Генерал—майор ГРУ ГШ РФ Шипилов. 5 мая 1997 года покончил с собой, выбросившись из окна собственной квартиры.

Генерал—лейтенант Рохлин Лев Яковлевич. 3 июля 1998 года найден мертвым на собственной даче. В убийстве генерала обвинили жену.

Заместитель начальника ГУБОП МВД РФ генерал—майор Батурин Борис Никодимович. Погиб в автокатастрофе 7 июля 1998 года

Начальник управления ГРУ генерал—майор Шалаев. Погиб в автокатастрофе 7 августа 1999 года в Ступинском районе Подмосковья.

Адмирал Угрюмов Герман Алексеевич. Умер 31 мая 2001 года в посёлке Ханкала (Чечня) от сердечного приступа.

Генерал—лейтенант Лебедь Александр Иванович. Погиб 28 апреля 2002 года при катастрофе вертолета МИ—8 в Красноярском крае.

Генерал—майор Герцев Валерий. Погиб 11 сентября 2002 года в автокатастрофе на 45—м километре Киевского шоссе.

Генерал—майор Федеральной погранслужбы Платошин Владимир. Убит 1 сентября 2002 года случайной попутчицей из собственного пистолета.

Генерал армии Ивашутин Пётр Иванович. Умер 4 июня 2002 года. Причина не установлена.

Генерал—майор Шевелев Виталий. Найден сгоревшим в своем собственном автомобиле в Раменском районе Подмосковья 19 сентября 2002 года.

Генерал—майор Колесник Василий Васильевич. Умер 30 октября 2002 года. Причина не установлена.

Генерал—лейтенант Шатохин. Погиб в автокатастрофе 5 ноября 2002 года.

Генерал—лейтенант Шифрин Игорь Леонидович. Погиб 15 ноября 2002 года попав под обстрел в Грозном.

Генерал армии Максимов Юрий Павлович. Умер 17 ноября 2002 года. Причина смерти не установлена.

***

Ерохин отложил прочитанный лист в сторону, и внимательно посмотрел на Самохвалова.

– Ну, что скажешь? – напрягся полковник.

– Не знаю, – пожал плечами Ерохин, – я же не следователь. Время было такое, заказные убийства, разгул преступности. Беспредел!

– Чушь! – Самохвалов отставил в сторону коньяк, встал и, заложив руки за спину, принялся расхаживать по комнате.

– По крайней мере, – наконец сказал он, – половина случаев выглядит крайне подозрительно. А если рассматривать с позиции, кто именно умер, и кого посадили на его место? Тогда становится ясно, что потери просто невосполнимые! Кто-то целенаправленно и методично уничтожает высшее военное руководство. Уничтожает профессионалов, с боевым опытом и заслугами, тем самым подрывая обороноспособность нашей страны. Понимаешь, Ерохин или нет? И это только одна страница!

Он подошел к столу, за которым сидел капитан, схватил папку и сунул ее Ерохину.

– А у меня здесь несколько папок этого дерьма! Руководители регионов, бизнесмены, политики, банкиры. Это передел собственности, Ерохин. Тут пятидесяти лет будет мало, чтобы разобраться, кто, кого и за что убил?

– Василий Петрович, мы-то тут причем?

– А притом, Ерохин, – полковник снова сел в кресло и взял бокал с коньяком. Руки заметно подрагивали.

– А притом, Ерохин, – повторил он, – у нас нет гарантий, что это дело рук местных бандитов. И мы обязаны перестраховаться на случай возможного, – он поднял бокал, салютуя Ерохину, – вмешательства иностранных разведок. Необъяснимые случаи – это как раз по нашей части. Нам поручено защищать страну, ее граждан, и нашего гаранта конституции. И мы будем их защищать! Будем обеспечивать спокойный сон наших граждан.

Как? – хотел спросить капитан, но вовремя прикусил язык.

Россия. Московская обл. г Электросталь. 6 февраля. 2003 г. 11:47

Психиатрическая больница.

***

– Яна, – представился он, и вдруг заканючил гнусавым голосом, – хочу шоколадку.

Ерохин хмыкнул, расписался в документах. На секунду замялся, но потом решительно протянул руку.

– Пошли со мной.

– Куда? – противным гнусавым голосом запротестовала Яна.

– Узнаешь, – пообещал Ерохин.

Они вышли из больничного корпуса и бодро зашагали по асфальтированной дорожке. Мимо два опухших санитара толкали каталку, накрытую белой больничной простыней. Под простынею явно лежало тело. Ерохин отвернулся и встретился взглядом с Яной. Что-то неуловимо изменилось в зрачках шизофреника.

– Ты кто? – вдруг сипло спросил тот, вырывая руку.

– Меня зовут Петр Яковлевич, – повторно представился Ерохин.

– И чего тебе от меня надо?

– Вы сейчас проследуете со мной.

– И куда я проследую?

– В военный госпиталь, – не стал лукавить капитан.

Больной успокоился и замолчал, озадаченно оглядываясь вокруг. Внимательно посмотрел вслед санитарам.

– Еще одного жмура покатили, – сказал он, откашливаясь, – второй за сегодня. Чего они дохнут?

Ерохин пожал плечами:

– Разные могут быть причины. У кого-то давление. У кого-то рак.

– Дурак, – в рифму сказала Яна.

Ерохин вздрогнул и обернулся. Столь быстрое перевоплощение его реально напугало. Как прикажете общаться с человеком, если он меняет личину каждые две – три минуты.

– Ты еще помнишь, кто я? – безо всякой надежды спросил он.

– Мужик, который обещал мне шоколадку.

– Вообще-то я тебе ничего не обещал, – Ерохин хотел добавить слово «девочка» и не смог. Перед ним стояла вовсе не девочка.

– Нет, обещал, – топнула ножкой Яна.

– Нет, не обещал, – парировал Ерохин, – это ты просила, а я ничего не ответил.

– Молчание – знак согласия.

Ерохин хмыкнул. Собственно говоря, почему бы и нет. Как раз проходили мимо киоска, где полно всякой ерунды. Капитан достал кошелек, отсчитал мелочь, взял протянутый сникерс. Сунул Яне.

– Держи, попрошайка. Свалилась на мою голову.

Та быстро выхватила сладость и принялась лихорадочно срывать обертку.

– Что нужно сказать дяде?

– Что он педофил, – гоготнул проходящий мимо санитар, один из тех двоих, что совсем недавно катили жмурика.

– Спасибо! – жеманничая, ответила Яна.

– Ну, вот и ладно, вроде бы договорились, – подытожил Ерохин и злобно стрельнул взглядом в сторону санитара.

– И о чем мы договорились? – спросила Яна.

– Что ты по-е-дешь со мно-ой, – раздельно произнес Ерохин, делая нажим на каждом слоге.

– И за-чем? – в тон ему продолжала допрос Яна.

– Мы по-е-дем к дя-де док-то-ру, в во-енный го-спи-таль, – чуть ли не по слогам пояснил Ерохин.

– У тебя головка бо-бо? – обычным голосом спросила Яна.

– Нет, с чего ты взяла? – удивился Ерохин, тоже перестав кривляться.

– А почему тогда ты со мной сюсюкаешь?

– Я? – в свою очередь поразился Ерохин.

– Ты, – обиженно буркнула Яна, – тебе разве не объяснили, что мне уже не пять лет, а двенадцать.

– Для двенадцати лет ты слишком нахально клянчишь шоколадки, – засмеялся Ерохин.

– А ты слишком профессионально соблазняешь несовершеннолетних девочек. Чувствуется немалый опыт.

– Это откуда, интересно, у двенадцатилетней взялись такие познания?

– Сорока на ушко нашептала.

– Ну-ну, – неопределенно буркнул Ерохин.

Некоторое время шли молча. Покинули больничный двор, приблизились к военному уазику.

– На бибике поедем кататься? – снова засюсюкала Яна, хитро прищурившись.

– Деточка, – хмуро сказал Ероин, – заканчивай свои игры, можешь же нормально общаться.

– Могу, но не хочу! – упрямо скривила губки Яна, – так жить неинтересно.

– Залезай, – Ерохин открыл дверцу.

Со вздохом Яна забралась внутрь. Поерзала там немного, устраиваясь поудобнее, затем крикнула:

– Все. Поехали.

Ерохин захлопнул дверцу, обошел уазик, молча забрался на водительское сидение.

– Ладно, дядя Петя, не обижайтесь, – примирительно сказала Яна, – уже и покривляться немножко нельзя. Совсем чуточку.

– Чуточку можно, – сказал Ерохин и повернул ключ зажигания, – а кривляться нельзя.

Россия. Московская обл. г Мытищи. 7 февраля 2003 г. 10:01

Секретный объект из состава комплекса Академии СВР России