В назначенный час следующего дня Миша и Сева сидели на скамейке у дома Жени…
– Не терпится уже узнать, какое испытание для нас она придумала… а, Миша?
– Да, волнительно, когда не знаешь, что дальше произойдет… и Юры нет…
– Да это даже хорошо, что его нет… – Сева отломил ветку черемухи…
–Не ломай черемуху у реки…
Красоту невинную береги… – пропел Миша.
– А комары? Что-то нет нашей красавицы… иди, Миша, твоя очередь свистеть…
Но ни через час, ни через два, Женя не вышла… но друзья-соперники упорно не хотели уходить, и периодически из кустов черемухи доносился свист… Наконец, скрипнула дверь, и послышался голос её матери Алевтины Семеновны:
– Ребята, мне очень жаль, но Женя не хочет вас видеть… и перестаньте уже свистеть… возможно, завтра все и прояснится…
Но и завтра, и послезавтра, и через неделю, им не удалось поговорить с ней, она их игнорировала…
– Что-то тут не так, тебе не кажется, Сева?
– Да тут и без очков видно… что не так… но, что случилось тогда, на танцах? Ничего неизвестно. И Юра на следующий день укатил в город… говорят, устроился на работу…
– Да, фиг с ним, с Юрой… но он точно знает, что случилось тогда… и укатил он неспроста… надо бы его расспросить, но нам он ничего не расскажет…
– Я знаю способ… вопрос, как узнать, где живет Юра?
– Это я узнаю, Миша…
– Мальчики, не надо ничего узнавать… и забудьте про Юру. Его больше для меня не существует…
Друзья от неожиданности вздрогнули… Несомненно, это был её голос. Обернулись. За скамейкой стояла Женя. Такая знакомая… и незнакомая. В потускневших глазах боль…
– Вы все еще хотите, чтобы я сделала выбор?
Они молча кивнули.
– Тогда слушайте… Знаете Максима с соседней деревни?
Они снова кивнули.
– Так вот. Надо его убить. Кто убьет, за того и выйду… никаких вопросов… подумайте… завтра скажете ответ – она повернулась, поправила свои распущенные русые волосы, и ушла…
– Вот так поворот… – прошептал Сева.
– Да-а! Дела… – сказал Миша.
Вечер следующего дня Женя просидела не скамейке одна. Ни Севы, ни Миши…
– Ну что, милая, доигралась? Пошли домой, уже поздно.
– Мама, посиди со мной…
– Вот что ты наделала… было три парня, теперь ни одного…
– Значит, они были не настоящие…
– Да где ты сейчас найдешь настоящих?
– А я хочу настоящего, который за меня в огонь, и в воду…
– Ну, положим, такие-то еще не перевелись, но то, что ты придумала, это за рамками моего понимания… Это же не игрушки… ты что, возомнила себя Богом? Хочешь решать, кому жить, а кому нет? Так ты очень быстро перестанешь контролировать себя… и опустишься на самое дно, где нет
и малейшего проявления благородства… есть только одни низменные чувства.
– Ты так думаешь?
– Я уверена… я прожила больше твоего… и поверь, знаю, о чем говорю… отмени свое решение по Максиму… Женя, отмени, пока не поздно… прошу тебя. У всех бывают минуты
злости и гнева… но зачем делать из этого цель жизни.
– А я хочу отомстить… а потом, забыть это, как страшный сон… по-другому нельзя, мама…
– Можно, доченька, можно и по-другому, просто ты этот вариант не видишь пока, твои глаза застилают боль и обида. Поверь, все пройдет… но если ты сделаешь неверный шаг, то уже никогда не сможешь отмыться… ни-ко-гда! И все это ты будешь носить с собой до конца жизни… как у меня…
– Ну, и пусть… а что там у тебя?
– Ничего. Продолжать разговор дальше не вижу смысла… пойдем в дом, Женя… утро вечера мудренее…
– Мама, я уже взрослая… хватит читать нотации…
– Пошли, Женя, пошли домой… не будем ссориться…
– Хорошо, пойдем…
Половину ночи Женя провела в раздумьях… сна не было… Представляла, как видит заколотое тело Максима… или как его сбивает машина… или как болтается он на веревке, высунув язык… Месть завладела ею… И казалось, что только после его смерти она сможет заново родиться… чистой и целомудренной, забудет обо всем, что с ней произошло…
Прошло два дня…
– Женя! Ты где? – голос матери звучал взволнованно…
– Мама! Я на скамейке… случилось что-нибудь?
Мать, запыхавшись, присела рядом… отдышалась…
– Женечка! Что же ты наделала… зачем?
– Что, мама? Что такое?
– В магазине услышала новость… вчера на танцах зарезали Максима, с соседней деревни… твои черные мысли воплотились… теперь твоих поклонников, Мишу и Севу, заберут, и останешься ты, у разбитого корыта…
– Убили этого гада? Значит, есть еще рыцари в наше время…
– Ты чему радуешься? Грех это… радоваться чужой смерти…
– Убили того, кто меня обесчестил… – Женя встала со скамейки, громко выдохнула, и загадочно посмотрев на маму, забежала в дом. И запела:
Не ломай черемуху у реки…
Красоту невинную не губи…
Вот так тебе и надо! Козел! И правильно поется в песне: Бросишь ветку белую у ворот…
И вторая молодость не придет…
И вправду, не придет для тебя, скотина, вторая молодость!
Надела джинсы, свитер, и выбежала на улицу. Путь её лежал в Олму, к Мише… Она была почти уверена, что сделал это он. Прошла четыре километра… подошла к его дому, и крикнула.
– Тебе кого? – донеслось из раскрытого окна.
– Так я называла имя… Мишу позовите!
– А ты кто ему будешь? – в окне показалась голова блондинки.
– Я – Женя…
– Так вот ты какая, сумасбродная Женька…
– Так он дома?
– Да! Но видеть тебя не хочет, убийца! Уходи!
Женя понурила голову… Быстро же новости разносятся. И Миша рассказал своей сестре её желание… Хлюпик… Возможно, это не он… неужели Сева? А больше и некому. Надо было сразу к нему, а не тащиться сюда… повернувшись, пошла обратно. Через пять минуты услышала, что за ней кто-то бежит… обернулась…
– Миша?
– Привет! Я у соседа был, только когда вышел на улицу, тебя заметил, уходящую…
– Ты зачем сестре все рассказал, малахольный? – в голосе прозвучали стальные нотки…
– Она хоть и блондинка, но не глупая… мы с ней друзья, она мне рассказывает о своих проблемах, и я поделился, хотел получить совет, что мне делать… а что ты хотела? Чтобы я побежал в Верхнюю Олму, и убил Максима? А потом меня
заберут на двадцать лет… и ты будешь меня ждать?
– Почему заберут?
– Вот, видишь, ты такой вариант и не рассматривала… все в рыцарей хочешь играть… а что, собственно, случилось, что я должен убить человека? Ты ничего не рассказала… проясни?
Если бы не сестра, я уже был готов… хорошо, что она мне раскрыла глаза… а ты что-то темнишь, Женя… ведь ты меня не любишь, а хочешь просто использовать…
– Это тоже сестра сказала?
– Какая разница…
– Ладно, Миша, не будем спорить – она подошла ближе, обхватила его руками…
– Женя, ты что?
– Поцелуй меня крепко…
Миша впился в её губы… Она стала приседать… он взял её на руки, и понес на зеленое поле… расстелил свой пиджак… она, закрыв глаза, стала опускаться, увлекая его…
– Женя, Женечка, милая моя, ты будешь только моя…
– Буду, буду только твоей, Миша… люби меня…
Они ласкались не этом чудесном поле очень долго…
– Как красиво тут… – присев, Женя осматривала окрестности…
Миша любовался ею…
– Как долго я этого ждал… – он взял тоненькую тростиночку, и провел ею по губам, подбородку, начал щекотать соски… Она будто не чувствовала ничего… задумчиво смотрела вдаль. Он отбросил тростиночку, и начал ласкать её грудь пальцами рук…
– Мне пора, Миша…– она резко встала в полный рост, и потянулась… Он тоже встал, прижал её к себе, и начал целовать…
– Эх, бесстыдники! Срамота! Ночи, что ли, не хватает!
Они присели… и он начал осторожно высматривать того, кто это произнес…
– Миша, я тебя узнала!
Он опустил голову, и начал судорожно одевать трусы…
– Ну, все, завтра вся деревня будет знать…
– Ну, и что! – невозмутимо ответила Женя.
– Тебе хорошо, тетя Галя тебя не узнала…
– Ты, главное, сестру свою предупреди, чтобы не болтала, что я приходила.
