Внезапно я вспомнила, что в последнее время он вел себя странно. Нервничал, постоянно дергался, когда звонил телефон. Иногда запирался в кабинете и вел с кем-то долгие и эмоциональные разговоры. Неужели у него появилась другая женщина и он решил бросить маму?

– Ты пугаешь меня. Папа, скажи, что ты не собираешься подавать на развод!

От такого предположения он даже дернулся:

– Ты с ума сошла?! Может, я и подлец, но не настолько, чтобы бросить вас! Особенно сейчас.

Теперь я уже совсем ничего не понимала. Почему он называет себя подлецом? И при чем здесь это уточнение «именно сейчас»?

Наконец он проговорил:

– Эйвери, я просчитался. Крупно просчитался. Я вложил деньги в компанию, а она погорела.

Я чуть не рассмеялась от облегчения. Конечно, потеря денег – это не шутки. Это серьезный удар. Но далеко не смертельный. По сравнению с теми ужасами, что я успела себе нарисовать, и вовсе пустяк. В конце концов, я неплохо зарабатывала и при желании могла бы заработать и больше. Плюс подарки от поклонников – на них тоже можно некоторое время прожить. Я успокаивающе улыбнулась отцу:

– Ничего, папа. Выкрутимся. По крайней мере, у нас есть дом…

Он вырвал у меня руку и спрятал лицо в ладонях:

– Ох, Эйвери… Все намного серьезнее. Я вложил не только свои деньги. И если я их не верну…

– То есть как это – не только свои?

Отец проговорил глухо, так и не отрывая ладоней от лица:

– Я вложил чужие деньги. Деньги заказчиков… Очень крупную сумму. Дело казалось очень выгодным. Я был уверен, что учел все риски. Но ошибся. Акции, которые я купил, теперь не стоят ничего. Компания обанкротилась, а я… Получается, что я эти деньги украл.

– Но… можно же как-то все решить? Взять кредит… Заложить недвижимость.

Он сокрушенно покачал головой.

Ясно… Значит, это уже не спасет. Я прекрасно знала, что после этого случится. Дом отберут. Мы окажемся на улице. А он… Он отправится в тюрьму. Но я не допущу этого!

– Папа, не паникуй! Сколько именно ты должен?

Услышав его ответ, я просто похолодела. Черт… И угораздило же его так рисковать на старости лет! До момента, пока он не назвал сумму, я была уверена, что ситуацию удастся легко исправить. Но когда узнала, сколько он потерял, просто присвистнула. Да, такие деньги мне точно не достать.

Тем не менее я постаралась успокоить его и отправить спать.

– Пап, я обязательно что-нибудь придумаю. Ты, главное, успокойся. Я поговорю с друзьями, с коллегами… Мы найдем эти деньги. И маме пока ничего не рассказывай.

Он только слабо кивал. Похоже, эта ситуация просто уничтожила его. И не удивительно: отец обычно был осмотрителен. Пусть его вложения и не приносили баснословных прибылей, но они были вполне удачными. Наша семья жила безбедно все эти годы потому, что он не рисковал понапрасну.

Надо же ему было отступить от этого правила именно сейчас! Да еще тогда, когда на кону были такие огромные деньги!

И все же я старалась не подавать виду, что тоже напугана. Ласково поцеловала его в щеку:

– Спокойной ночи! Вот увидишь, уже завтра все решится.

Только после того, как за отцом закрылась дверь спальни, я достала чистый бокал, плеснула себе виски и принялась рыться в телефонной книге. К утру у меня уже был список людей, к которым я могла обратиться.

Галерея разбитых сердец.

Должна же быть от нее какая-то польза!

Осталось подождать немного – и приступать к обзвону. Не дергать же людей с утра пораньше? Тем временем можно выяснить, сколько денег у меня есть сейчас и что я смогу выручить, продав подарки поклонников.

К обеду я начала понимать, что мы влипли куда серьезней, чем я полагала. Теперь уже и у меня началась паника. Подсчитав свои сбережения, выяснив, сколько можно выручить за продажу драгоценностей, я получила совсем смехотворную сумму. Пару месяцев наша семья на этом протянет. Но о том, чтобы покрыть долг, и речи идти не может.

Я обзвонила всех своих кавалеров. Но, к сожалению, только разочаровалась в них. Каждый был рад меня слышать, каждый обещал помощь. Но только до того, как узнавал, сколько именно мне требуется. Не удалось собрать и половины суммы: стоило им услышать о том, сколько денег нужно, как начинались отговорки и предложения позвонить как-нибудь в другой раз.

Наконец список поклонников закончился. Я села на кровать и разрыдалась. Неужели отцу придется отправиться в тюрьму?

И тогда я вспомнила про Адама Каррингтона.

Несколько раз брала в руки злополучную визитку – и откладывала в сторону. До тех пор, пока не поняла: больше мне звонить некому.

Вечером я ехала на встречу к Адаму Каррингтону и лихорадочно вспоминала все, что знала он нем. Богат – для него нужная мне сумма просто капля в море. Не тусовщик – за все время мне только однажды удалось встретить его. А ведь я благодаря работе не пропускала ни одной заметной вечеринки.

Никаких скандалов, связанных с женщинами. Да вообще никаких скандалов! При этом все, у кого я пыталась выведать о нем хоть что-то, замолкали. Видно, не только я его побаивалась.

Мне казалось, что я сама лезу в пасть к тигру. Причем к голодному тигру.

Он зол на меня, это очевидно. И все же он сразу назначил встречу. Значит, заинтересован. А если так – я договорюсь с ним. Что бы мне ни пришлось предложить взамен.

Но вот передо мной дверь кабинета. Секретарша в безупречном деловом костюме подняла трубку наманикюренными пальчиками, набрала короткий номер внутренней связи. Я замерла в ожидании, пытаясь скрыть панику. Время словно замедлилось. Каждая деталь обрела глубину, важность… Словно перепуганный мозг пытался оттянуть неизбежное. Но оно все-таки случилось.

Секретарша положила трубку и кивнула мне. Я поднялась и на негнущихся ногах двинулась к кабинету, судорожно пытаясь собрать волю в кулак.

Каррингтон сидел в кресле.

Мое сердце странно дрогнуло.

Нас разделял длинный стол темного дерева, и все-таки мне казалось, что мы слишком близко. В воздухе витал аромат кофе – хорошего кофе, а не той бурды, которой поят нас в редакции. К этому бодрящему запаху примешивалась еще какая-то нотка. Терпкая, будоражащая, заставляющая сердце стучать еще сильней. Его запах. Точно так же от него пахло тогда, в баре.

Для меня это запах опасности.

– Ну здравствуй, Эйвери…

Он поднялся из кресла и направился ко мне. Шаги пружинящие, неторопливые. Словно у хищника, подбирающегося к жертве. Я сглотнула невесть откуда появившийся ком в горле:

– Добрый вечер, мистер Каррингтон.

Он остановился прямо напротив. Слишком близко, опасно близко! Я хотела отступить на шаг, а еще лучше – просто выскочить за дверь. Но сдержала себя.

Он смотрел на меня насмешливо, с полуулыбкой. Еще бы, сама сдалась и пришла к нему!

– Итак, по какому ты делу?

Черт… Этот бархатный голос с вкраплениями стали не дает мне собраться с мыслями! Меня парализует от страха, вся моя уверенность в себе слетает, как осенняя листва с веток от резкого порыва ветра.

Я невероятным усилием заставляю себя собраться и выпаливаю:

– Я хочу попросить у вас денег!

Вот так. Прямо в лоб.

Он только удивленно приподнимает бровь:

– И сколько же?

Я называю сумму. Минуту он молча разглядывает меня, потом возвращается за стол.

– Это немало. И намного больше, чем ты сможешь вернуть.

Из меня словно выпустили весь воздух. И здесь не удалось… Впрочем, стоило ли рассчитывать на что-то другое. Я, должно быть сошла с ума, когда решила, что именно этот человек мне поможет. Но он еще не закончил.

– Я дам эти деньги. И не стану требовать их назад. Но при одном условии.

Ну вот. Началось. Хотя я же понимала, что этим все и закончится. Тем не менее я спросила:

– При каком?

Он посмотрел мне прямо в глаза. Теперь он был убийственно серьезен:

– Ты станешь моей.