– Не надо о рейхе! – Мюллер бросил взгляд на радиоприемник. – Англия – член НАТО, а разведки стран блока договорились о некотором разделении сфер интересов…
– И это соблюдается?
– В некоторой степени…
«Интересно… А мое возможное направление в США – это тоже в рамках договоренности или нет? – молча смотря на Мюллера, размышлял Петр. – Скорее всего в рамках. Если бы наоборот, то это означало бы провал, а этого БНД не захочет. Но тогда, с какой целью меня предполагают отправить в США? Просто скрыть на время, как только что намекнул Мюллер? Вряд ли…»
– Что вы молчите? – не выдержал Мюллер.
– Думаю…
– О чем?
– О том, что вы сказали.
– Не понял…
– Об открывающихся перспективах…
– Каких?
– Перспективах деятельности в достижении поставленных задач в условиях сотрудничества разведок…
– Да, перспективы большие, – согласился Мюллер, – но, как вы понимаете, у каждой разведки остаются свои тайны…
– А по-другому и не может быть, – согласился Петр. – У каждой страны есть собственные интересы и политика…
– Вот именно. Вы правильно поняли, – кивнул Мюллер и встал с кресла. – Ну, мне пора, и передайте, пожалуйста, привет вашей жене: госпоже Кристине Витзеер.
– Непременно, – кивнул Петр.
– Буду рад увидеть ее в скором времени,– улыбнулся Мюллер.
– А уж как я-то буду… – улыбнулся Петр. – Мне еще никогда не доводилось выполнять задание вместе с женой.
– Главное начать, – многозначительно сказал Мюллер, – как знать, может быть это станет правилом… А задание, уверено будет как всегда успешно завершено вами. До свидания!
– До свидания! – Петр проводил его до выхода из квартиры.
XV
«Мюллер пришел не просто, чтобы передать документы и решить вопрос об участии Александры, – оставшись один, сделал вывод Петр. – Да и то, что он сел около радиоприемника, а потом покосился на него, не случайно. Во-первых, они распределили роли с Кляйном. А, во-вторых, радиоприемник… Радиоприемник не работал. Прослушка? Но почему он покосился он на радиоприемник, только тогда, когда я сказал о рейхе? Испугался? Но чего? Например, что слушают молодые, не имеющие отношение к прошлому Германии или… Американцы? Англичане? Может быть, может… Но тогда, это или по согласию БНД или, по тому, что Мюллер завербован ими! Мюллер – двойной агент? А почему бы нет? А если и Кляйн? Интересно… И еще: он не мог не понимать, что я замечу, как он покосится на радиоприемник… А раз так, то он сделал это преднамеренно! Для чего? Чтобы дать мне понять, что меня прослушивают? Но это он мог сделать по другому: например, написать на листе бумаги и дать мне его прочитать… Мог, но не сделал… Почему? Потому, что за мной наблюдают… А что, такое возможно… Наблюдали же за мной через настенное зеркало, когда я вернулся в Европу. Но если, он дал мне понять это, то тогда он не двойной агент! Он лишь играет роль двойного агента, оставаясь полностью сотрудником БНД. Значит и Кляйн может… »
Осознавать, что за тобой наблюдают, с одной стороны было неприятно, а с другой это позволяло скорректировать свои действия и поведение.
«И все-таки, зачем они устроили наблюдение? Причем наблюдают и БНД и, как выразился Кляйн, «друзья из-за океана». Ну, БНД для того, чтобы обеспечить мою безопасность, а «друзья»? Вряд ли только для обеспечения моей безопасности… Они изучают меня, одновременно проверяя меня… Но откуда они могут наблюдать за мной? И в каждом ли помещении квартиры? – Петр не спеша прошелся по квартире, особо ни на чем, не задерживая взгляд. – Трудно сразу определить… Ну, что ж, будем считать, что в каждом… Однако, если Мюллер пришел ко мне из соседней квартиры, то в ней его люди… А как же тогда ведут прослушку и наблюдение «друзья»? Из этой же квартиры? Если да, то или они в ней вместе с людьми Мюллера, или через нее протянуты провода в другую, где американцы одни. Но в таком случае, они не смогут видеть то, что происходит в квартире, где нахожусь я! Но может быть и так, что в соседней квартире только американцы, а Мюллер вхож к ним… В этом случае, люди Мюллера наблюдают из квартиры дома напротив…Интересно, знают ли люди Мюллера об американцах, а американцы о них? Если знают, то действуют сообща, если нет, то не доверяют друг другу. Хотя, даже действуя сообща, можно не доверять друг другу… «Дружба дружбой, а табачок врозь»… Да не может быть никакой дружбы! Скорее вынужденное сотрудничество… А сотрудничество не предполагает раскрытие всего, что отличает деятельность каждой разведки и ее агентуры – это аксиома! Мюллер же сказал: «у каждой разведки остаются свои тайны…» Сказал, зная, что разговор прослушивают… Значит, такова договоренность между БНД и ЦРУ. Вот уж действительно: «с волками жить – по волчьи выть».
Петр вошел в спальню, достал из шкафа свой дорожный чемодан, раскрыл его и некоторое время раскладывал его содержимое.
«Теперь надо подготовить сообщение в Центр и решить как его отправить… Все-таки двойное наблюдение… Ни те, ни другие не должны ничего не заметить… И вызвать сюда Александру… Кстати, вариант ее возможного приезда сюда мы не обговаривали… Ну, ничего, она поймет и сориентируется… А дальше… – Петр, положил блокнот на письменный стол и задумался. – Дальше я ей помогу здесь адаптироваться…А дальше? Дальше надо что-то придумать… Что-то такое…»
Петр подошел к столику с телефонным аппаратом, посмотрел на лежащую на поверхности столика записку, поднес телефонную трубку к уху и набрал номер.
XVI
– Вас слушают, – раздался незнакомый мужской голос в трубке.
– Мне необходимо позвонить в Бельгию…
– Сейчас организуем. Пожалуйста, сообщите номер.
Петр продиктовал номер.
– Кто должен ответить? – поинтересовался незнакомец.
– Софи.
– Вам перезвонят, – в трубке раздались гудки.
«Номер наверняка поверят на принадлежность, – Петр положил трубку и направился готовить себе ужин, – а он принадлежит как раз Софи. Она работает на американцев, вот пусть и работает… Заодно это станет еще одним подтверждением того, что я принял предложение».
Телефон зазвонил, только тогда, когда Петр закончил ужинать. Петр снял трубку.
– Алло! – в голосе Софи были слышны нотки удивления. – Почему вы молчите? Кто это?
– Добрый вечер, Софи, – сказал Петр.
– Ой, это вы, господин Петерс? – голос Софи дрогнул. – Что-то случилось?
– Я. Ничего.
– Извините, я не поздоровалась, – спохватилась Софи. – Добрый вечер. Извините, а почему вы звоните мне? Вам что-то нужно?
– Нужно. Нужно, чтобы приехала…
– Я? – обрадовалась она. – Когда?
«Вот оно как, – подумал Петр, – неужто она ждет, что я ее вызову? Проверим…».
– Через два дня…
– Но почему так долго, Тео? – удивилась Софи. – Я готова сегодня.
«Ого, вот я уже и не господин Петерс, а Тео, – отметил Петр. – Она называет меня по имени…»
– Речь не о вас, – пресек ее откровения Петр. – Речь о моей жене.
– О… о… вашей жене, – Софи стала заикаться. – Как … о вашей… жене?
– Вы плохо меня слышите? – поинтересовался Петр. – Именно, о моей жене.
– Извините, извините, господин Петерс, – Петр понял, что Софи плачет, – я неправильно поняла… Прошу вас забудьте то, что я вам сказала… Пожалуйста… Забудьте, пожалуйста…
– А разве вы мне что-то сказали? Я не слышал… Наверное, что-то со связью.
– Да, да, наверное, что-то со связью, – сквозь слезы произнесла Софи. – Я слушаю вас господин Петерс.
– Записывайте, – Петр сделал паузу, – готовы?
– Да.
– Позвоните от моего имени моей жене и сообщите ей, что через два дня я буду ее встречать в Мюнхене. Билет для моей жены вы получите заранее, вам его доставят в мою фирму, и вы передадите его моей жене. Записали?
– Да, все записала.
– Повторите.
Софи повторила.
– Хорошо. Какие-то новости относительно дел фирмы есть?
