Разве его не приглашали на прошлогодний королевский бал в качестве потенциального жениха Беатрис? Учитывая репутацию Дэвиса, вряд ли Беатрис танцевала бы с ним так долго.

Маршалл кивнул на бутылку вина, прерывая мысли Сэм.

– Не поделитесь, Ваше Высочество?

Каким-то образом в его устах даже ее титул звучал насмешливо.

– Ненавижу разочаровывать людей, но я забыла штопор.

Маршалл протянул руку. Ошеломленная Сэм передала ему бутылку. По стеклу струились капельки влаги.

– Смотри и учись. – Он выудил из кармана связку ключей и воткнул один из них в пробку. Затем быстро повертел импровизированным штопором, осторожно вытягивая из горлышка бутылки пробку, пока та не выскочила с неожиданным хлопком.

Сэм пришлось признать, что она впечатлена.

– Хороший трюк для вечеринок.

– Научился в школе-интернате, – сухо заметил Маршалл и протянул ей «Совиньон блан». Сэм не принесла бокалов, поэтому просто глотнула прямо из бутылки. Терпкое вино оставило на языке приятное послевкусие.

– Мне всегда было интересно, правдивы ли слухи о тебе. – Маршалл поймал ее взгляд и усмехнулся. – Пожалуй, что да.

– Думаю, не более чем сплетни о тебе.

– Твоя правда. – Он потянулся к бутылке и отсалютовал ею принцессе.

Некоторое время они передавали бутылку друг другу. Вокруг них сгущалась тишина, свет струился с неба, а ночь окутывала столицу своим покрывалом. Сэм почувствовала, как ее мысли безжалостно возвращаются к Беатрис и Тедди.

Она им покажет. Еще не знала, как именно, но обязательно отомстит – докажет, насколько мало они для нее значат.

Рядом с ней Маршалл качнулся на пятках. Она поняла, что он все время двигается: переносит вес, опирается на перила, снова отстраняется. Возможно, как и Сэм, герцог не мог устоять на одном месте.

– Почему ты здесь, вместо того чтобы наслаждаться приемом? – с любопытством спросила она. – Прячешься от навязчивой бывшей или вроде того?

– Ну да. Келси там. – Когда Сэм не отреагировала на имя, Маршалл вздохнул. – Келси Брук.

– Ты встречаешься с ней?

Сэм сморщила нос. Келси была одной из тех старлеток, которые выглядели одинаково, как если бы их штамповали на фабрике, специализирующейся на оленьих глазках и большой груди. Рейтинг Келси взлетел до небес в этом году, когда она сыграла главную роль в новом сериале о ведьмах в кампусе колледжа, которые использовали свои силы во имя спасения мира, а затем вернулись назад во времени, принялись крутить романы со смертными. Вся идея казалась Сэм довольно глупой.

– Я встречался с ней. Она рассталась со мной в прошлом месяце, – ответил Маршалл с равнодушием, которое, впрочем, не ввело Сэм в заблуждение.

Он пошевелился, и угасающий свет блеснул на булавке, прикрепленной к его лацкану. Та напомнила Сэм булавку с американским флагом, которую всегда носил отец.

Проследив за взглядом принцессы, Маршалл объяснил:

– Это официальный символ штата Оранж. – На булавке был изображен оскалившийся медведь.

– В Оранже есть гризли?

– Больше нет, но они по-прежнему наш талисман.

В Сэм пробудился старый знакомый инстинкт. Зная, что ведет себя провокационно и немного кокетливо, принцесса отстегнула булавку с лацкана.

– Я ее забираю. Все равно на мне она лучше смотрится.

Маршалл наблюдал, как она прицепила медведя к корсажу своего платья, опасно близко к декольте. Казалось, Дэвис разрывался между негодованием и весельем.

– Вообще-то только герцоги Оранжские могут носить эту булавку.

– И ты должен знать, что я имею право носить всё, что ты можешь надеть. Я выше тебя по рангу, – ответила Сэм, а затем моргнула, услышав собственные слова. В прошлом году она сказала Тедди почти то же самое: я выше тебя по рангу и приказываю тебе поцеловать меня. И он подчинился.

– Не могу спорить с такой логикой, – посмеиваясь, ответил Маршалл.

У Сэм участился пульс. Ее кровь, казалось, превратилась в реактивное топливо, все тело гудело. Боль от вида Тедди с Беатрис притихла благодаря новой острой эмоции.

– Давай вернемся внутрь.

Маршалл намеренно медленно поставил бутылку; Сэм заметила, что та почти опустела.

– Сейчас? – спросил он. – Зачем?

Потому что это было весело, потому что Саманта хотела создать проблемы, потому что ей нужно было что-то сделать или она вот-вот взорвется.

– Подумай, как разозлится Келси, увидев нас вместе, – предложила она, но что-то в ее тоне, должно быть, выдало истинные намерения.

Маршалл посмотрел на нее долгим, проницательным взглядом.

– Кого из бывших ты пытаешься заставить ревновать?

– Он не мой бывший, – ответила Сэм и тут же пожалела о своей несдержанности. – Я имею в виду фактически.

– Понятно. – Со сводящим с ума спокойствием Маршалл кивнул, и это заставило Сэм начать защищаться.

– Слушай, это не твое дело, ясно?

– Конечно.

Между ними воцарилась тишина, еще более напряженная, чем раньше. Сэм подумала, не раскрыла ли она слишком много.

Но Маршалл просто протянул руку.

– Что ж, Ваше Королевское Высочество, позвольте мне послужить вашим целям.

Когда они вернулись на вечеринку, он небрежным собственническим движением обвил рукой ее талию. Сэм покачала головой и улыбнулась, наслаждаясь тихим гулом сплетен, которые вспыхивали, стоило людям увидеть их вместе. Она заставила себя смотреть на Маршалла, чтобы не искать Тедди в толпе. Ей не хотелось, чтобы он решил, будто она хоть на минутку о нем вспомнила.

Если Сэм проведет остаток ночи с другим, Тедди увидит, насколько мало их разрыв причинил ей боли – что он никогда не имел для нее особого значения.

Нина заерзала, переворачивая страницу лежавшей перед ней книги.

Они с Рейчел находились во дворе Генри, на огромной лужайке, вокруг которой располагалось большинство общежитий первокурсников. Все, казалось, были полны решимости воспользоваться солнечным днем: растянуться на одеялах для пикника, слушать музыку из портативных динамиков. В нескольких ярдах поодаль Нина увидела группу студентов, которые ели пирожные прямо с противня. У нее возникло ощущение, что в лакомстве скрывался не только сахар.

– Ты серьезно сейчас пытаешься читать? – спросила Рейчел, которая лежала рядом на пляжном полотенце. – Джейн Остин никуда не денется.

Нина весело покачала головой, но отметила страницу и села.

– Вообще-то, «Джейн Эйр».

– Остин, Эйр, все они страдают от любви, и тебе это нравится. – Рейчел закусила губу, словно не знала, продолжать ли. – Кстати, я заметила, что вчера вечером ты не пошла в музей.

Сама идея торжества – открытие новой выставки, посвященной королевским свадьбам, – показалась Нине странной. Как ни смешно жалеть Вашингтонов, ей было немного не по себе, что их жизни бессовестно коммерциализируются. Что вехи личной жизни этой семьи – дни рождения, свадьбы, похороны – никогда не бывают личными, а становятся поводом для ажиотажа в СМИ. Одежду и приглашения монархов выставляют в музеях на всеобщее обозрение, чтобы каждый в Америке мог приобщиться к жизни королевской семьи.

– Не хотела идти. – Она могла и не добавлять: И снова встретиться с Джеффом.

Нина не знала, как быть, когда увидела принца на гонках в прошлые выходные. С одной стороны, ей все еще хотелось влепить ему пощечину за то, как он защищал Дафну в ту ночь, а с другой – заключить Джеффа в объятия и пробормотать, как она сожалеет о его утрате.

Конечно, ничего подобного Нина не решилась сделать. Единственный способ пережить разговор с бывшим парнем – провести встречу как можно более вежливо и быстро.

Она отметила замешательство на лице Джеффа, когда поздоровалась с ним как с незнакомцем. Но Нине требовалась эта эмоциональная отстраненность для собственной же защиты. Она не была достаточно хорошей актрисой, чтобы снова притвориться, будто они с Джеффом – просто друзья.

Вместо этого Нина начала формальный разговор ни о чем; она определенно в них достаточно попрактиковалась после всех этих лет в роли лучшей подруги Сэм. Когда Джефф поздоровался, Нина сделала реверанс, пробормотала соболезнования и вежливо поговорила о погоде и гонках, а затем извинилась и с облегчением ушла. Вся беседа заняла две, может, три минуты.