Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Наверное, старой девой, в скромном домике под красной крышей, в кресле-качалке, под веселое пение верной канарейки. Любимая кошка обнаружит ее холодный труп, завоет с горя и приведет старых, добрых соседей. Как хорошо!

Но кого это привела к ее трупу любимая кошка? Кто так трясет ее за плечо? Разве она не умерла?!

...Миллисент открыла глаза и увидела над собой обеспокоенное лицо Роджера. Комната залита ярким солнечным светом, за окнами поют птицы, голова свежая, тело наполнено силой.

- Доброе утро, Миллисент! - сказал Роджер. - Прости меня, что не мог раньше приехать. Что вчера здесь произошло? Ты разговаривала с Реджинальдом Хоггвардсом, мерзавец приходил в мой дом?

- Никто сюда не приходил! - искренне ответила Милли.

- А это откуда? Я нашел это на крыльце! Роджер показал девушке пухлый конверт. - Тут написано "М, от X."

Из конверта посыпались деньги.

- Я не понимаю! - Она оторопела. - Кто это "X"?

- О, еще раз прости меня, Милли, теперь до меня дошло. Это Хоггвардс заплатил тебе за работу! Все тайное становится явным.

Лицо Роджера стало виноватым, мальчишеским.

- Как? Еще раз? А его премия и прочее? - страшно удивилась Милли.

- Миллисент, тогда я тебя немножко обманул. Ты была в отчаянии, надо было видеть, как ты тряслась и беспокоилась! Я отдал тогда свои деньги.

- Роджер, обман есть обман. Оставьте этот конверт себе.

- Ты с ним разговаривала?

- Нет, я с ним не разговаривала. Он разговаривал со мной. И запомните, мои личные дела касаются только меня, меня и моей семьи! - Голос Миллисент стал строгим. Она отчитывала этого взрослого человека, как мальчишку, и обманывала, как мальчишку.

Да расскажи она Роджеру правду о вчерашнем разговоре, он тут же побежит в Волчий лог и надерет уши бедняге Реджинальду! Хватит с него и прошлых синяков.

Миллисент окинула взглядом крепкую фигуру Роджера. Какой он сильный, большой. Разве можно его сравнить с тщедушным Хоггвардсом?

Но не это занимало мысли Миллисент. Ее занимало то, что она сама стала другой.

Почему она совершенно не стесняется того, что лежит в постели, а в комнате находится посторонний человек, да еще в строгом деловом костюме, с папкой в руках? На ней-то самой, только ночная рубашка!

Если бы кто неделю тому назад намекнул ей на возможность подобного пробуждения, она ни за что бы не поверила! Да еще бы возмутилась: "Как это безнравственно!"

- Роджер! - позвала Миллисент.

Тот стоял у окна и смотрел вниз, на изрытый канавами двор. Милый, расстроенный мальчик.

- Скажите, каким бы словом вы определили этот наш утренний разговор? Ну то, что я в постели, а вы вошли без стука, и прочее?

Господи, как легко она задает ему такие откровенные вопросы!

- Это безнравственно! - откликнулся Роджер.

Миллисент засмеялась.

- Я тоже так думаю. Почему вы в таком строгом костюме?

- Через час уезжаю в аэропорт, встречать сестру, свою милую Флоренс. Ты сумеешь приготовить парадный обед?

- Будут гости?

- Только сестра! Но не вздумай готовить рыбу, она ее терпеть не может! Вспомни, она ихтиолог! Рыбы, любые, для нее живые существа, объекты для изучения, а не кусок филе или что-то там под соусом!

- Роджер, - вновь позвала тихим голосом Миллисент. - Я приготовлю обед, не беспокойтесь, только погладьте меня по руке, как тогда, вечером у камина...

Он положил свою крепкую ладонь на ладошку девушке и шепнул:

- Только тогда ты была в халате, помнишь?

А халат распахнулся...

- Так вы смотрели тогда на мой голый живот и молчали?! - воскликнула Миллисент.

- А что я должен был тогда кричать? Твой живот меня вовсе не напугал, - спокойным голосом произнес Роджер. - Молчал, конечно, и любовался. А если сейчас увижу твой живот, может быть, и закричу!

Роджер ухватился за край одеяла и потащил его на себя, продолжая тем временем нежно сжимать пальцы левой руки Милли.

Одеяло свалилось на пол, открыв солнечному свету и жаждущему взору самое соблазнительное зрелище, которое только может представить себе истосковавшийся по близости мужчина: короткую рубашку, сбившуюся под самый подбородок, пару восхитительно стройных ног, тонкую девичью руку, стыдливо прикрывающую ладонью лоно, прекрасный живот, чудесный пупок и округлые, вздымающиеся при каждом вдохе, груди.

Девушка продолжала лежать на спине, она улыбалась и молчала. Потом губы ее разжались и с нежностью произнесли:

- Роджер, ты очень милый! Поцелуй меня и уезжай, ты опоздаешь!

Он прижал к своим губам ладонь Миллисент, а потом громко крикнул:

- Какой красивый живот!

- Тише! - испуганно остановила его девушка. - Ты с ума сошел!

- А кто нас может услышать, мы одни в доме!

Словно в кошмарном сне сразу же в холле послышались переговаривающиеся чужие голоса.

- Кто это?! - в ужасе замерла Милли. - Ты оставил входную дверь открытой?

Роджер прислушался, потом сказал:

- Получается, оставил открытой... Прости, забыл тебя предупредить это телефонные мастера. Теперь ты сможешь позвонить матери, рассказать, что все у тебя в порядке.

Девушка хотела было встать, одеться, но Роджер нежно удержал ее на простынях:

- Нам никто не помешает...

Господи, конечно, она стала другая: он сказал ей "никто не помешает", и она с удовольствием покорилась ему, продолжая бесстыдно лежать обнаженной на постели.

Миллисент и представить себе не могла, что до первого поцелуя в губы испытает столь острое наслаждение - горячее дыхание Роджера на своем пупке.

На ее животе могли поместиться тысячи поцелуев этого негодяя, этого хулигана, мерзавца, мучителя, мальчишки! Он истязал ее, он только целовал ее! А она хотела вобрать в себя его целиком! Почему он так жесток, зачем ему надо уезжать в аэропорт?!

Миллисент очнулась первой и спросила:

- Который час?

- Пять минут прошло с тех пор, как ты попросила меня погладить тебе руку!

- Не может быть! - она отвернула край рукава его пиджака и посмотрела на часы. - Ты прав. Все равно, поезжай немедленно, опаздывать нехорошо. Роджер, я тебя буду ждать!

- Позвони матери! - сказал он, махнул на прощание рукой и вышел из комнаты.

Глава 6

Роджер уехал, а Миллисент до полудня пронежилась в постели, не убирая ладоней со своего живота.

23
{"b":"71046","o":1}