— Теперь я могу рассказать вам всё и ответить на вопросы, — объявила женщина, хлопнув в ладоши.

Кира живо поднялась и отступила подальше от женщины, за других девушек, разодетых куда ярче и богаче.

— Как известно, раз в пять лет в уплату долга западные земли отправляют сюда своих дочерей, — начала незнакомка. — Я была в числе самой первой группы. — В толпе раздались вздохи и ахи. — Я, как и вы, ничего не знала. И додумывала себе настоящие ужасы. Я отвечу на ваши вопросы и объясню все, что вам необходимо знать. А пока… Пойдемте. Мы должны, прежде всего, снять мерки для платьев по местной моде.

Кира прикусила губу, оглянулась на свой сундук и с тоской последовала за остальными. В свой багаж Кира пихала все, что подсовывали ей сестры, а самые дорогие сердцу вещи оставила, уверенная, что они ей не понадобятся.

— Вот ты где! — воскликнул шер, присоединяясь к замершему на галерее магу. — Килиан, прекрати все время сливаться с тенью, я состарюсь раньше времени, если буду всякий раз тратить время на твои поиски.

Маг не ответил, даже тяжелый балахон его плаща не дрогнул. Лишь раздражение мелькнуло в темно-синих глазах, скрытых в тени капюшона.

Он знал, что хозяин замка искал мага не просто так, а чтобы сообщить о прибытии девушек. Но новость немного устарела — с галереи Килиан мог отлично рассмотреть всех девиц и остаться незамеченным. Девушки выглядели если не одинаково, то похоже: благородные черты лица, облако кудрей или тугих локонов и пышные платья из броской материи. Они напоминали цветы, и в ближайшие дни на эти цветы откроется узаконенная охота.

Среди девушек выделялась лишь одна, выпавшая из портала последней. Она неуклюже упала, едва не отбив себе коленки, хотя все ее предшественницы выходили из портала с аристократичной уверенностью, не позволяя себе даже покачнуться ненароком. К тому же девушка была плотно упакована в костюм для верховой езды, подчеркивавший стройное тело с мягкими изгибами. Волосы девушка собрала в очень простую косу, но от этого не терялась рядом с яркими соотечественницами.

— Кто-то приглянулся?

Килиан лишь покачал головой. Его решение ни на что не влияло и ничего не могло исправить. Да и какой теперь в этом был смысл?

Временами маг хотел быть одним из тех людей, что обитали по другую сторону пустошей. Другие, они жили недолго, легко умирали, приходя и уходя из этого мира, как утренняя роса, как недолгое расположение Богини к своему супругу.

Будь Килиан обычным человеком, то с радостью отдал бы свою жизнь тогда, во время войны. Они все, маги, сражались тогда, чтобы остановить нашествие тварей через прорыв мира на земле, еще не называвшейся пустошами. Маги поклялись защищать свою страну и приняли желание владыки помочь и соседям, которым без магии грозило полное уничтожение.

Некоторые друзья Килиана так и погибли, оставшись навечно в уже неживой земле. Сокрушительная война выкосила больше двух третей служивших владыке магов. Когда стало ясно, что нашествие не остановить так просто, маги приняли единственное возможное решение и призвали магию смерти, просто убив и нежить, и те земли, где находился прорыв, и где уже лежала полоса выкорчеванных с корнем городов и поселений. Нашествие удалось остановить, прорыв, не питаемый силой, схлопнулся.

Вот только Богиня не простила магам такого отношения к своим владениям. И Бог не посмел вмешаться, ведь земля — не небо, его вотчина. Богиня прокляла магов, и ее проклятие перевоплотило их, превратив в созданий, отличных от людей.

Вымолить прощение у Богини не вышло, а Бог, к которому обратились его сыны, дал лишь один ответ: только добрая воля дочери Богини из места, где ее почитают, способна избавить мага от проклятия.

Владыке не нужна была плата за спасение соседних владений, но для своих магов он ее затребовал. Девушками по числу проклятых магов.

Раз в пять лет из соседнего королевства в один из ближайших к пустошам замков порталом перемещались гостьи, не зная, что их ждет. Им не сообщали всех подробностей, ведь это тоже было одним из условий снятия проклятия: девушки не должны были знать правду. Не знали правду и те, кто отдавал своих дочерей в другую страну. И хотя магов за эти годы стало меньше, запад все так же присылал десять девушек каждые пять лет.

Богиня знала, как проклясть так, чтобы каждый из магов и сам себя проклял за те выжженные земли, что полосой разделили континент на две неровные части. За двадцать пять лет ни одна из сорока девушек из земель Богини даже не взглянула ни на одного из магов. И вряд ли прибывшие сегодня станут исключением, хоть из всех магов в живых и в здравом уме остался только Килиан.

Маги просто не выдерживали существования в теле монстра. За первые же несколько лет трое сошли с ума и наложили на себя руки. Четверо искали всюду смерти — и нашли ее. Одного убил морской монстр. И еще один просто умер. Он был слабее других, и проклятие за двадцать лет добралось, как яд, до его сердца, а то обратилось камнем, неспособным биться в груди.

Килиан чувствовал, что его может постигнуть та же участь, что и других магов, но держался, продолжал жить и уживаться с собой. Правда, мало кто мог без ужаса смотреть на мужчину, даже прежние друзья и сам владыка отводили взгляд, поэтому Килиан скрывал свою внешность под плащом и предпочитал не показываться на людях без повода.

Проводив девушек взглядом и с тоской подумав о том, что придется нарушить свои же правила и побыть среди ближайших подданных владыки какое-то время, Килиан повернулся к хозяину замка.

— Это не имеет значения, шер, — тихо прошелестел он.

Все равно, что, может быть, первый раз за все эти годы ему кто-то приглянулся. Это совершенно не имеет значения, ведь ни свои, местные, ни чужачки даже и не думали смотреть в его сторону, и маг привык не рассчитывать даже на безобидную симпатию.

— Ты так говоришь, будто не собираешься даже пытаться с познакомиться с ними, — хмыкнул шер Лиим.

— Я не буду этого делать, — подтвердил Килиан.

Он устал заниматься бесполезным делом, устал видеть отвращение и ужас на лицах женщин лишь от его приближения, устал унижаться. В конце концов, он все так же оставался лучшим магом по эту сторону пустошей, его богатство исчислялось такими суммами, что даже владыка бы позавидовал. Во всех крупных городах у мага били особняки, а среди пустошей он возвел себе самый настоящий замок. Он мог позволить себе все, любое желание, любую прихоть. И готов был отдать все за призрачный шанс снять проклятие. Но Богиня была женщиной и проклятие ее от того было жестче, ведь требовало не денег, не магии, а чувств. Искренних. Настоящих. Бескорыстных. И практика давно доказала магу, что это невозможно.

— Из уважения к владыке я останусь здесь до того момента, пока… — маг не договорил — шер перебил его задорным смехом.

— Волки уже слетелись, — объяснил мужчина. — Все ждут добычу.

За несколько часов, пока шла примерка, шие Алла рассказала девушкам все, что те должны были знать. Вообще шие просто болтала без умолку, то расписывая что-то в деталях, то отвечая скупо и быстро и перескакивая на другие темы. Сама Кира не задавала вопросов, предпочитая не привлекать к себе внимания, и хоть девушки спрашивали о совсем, в общем-то, бесполезных вещах, она смогла вычленить за эти часы среди тканей, булавок и иголок суть происходящего. Кроме одного: причины. Но это пока было не так и важно.

Девушкам предстояло некоторое время провести в замке и его окрестностях, общаться с гостями, быть милыми и всячески налаживать знакомства. Отвечая на вопросы, шие Алла упомянула, что в замок съехалось много знати со всей подвластной владыке территории. Причем, как оказалось, шие имела в виду мужчин, что тут же навело Киру на не совсем приятные выводы.

В своих выводах девушка убедилась на следующий день, когда в новом платье, сшитом не иначе при помощи магии, вышла на общий завтрак в большом зале, где кроме них десяти оказалось втрое больше мужчин и всего несколько дам весьма преклонного возраста.