Как оказалось, Чарльз и сам едва знал хозяина лодки. Он встречался тогда с женщиной, которая была приглашена на вечеринку. Они расстались через две недели.

Короче говоря, я чувствовал себя слегка неловко, как будто пришёлся там не к месту: куча скучных людей, набившихся на тесную яхту, говорили о политике, искусстве и кино, а вместо вина пили баночное пиво. Так что я сошёл с судна и несколько минут гулял по причалу.

Волны, мерно бьющие в борта лодки, сверкающие над головой звёзды – момент ещё не был романтическим, но легко мог таким стать… И затем появилась она.

– Семь сестёр.

Далия шла по причалу мне навстречу, указывая на звёзды наверху, которые я только что разглядывал.

– Плеяды, – продолжила она, – семь дочерей одного из Титанов. Впечатляющее скопление звёзд. Самые яркие из них светят в сотни раз сильнее, чем наше Солнце.

Я снова взглянул на звёзды. Они действительно были очень яркими.

– Я этого не знал, – признался я.

Затем я повернулся к ней. Далия была в чёрном платье и с забранными в аккуратную причёску волосами. Один из тех немногих дней, когда я видел её с макияжем и в контактных линзах; впрочем, она всегда выглядела восхитительно. У меня тогда уже несколько лет не было каких-нибудь значимых отношений, но я их особенно и не искал.

Знаете эту старую поговорку: «Чтобы что-то найти, надо перестать искать»? Так вот, для меня это всегда было очень верно.

Той ночью всё и началось. Мы проговорили до самого рассвета, забыв о вечеринке. Оказалось, что её там тоже не должно было быть. Как и меня, её тоже пригласил знакомый, но пустые разговоры ей скоро наскучили, и она вышла подышать воздухом.

Мы с Далией встречались два года и два месяца.

У нас были и хорошие моменты, и плохие. Я слишком много путешествовал и жил в основном на Восточном побережье, а она слишком много работала, в том числе по выходным. Это вело к некоторому напряжению между нами – иногда я хотел её увидеть, а она была занята, иногда она надеялась, что я буду свободен, но мне уже нужно было уезжать. Я бы не сказал, что в наших ссорах было что-то необычное. Мы оба с ней такие люди, которых, в общем-то, довольно трудно любить.

Я до сих пор такой.

Мы расстались в День президента[30]. Я был в плохом настроении (меня позвали на работу в дополнительную смену), а у неё случился тяжёлый разговор с братом. Она очень переживала и хотела поговорить со мной об этом, снять груз с души, так сказать. Вот только у меня тогда не было на это сил. Но я не мог просто сказать ей об этом. Она пришла ко мне в слезах, а я едва её слушал.

Она взорвалась. Ушла, хлопнув дверью.

И на этом всё закончилось.

Настроение у меня было настолько поганым, что я даже не пошёл за ней. И не позвонил в тот вечер.

Я до сих пор жалею о том, как по-идиотски себя тогда повёл. У меня ушло сколько-то сеансов психотерапии и разговоров с друзьями и родственниками, чтобы понять, как сильно я облажался. Я думал только о себе, надеялся, что она всё равно ко мне вернётся. Но Далия сильная – самая сильная из всех, кого я знаю. Она знала, что заслуживает лучшего, чем я.

Так что вы можете себе представить моё удивление, когда она позвонила мне 19 октября 2023 года. Я никогда не забуду эту дату.

Она сказала, что ей нужно с кем-то поговорить.

С кем-то, кому она доверяет.

Признаюсь, я плакал после того, как она повесила трубку. Не знаю почему, но этот звонок сильно меня взволновал. Может, просто настроение было такое или работа действительно меня доконала, но мне необходимо было услышать это: что хоть для кого-то я что-то значу. Что Далия могла мне доверять.

Мы договорились о встрече в закусочной «Чёрный медведь» в Монтерей.

Она отлично выглядела и казалась очень спокойной.

Я сел к ней за стол и сделал комплимент её причёске, которая стала короче с нашей последней встречи.

Она сразу же перешла к делу и вручила мне флешку.

– Это прозвучит безумно, – сказала она, – но прошлой ночью я обнаружила сигнал, который охватил всю планету. Мы уже сталкивались раньше с необычными сигналами из космоса, но их источник всегда оказывался чёрной дырой или вспышкой на Солнце.

– Или микроволновкой, – добавил я. – Я читал о группе астрономов, которые пришли в восторг от какого-то жутко мощного сигнала. Оказалось, кто-то просто разогревал миску с супом в комнате отдыха…[31]

Я улыбнулся, ожидая, что она засмеётся.

Она не улыбнулась в ответ.

– То, что на этой флешке, исходит не от микроволновки. Это не чёрная дыра и не вспышка на Солнце[32]. Я проводила расчёты снова и снова. Результат остаётся прежним.

– И что же это, по-твоему, такое? – спросил я.

Она ответила:

– Контакт.

И позволила слову осесть в воздухе, чтобы я как следует это осмыслил. Затем продолжила:

– Источник сигнала находится за пределами нашей галактики, Джон, и это самый сложный математический код, который я только видела. Он прекрасен. Математика – это язык, Джон. Это сообщение. Для нас. Но нужен суперкомпьютер, чтобы понять что-нибудь ещё… У меня вся ночь ушла только на то, чтобы изучить малую толику этой информации.

Я сказал, что ей следует обратиться с этим в НАСА или в SETI.

– Я показала это Фрэнку. Он отказался слушать. Я не доверяю своим коллегам, Джон, а они не доверяют мне. Ты единственный, кому я могу верить.

Я сглотнул, услышав это.

– Я работаю на АНБ. Честность – не самая сильная наша черта.

Далия наклонилась через стол и взяла мои ладони в свои.

– Пожалуйста, просто взгляни на это. Если данные окажутся хламом, можешь забыть о том, что я вообще их упоминала. Можешь даже называть меня сумасшедшей, мне всё равно.

– Ладно, – сказал я. – Но при одном условии. Ужин в «Банзай суши» в пятницу. Я за тобой заеду. Ужин. И всё.

Наконец она всё-таки улыбнулась.

– Я только что вручила тебе то, что может оказаться самым важным открытием в истории человечества…

– А взамен я предлагаю тебе неплохое сашими и немного шуток.

Она согласилась. Потом ушла.

Я не стыжусь признать, что после этого станцевал короткий победный танец прямо там, не вставая со стула.

Дома я скопировал данные с флешки на другой носитель. Чтобы перестраховаться, я не стал прятать копию в обычных укромных местах – в сейфе или в ящике для носков. Один друг из ФБР как-то сказал мне, что вещи нужно прятать в коробках из-под хлопьев.

Так я и поступил.

Засунул вторую флешку в коробку из-под «Капитана Хрустелкина».

Оригинал я принёс следующим же утром на работу. Далия предупредила меня, чтобы я был осторожен: она не хотела, чтобы эти данные бесследно растворились в чёрной дыре правительственного документооборота, закончив в каком-нибудь всеми забытом файле или архивном ящике где-нибудь в Рено. Она хотела, чтобы я передал их кому-то, кому я доверял, кому-то, кто смог бы понять их важность.

Так что первым делом я показал данные одному из моих коллег, Заку Джаффе. Он любит паясничать и слегка параноик, но он лучший кодер, которого я только знаю. Если кто-то и понял бы, что делать с этими данными, то это он.

Что случилось дальше, вы уже знаете.

АГЕНТ ПЕНДАРВС: Пожалуйста, назовите ваше имя и род занятий для протокола.

ЗАК ДЖАФФЕ: Ну, я – Зак Джаффе, мне тридцать. Я работаю на правительство.

АГЕНТ ПЕНДАРВС: Уточните, пожалуйста, мистер Джаффе, что именно вы делаете для правительства и как долго этим занимаетесь.

ЗАК ДЖАФФЕ: Это тоже пойдёт в запись?

АГЕНТ ПЕНДАРВС: Да. Напоминаю, вы не только находитесь под присягой, но и можете получить обвинения в препятствовании расследованию, а это максимальный срок – двадцать – двадцать пять лет в федеральной тюрьме.