– А по-моему, я знаю, кто всадил авторучку в любителя женщин… допросите Киру с деревни Верхняя Олма… она сейчас в больнице… порезала себе вены. Во всяком случае, она может прояснить ситуацию с колпачком…
– А что раньше молчали?
– Хотела переночевать в безопасности у вас…
– Ладно, оставайтесь дома… оформим подписку о невыезде…
– Вот это справедливо! – Матвеич обнял Евгению.
– Спасибо Вам… только радости от того, что я буду ночевать дома, у меня нет… – сказала Женя, после того, как следователь уехал.
– А ты иди к нам…
– Нет… чему быть, того не миновать… я уж как-нибудь переживу эту ночь… а завтра свадьба… скучать будет некогда…
Но скучать и ночью не пришлось. Как только потушила свет в своей комнате, послышался стук в окно, выходящее в сторону сада… звук удара о стекло был не глухим, а звонким… будто колотили металлическим предметом. Она осторожно подошла к окну, не включая света. Чуть отдернула занавеску… Никого не видать. И стук прекратился. Вернулась в кровать, закрылась… Через минуту снова постучали… Так продолжалось около часа. Женя вся была в напряжении… страх начинал одолевать ею… начала сожалеть о том, что не согласилась на ночлег у Матвеича… Включила свет, радио… Просидела, обернувшись одеялом, немало времени… вроде все стихло… выключила свет, легла… слава Богу, все тихо… и тут кто-то начал пилить бревна деревянного дома в углу… и тут она вспомнила, как проделывали такое вместе с ребятами, во время праздников, когда хозяин дома пьян, то пугали таким образом, ведя кирпичом по торцу бревна… в доме кажется, что пилят углы дома… и стук… ниточка, гайка и кнопка… вот ведь… сама не раз участвовала в подобном баловстве, как казалось, а на самом деле оказывается, очень страшно… Но тут еще заколотили по дверям… Женя посмотрела на часы… около двух… Вышла на крыльцо, тихо спросила:
– Кто?
– Женя, это я, Миша…
– Иди домой, Миша, я не открою…
– Мне нужна твоя помощь, обратиться не к кому. Открой, сама увидишь…
Голос показался ей трезвым, и искренним… Открыла засов, и ужаснулась… Голова была рассечена, кровь заливалась за шиворот…
– Заходи скорей… на кухню… господи, все еще ищешь приключения… теперь, вижу, нашел…
Она достала коробку с медикаментами, порылась, достала бинт, и перекись водорода. Промыла рану, и начала удалять кусочки дерева пинцетом, потом еще раз промыла…
– Кровь не прекращается, надо бы зашить, но я не умею…
– Женя, сделай что-нибудь, в больницу мне никак нельзя… сегодня же свадьба у меня… наложи швы, ты сможешь, я знаю… Женечка, милая, ну, пожалуйста… – лицо Миши стало бледнеть…
– А где я тебе найду шелковых ниток…
– Шей тем, что есть, Женя…
– Только, чур, потом я не отвечаю за последствия…
– Хорошо…
Закончив штопку, обмотала голову бинтом, и сняв рубашку, стала оттирать кровь на спине…
– Я не имею права спрашивать, где ты был, и что делал в нашей деревне, но все-таки интересно, какую историю ты расскажешь?
– Мне неудобно просить, но у тебя в доме есть спиртное, что-то голова кружится…
– Откуда? Хотя, подожди, в подполье должна быть настойка мамина…
Выпив полную кружку, Миша повеселел, и начал рассказывать…
– Я шел от Людмилы, моей будущей жены, мы с ней на сеновале каждый вечер…
– Ну ты даешь… – засмеялась Женя.
– Так вот… иду я домой, и вижу, кто-то возится возле твоего дома с кирпичом… понял, что пугает тебя… решил поймать мерзавца… сначала спрятался за поленницу, потом тихо вдоль неё… пригляделся, а это девушка… блин! Ну, скажи, зачем девушке одной в два часа ночи заниматься ерундой. И лицо знакомое. Только вот вспомнить не могу… очень знакомое. Я подошел к ней, и говорю…
– И кому тут не спится в ночь глухую…
– Клире – отвечает она…
– Какой, нафиг, Клире?
– А вот какой… – послышался мужской голос, и тут же я получил удар в голову… вот и все… когда очнулся, никого не было… был приятный запах жасмина… это духи женские так пахли…
– Клира? Опять эта Клира?
– Ты знаешь, кто это такая?
– Первый раз я услышала это имя во сне…
– Чудеса…
– Говоришь, девушка, запах жасмина, и еще мужчина?
– А что им надо от тебя?
– По-моему, я спаслась во второй раз… если бы не ты, Миша, они наверняка меня грохнули бы после того, как напугали…
– Но, зачем?
– Да я и сама хотела бы знать… а ты… не мог бы побыть до утра со мной, чтобы они остановили задуманное на сегодня…
– Если ты разденешься, я останусь…
– Кобель, ты, Миша, кобель… уматывайся отсюда, вот Людмилке твоей расскажу, как по ночам ломился ко мне, будешь знать…
– Извини, Женя, извини… не выходишь ты у меня из головы, что тут поделаешь… Посижу тут с тобой до полчетвертого, там уже светло…
– А свадьба-то будет? Хватит у тебя сил? Крови вон сколько много потерял… а все туда же, раздевайся…
– А что я должен был сказать… а вдруг ты сама захочешь, а я ни рыба, и ни мясо?
Женя подошла к нему, сидящему на стуле, и села ему на колени… обхватила его голову, и нежно поцеловала в губы…
– А вот сейчас и проверим…
Он начал поднимать её ночнушку, она начала расстегивать его рубашку…
– Женя, извини, у меня, действительно, нет сил, и все еще кружится голова…
– Молчи, не трать силы… я сделаю все сама…
Скинула ночнушку, освободила его тело от рубашки, и стала расстегивать брючный ремень…
– Миша, ты тут! – послышался голос со двора…
– Блин, Женя, это моя Людмила… как она тут оказалась… как она узнала?
– Быстро собери свои вещи, и в подполье…
Начали стучать в дверь… Женя оглядела все вокруг, накинула ночнушку, и вышла в сени…
– Кто там?
– Открывай, Женя, это Людмила…
– Ты хоть на часы смотрела, чего надо?
– Открывай, а то хуже будет… свет же у тебя горит, значит, не спишь…
Женя отодвинула засов… а Людмила быстро пробежала в дом, и начала везде заглядывать.
– Ты что, Мишу ищешь?
– Где он? Если найду, то никакой свадьбы не будет…
– Люда, подожди… успокойся… сейчас я все объясню. Да, Миша стучал ко мне… ему кто-то разбил голову поленом, крови много он потерял, вот и попросил меня его зашить… в больницу не хотел… иначе свадьба сорвется… я всю ночь сегодня на иголках, кто-то постоянно стучал в окно, пытался меня напугать…
– Разбили голову, говоришь?
– Ну да, я зашила, как могла, и забинтовала… еще попросила его, чтобы он побыл со мной, пока не рассветет… мне же страшно… а он, сразу и ушел, сославшись на головную боль и головокружение.
А ты как узнала, что он у меня?
– Я уже спала, как постучали в окно, я включила свет… и тут через форточку мне бумажка залетает… тут же завелся мотоцикл невдалеке…
– Это те, кто разбил голову Мише… они хотели, чтобы я осталась одна… чтобы расправиться со мной… а Миша ушел, как только его забинтовала.
Люда, может ты со мной посидишь? Мне страшно…
– У меня и так много хлопот сегодня, уж, не обессудь, не могу тебе помочь… мне надо нормально выспаться… закрывайся… а Миша и на свадьбе будет с забинтованной головой?
– Не знаю я… решат без меня там… а записку не дашь посмотреть?
– На, держи, мне она без надобности… – Людмила протянула записку, и вышла… Женя за ней закрыла дверь и развернула бумажку, где женской рукой было написано: «Твой Миша у Жени сейчас, поторопись!». Принюхалась…
– А ведь это духи с запахом жасмина…
Миша, выскочив из подполья, отряхнулся, и молча ушел. А Женя, просидев со светом до утра, наконец, заснула… Приснилась покойная учительница русского языка…
– Урок закончился… сдаем контрольные… Вера, Ира, сдаем, сдаем… Клара, Людмила, заканчивайте… Лира, а ты почему не сдаешь?
– А в мою тетрадь Женя нехорошее слово написала…
– Ну-ка, посмотрим… так… где нехорошее слово?
Климова? Я ничего не вижу…
– Так вот же… – она развернула тетрадь, а в ней кровью написано: «Клира».
– Я не писала! – хотела закричать Женя, но её никто не услышал. Учительница схватила её, и повела к директору…
