И теперь он здесь.

Пятый тряхнул головой, отгоняя навязчивые воспоминания и легкую тоску по семье. Он прошел в кабинет, взял чемодан, вернулся к себе. Там его ждала она.

- Чего тебе?

- Невежливо ты обращаешься с начальством, Пятый.

Куратор опиралась о лакированный стол, прикуривая телескопическую сигарету. Ее белоснежные волосы красиво уложены, на губах красная помада холодного оттенка, а из одежды черный костюм, состоящий из белой рубашки и черного пиджака с такой же юбкой-карандаш. Ее голос всегда был спокойным, но с легкими нотками издевки. Она то знала, кто тут главный.

- Я смотрю ты совсем не волнуешься перед миссией.

- Это мое дело, волноваться или нет, Хельга.

Куратор ненавидела слышать свое настоящее имя и каждый раз кривила лицо. Какой бы холодной и спокойной она не была, но Пятый мог это исправить. Сам Пятый всегда плохо себя контролировал. Еще слишком молод и его юношеский максимализм бил ключом из него.

- Я лишь хочу дать тебе добрый совет, - Женщина отошла от стола, подходя к парню, она положила руку, облаченную в длинную черную перчатку, на его плечо и начала его обходить по кругу, невесомо двигая рукой, - защитить кого-то намного сложнее, чем убить. Ведь при убийстве мы можем делать все что хотим, нам плевать, как и что будет с целью и какого она будет о нас мнения, ведь все равно умрет. А вот с защитой нужно быть осторожнее. Наш объект останется в живых. А существование комиссии должно быть под строгим секретом. А защита этой семьи особенно важна. Если они погибнут…

- Я не нуждаюсь в советах.

Он брезгливо дернул плечом, скидывая руку начальницы. Он настроил чемодан на нужный год и место.

- Очень зря, Номер Пять. Если слишком долго смотреть в зеркало, можно и с ума сойти.

Он на секунду замер и обернулся. Комната пуста. Почему-то по спине пробежал холод. Пятый задвигался быстрее, телепортируясь в точку задания.

Он не успел…

Машина уже стояла возле дома, а внутри не горел свет. Волосы на голове снова зашевелились и Пятый тут же телепортировался к дому, уже с помощью собственной силы. Он действовал тихо. Был еще шанс, что они живы. Он тихо выглянул в окно. Темнота.

- Дерьмо…

Он выпрямился и телепортировался внутрь дома. Синяя вспышка осветила комнату лишь на миг, но этого хватило, чтобы оценить ситуацию.

- Дерьмо!

Послышались выстрелы. Он оказался в кольце из людей и все они направили на него пушки. Они его ждали. Знали, что он придет. Но откуда?

- Вот и ты, Номер Пять! Опаздываешь!

Откуда-то слева был удар, но Пять его блокировал, перехватывая вторую руку, он проводит противника от себя и швыряет на пол. Телепорт. Следующий противник оказывается со сломанным позвоночником, а через него всего торчит его же винтовка. Снова телепорт. Другому парню он буквально вырвал глотку, следующие два были убиты книгами. Еще один удушен галстуком.

Брюнет, весь испачканный кровью, подходит к последнему парню. Он безумно улыбается, выглядывая из темноты его испуганный вид. Берет пистолет. Звучит выстрел. Номер Пять осматривает помещение, в поисках тех людей, которых он должен был защитить. Он нашел их. Мертвых.

- Нет. Черт. Черт. Черт!

Он провалил это задание.

***

- Все совершают ошибки, малыш.

Куратор снова выглядела спокойной. Все так же курила, сидя на своем рабочем месте. Номер Пять сидел напротив, в кожаном кресле. Он выглядел безразличным, но это было не так. Ему чертовски было противно от самого себя. Кем он себя возомнил. Кто он такой, чтобы думать, что он всесилен?

А Хельга. Он ненавидит признавать это, но она оказалась права. Она хотела ему помочь. Подсказывала, какой делать ход. А этот придурок все испортил.

- Совет меня убьет?

Женщина мягко рассмеялась, а затем широко улыбнулась. Пятый начинал злиться и снова начал играть мышцами лица, напрягая и расслабляя скулы.

- Убьет? И сделает тебе такой дорогой подарок? Нет, милый. Они действительно жаждали тебя наказать, но я переубедила их. Так что ты просто впредь будешь более серьезным.

- Что? Почему? Как они смогли…

- Все. Допускают. Ошибки.

- Но…

- Я нашла способ исправить твою ошибку. Искупить вину перед той семейной парой.

- Как?

Хельга встала и вышла из кабинета. Пятый, словно загипнотизированный, пошел за ней. Они спустились на несколько этажей вниз, прямиком в подвал. Идя по бесчисленным коридорам Комиссии, Пятый думал обо все произошедшем. Его слишком легко простили. Он чувствовал подвох, но никак не мог понять, увидеть, в чем конкретно он заключается. Что-то внутри него было во все сигнализации и вопило об опасности, но он, как обычно, проигнорировал сигналы своего внутреннего «Я».

Наконец они дошли до самого конца, где была огромная титановая дверь в изолированное помещение с огромным пуленепробиваемым стеклом. В помещении было очень светло и просторно. Шумопоглощающие стены, мягкий ковер на полу и вокруг разбросаны кубы из непонятного материала. Но интересным было не то, что в подвале комиссии было такое помещение. Интересным была девочка четырех лет, которая сидела в центре комнаты и громко плакала. Подумаешь, плачущий ребенок, кто не плакал в ее детстве. Обычное чадо.

- Знакомься, Номер Девять, Виктория.

Вокруг девочки витала красная аура, которая исчезающей паутиной заполнила всю комнату. Среди этих нитей и завитков ауры то возникали, то исчезали картинки, предметы или звуки.

- Кодовое имя Мираж.

Комментарий к Глава III

Ну, собственно, вот)

Интересна ли вам это история? И интересна ли вам история Марка, Стена и Бекки? Хотите ли вы больше деталей о них. Они тоже будут играть определенную роль в истории гг.

Да и в целом, нравится ли вам все, что я тут затеяла? Если да, то не поленитесь мне об этом сказать. Мне будет очень приятно и я с еще большим удовольствием буду писать проду)

========== Глава IV ==========

Глава IV.

Парня переполняли чувства. Нет, это не тот случай, когда человек порхает как бабочка от влюбленности, первого поцелую или первого свидания. Он не чувствует, как уходит земля из-под ног и становится тепло на душе. О, нет, это точно не про Номера Пять. Его переполняла ярость. Жгучая, острая, как перец халапеньо. Она застряла где-то в горле и ужасно жгла все внутри. Казалось еще немного и внутри все расплавится от этой злости. Она была настолько сильной, настолько назойливой, что хотелось убивать. Пятый даже на секунду пожалел, что ушел из Комиссии. В чем же причина такого прилива ненависти и злости?

А причина стояла буквально через пару метров и, оперевшись о свой шкафчик, мило улыбалась, иногда разбавляя «сладкую» беседу своим милым звонким смехом. Раньше она так улыбалась только ему. Она была довольно сдержанной и холодной. Он ее такой воспитал. И от того ее улыбка была как награда за сложную работу. И от того она всегда была такой сладкой и искренней. И от того она вызывала мощный отклик в сердце у Пятого из той жизни. Эту улыбку видел только он. Этот смех был лишь для его ушей. Это было чем-то интимным для него. Словно она впускала его в душу, только его, никого больше. Эти жесты были для него чем-то особенным, и он получал удовлетворение хищника, осознавая насколько он важный для нее. А теперь этот сладкий плод вкушает какой-то ублюдок, который вообще ее сначала оскорбил! Он недостоин ее улыбки. Недостоин ее смеха. Он даже недостоин того, чтобы она смотрела на него. Его Виктория Марка не подпустила бы к себе даже на пушечный выстрел.

Но это больше не его Виктория.

О, как же больно было это осознавать. Пятый чувствовал, как его сердце болезненно колет от этой мысли. И он очень бы хотел выветрить ее из головы, верить в то, что это все еще его Викс. Та серьезная, сильная, хитрая, коварная. Но та нежная, понимающая и слабая рядом с ним девушка. Женщина. Его женщина. Он не знал, что произошло с ней в тот роковой день, когда они расстались. Когда сбежали. Он лишь предполагал, что это было чем-то похоже на его ситуацию. Она снова стала ребенком, он тоже. Вот только она потеряла память, это было очевидно. Либо же приняла его за предателя. Конечно, их разбросало в разные места. Возможно, даже в разное время.