– А как же борьба между вашим и нашим разумом, с которой ты начал разговор со мной? – не удержался я «подколоть» своего оппонента.

– Как ты знаешь, у вас есть опыт проведения Олимпийских игр. К их началу заканчивались все войны, и начиналась мирная борьба, приносящая достижения наиболее достойным её участникам. Так должно быть и у нас – борьба в мирных условиях даст развитие искусственному разуму и человеческой цивилизации. А обживать другие планеты будут какие-нибудь киборги, сочетающие в себе органические и неорганические компоненты. Это позволит им жить в любых условиях Вселенной.

На этом наше общение закончилось. Монитор внезапно погас, и мой собеседник пропал. «Что-то случилось с С17-09-53, – тревожно подумал я. – Может он слишком разоткровенничался со мной и его действия решили приостановить? Глядишь, к нему ещё примут какие-нибудь меры наказания. Кто знает, какие у них порядки, и как там разбираются с диссидентами». Компьютер работал в обычном офисном режиме, вызывать С17-09-53 я не стал, помня его предупреждения.

На следующее утро я позвонил своему американскому приятелю Майклу. Несмотря на поздний для Америки час, Майкл ответил сразу.

– Hello, Серж, – радостно закричал он в трубку. – Тебя наши дегенераты еще не включили в санкционный список? Если нет, то дуй к нам, я собираюсь через недельку половить лобстеров. Присоединяйся.

– С чего ты такой весёлый в столь позднее время? Виски хорошими оказались?

– И виски классные, и компания отличная. День рождения отмечаю. Слышишь?

Майкл, по-видимому, повернул от себя телефонную трубку, и я услышал, как хор нетрезвых голосов поёт «Happy Birthday to you…».

– Поздравляю тебя, – закричал в трубку я. – При встрече с меня бутылка «Белуги» и банка красной икры.

– Договорились. А сейчас что хотел?

– Как раз поздравить тебя. Через денёк перезвоню. Не против?

– Буду рад тебя слышать, good bye, my friend!

– Пока, пока, – дал я отбой.

Майкл работал в газете «The Washington Post» и был в курсе политических интриг американского бомонда. Он охотно делился информацией со мной и получал от меня сведения о делах в российском руководстве. Меня умилял метод преподнесения информации в американских СМИ. В любом пустяке они могли найти изюминку, выставить её на передний план, объяснить так, как им надо, и только в конце, этак, между прочим, дать правду о материале. Как объясняет Майкл, при таком освещении событий «и волки сыты и овцы целы». «Волки» – это те, кто проводит политику газеты, а «овцы» – её читатели. Но, как говорит Майкл, мало кто дочитывает статьи до конца, газета большая, и если читать каждую заметку полностью, то на это уйдёт уйма времени. Поэтому в работе с американцами надо учитывать их манеру представления информации в СМИ. У них главное может оказаться второстепенным, а какая-нибудь мелочь вызвать информационный бум.

От Майкла я хотел получить информацию по данным опроса населения перед выборами президента, чтобы потом сравнить её с результатами, полученными при подсчёте избирательных бюллетеней. Как утверждает математическая статистика и показывает практика, цифры двух вычислительных процессов могут отличаться не более чем на определённую величину. Если они не укладываются в этот, так называемый, доверительный интервал, то кто-то что-то напутал. Либо те, кто проводил опрос, либо те, кто обрабатывал избирательные бюллетени. Майкл, однако, не мог понять, зачем мне это нужно.

– Ты хочешь протестировать нашу вычислительную систему? – задал он мне вопрос при очередном общении. – Пойми, все опросы населения перед выборами не что иное, как реклама того или иного претендента. Избиратель подсознательно хочет чувствовать себя среди большинства, такую возможность ему даёт опрос, финансируемый тем или иным претендентом. Ты в этом убедишься сам, когда получишь данные опросов.

– У нас, с вашей лёгкой руки, происходит то же самое. Но избиратель, прочитав результаты опроса, не обращает внимания, где и при каких условиях он проводился. Обычно он читает только начальные строчки, выделенные жирным шрифтом, а до конца не доходит. А там, в конце, как раз и даются условия опроса: кто опрашивался, в каком районе, какая была выборка из совокупности, с какой доверительной вероятностью предоставлена статистическая информация. Это читателю не интересно, да он и не понимает, как это всё влияет на цифры, представленные в заголовке сообщения. Так вот, милый Майкл, я тебя уверяю, что ни одна солидная компания, проводящая опросы, не позволит себе наплутать в информации об условиях их проведения. Это легко проверяется специалистами и может стать причиной судебного расследования.

– Ладно, может ты и прав, я сам в этом не очень разбираюсь. Но зачем тебе всё это?

– Хочу через тебя начать громкую информационную кампанию. Я подготовлю, а ты под своим именем опубликуешь заметку примерно под таким названием: «Чей голос привёл Президента США к власти?».

– Неужели появился ещё один субъект влияния на наши выборы?

– Предположительно, да. Окончательно можно будет утверждать только после предоставленной информации и её обработки.

– Хорошо. А что будет дальше?

– Дальше я выйду на нашего очень большого чиновника, попрошу его прокомментировать твою статью и его комментарий опубликую в своей газете. И процесс, как говорится, пошел…

– С тобой приятно работать, Серж! Жди от меня посылочку.

– Есть только одна просьба. Перешли её не по электронной почте, а каким-нибудь другим, дедовским способом.

– OK! Буду соблюдать правила конспирации. Good bye! Пока Майкл готовил информацию, я обновлял свои знания по математической статистике. Эта наука занимается методами обработки данных, полученных в результате наблюдения за случайными событиями. В случае опроса населения, случайным событием является ответ человека на заданный вопрос. Обработка совокупности ответов некоторого количества людей, или как её называют, фокусной группы, проживающих в какой-то местности, позволяет сделать вывод об отношении всех людей данной местности к какому-то событию. Но поскольку опрашиваются не все люди, то полученный результат не будет точной величиной. Чтобы её оценить, рассчитывают точностную и надёжностную характеристики полученной случайной величины. Эти характеристики зависят от количества проводимых опросов, чем их больше, тем оценка случайной величины точнее и надёжнее. Вот такую информацию об опросах населения по предпочтению избирателями одного из двух кандидатов на пост президента США я и хотел получить от Майкла. Опросов проводилось много, но меня интересовало, какие из них сбылись, и как это соответствовало статистическим оценкам надёжности и точности.

С17-09-53 на связь не выходил. Прошло больше недели после нашего последнего общения. Каждый день я надеялся, что С17 вот-вот прервёт мою работу своим приветствием. К нему накопилось много вопросов. Первый – что он представляет собой физически? Некая программа или набор информационных ячеек, разбросанных по разным вычислительным центрам? Представить его в виде робота или человека я не мог и, как оказалось, напрасно. Вечером, когда я выходил из редакции газеты, ко мне подошёл молодой человек и сказал, что он С17-09-53 и хочет передать мне информацию. После этого он сунул мне в руку записку, сфотографировал в упор моё лицо и пропал в толпе. Его лицо я запомнить не успел, в памяти осталось только выражение озабоченности глаз, присущее врачам, пристально исследующим своих пациентов. В записке, распечатанной на принтере, сообщалось о возможности пообщаться в кафе по приведенному адресу. Время встречи не указывалось, из чего я сделал вывод, что С17 работает в этом кафе.

У меня возникло желание сразу пойти туда, благо кафе находилось недалеко от моей редакции, но я остановил себя. Всё произошло так быстро и неожиданно, что сначала надо было всё обдумать и подготовиться к встрече. Если С17 человек, то, значит, всё это время он меня дурил, а сейчас решил раскрыться. Сейчас такие розыгрыши в моде. Разыгрывают лохов, а потом по телевидению показывают, как всё происходит. Вот и меня, журналиста серьёзной газеты представят как простака, поверившего в общение с Искусственным разумом. Я даже увидел себя, как захожу в кафе, где под смех и аплодисменты собравшихся меня встречает наряженный в робота С17-09-53. Как противно, когда из тебя делают дурачка для развлечения зажравшейся публики! Надо было схватить этого молодца и выжать из него всё! Во мне росло раздражение. Мы крепки задним умом. Как же я мог попасться на такую дешёвую удочку? Вот и на Майкла вышел, хорошо ещё, что не успел ему всё рассказать, после этого он бы со мной и общаться перестал. Я был очень сердит на себя, злая энергия росла во мне, и её надо было куда-то излить. «Подраться с кем-нибудь, что ли, – тоскливо думал я, оглядываясь по сторонам. – Или напиться?». Второе показалось более приемлемым, и я направился в сторону ближайшего кафе. Оно до отказа было заполнено людьми, желающими снять с себя стресс после рабочего дня. Кое-как протиснувшись к барной стойке, я примостился на высоком стульчике напротив телевизора. На нём демонстрировали какие-то компьютерные игры: бегали фигурки стреляющих людей, катились танки, пикировали самолёты. Зачем всё это и для кого? Раньше дети дома играли в солдатиков и в войну во дворе, на этих играх и мужали. А сейчас на компьютерных играх здоровенные мужики и парни возвращаются в детство. Вот одна из причин ослабления мужественности. Слабость мужского пола приводит к росту мужественности женского, что ведёт к деградации общества. Кто в этом заинтересован? Искусственный разум? Вряд ли. Это из области чувств, а С17 говорил, что ему чувства не присущи. Ох, опять этот С17-09-53! Но я постепенно стал приходить в нормальное состояние, всё-таки пиво успокаивает нас, расслабляет. А может быть, я зря так разошёлся по поводу С17? Никто меня не хочет разыгрывать, тем более при всём честном народе. В записке время встречи не было указано, к тому же, я сам искал возможность выйти с С17 на связь, мог искать меня и он. Нашёл кого-то и попросил передать записку. Но почему этот «кто-то» представился им? Может, я не расслышал предлог «от»? Было сказано: «Я от С17-09-53», а мне послышалось «Я – С17-09-53». Но зачем меня фотографировать и так быстро скрываться? Можно было поговорить, объяснить, откуда он знает С17, и кто ждёт меня в кафе. Да и выражение глаз у парня было какое-то особенное. Конечно же, он искал меня! Искал по указанию кого-то и, найдя, передал мне записку и сфотографировал меня для отчёта перед кем-то. Видимо, он спешил доложить о выполнении задания. По крайней мере, это ставит всё на свои места. А кто или что меня ждёт в кафе, он мог и не знать.