– Я перенасытил её своей любовью, – горько хмыкнул Гарри, – до такой степени, что Джинни не придумала ничего умнее, кроме как найти того, кто заберёт мою любовь из неё. Эта привязанность… всё ещё причиняет щемящую боль. – Поттер затушил окурок о блюдце, и невольно посмотрел на свою руку сжимая кулак, – сжимал её рыжие волосы, пока эти же волосы не трогал кто-то другой.

– Изменила, – тихо, просто констатировал факт, проговорил себе под нос Драко. Поттер повернулся к Малфою, опуская взгляд от бровей парня, прослеживая каждую черту лица, на всё ещё зажатый фильтр в пальцах, уже не горевший. – Зачем ты мне рассказал об этом, Поттер? – громче спросил парень, отворачиваясь. Гарри не мог так на него смотреть, ведь сейчас он думает о своей невесте, что не выдержала напор любви. Звучит абсурдно, но даже такие случаи встречаются в этой проклятой жизни.

– Потому что захотел. Потому что доверился, ведь ты никому не расскажешь, – непринуждённо сказал Поттер. Ему почему-то стало так легко. Он наконец смог сформулировать преследовавшие его мысли на протяжении двух месяцев в простые слова, выразив их другому человеку, и теперь на душе остался лишь лёгкий осадок.

Гарри тогда вернулся намного раньше с очередного планового совета, хоть и думал, что задержится в Министерстве на целую ночь. Иногда такое случалось, но довольно редко, однако, в тот день его отослали домой, сказав, что Министерство будет заполнено проверяющими. Поттер не удивился, ведь такие проверки проводятся каждый год, освобождая всех сотрудников от обязанностей до завтрашнего дня. Лорды только пренебрежительно фыркали на такую несуразицу, считая, что их дела не зависят от Министерства и их ненужных для них проверок. Поттеру было откровенно плевать — к тому моменту на него уже давила невероятная усталость.

От работы, от ответственности, от откровенного подхалимства посторонних. Потому, с радостью скинул тяжёлую мантию с плеч, оставив ту в личном кабинете, чего не случалось уже довольно давно — он совсем забыл как жить свободно, и не соблюдать постоянно надоевшие правила этикета.

А затем…затем тихая аппарация, которой он пользовался в разы чаще, чем перемещением каминной сетью, что просто ненавидел. Характерные звуки из одной гостевых спален. Гладкая, белоснежная кожа со струящейся волной рыжих волос по спине. Тёмные, большие руки чересчур контрастировали на фоне светлой кожи Джинни. Гарри, который обожал смотреть на эстетическую красоту девушки, и потому разрывался между собственными чувствами и неправильной красотой между двумя абсолютно разными оттенками кожи. Поттер ненавидел себя и за это.

– …слишком глубоко ушёл в себя, – Драко невольно вырвал Гарри из собственных мыслей, что снова заставляли его возненавидеть себя и ту, что причинила столько боли.

Малфой хотел забыть сказанное Поттером: «Любил её», «Ласкал», «Хотел настоящую семью», потому, не обращая внимания на парня, залез на перила, спрыгнув. Первый этаж это конечно хорошо, ведь Гарри почувствовал волнение за Малфоя, и начал вести себя, словно сумасшедший.

– Ты куда? – Поттер так же перелез, неуклюже спрыгнув вниз.

– Утопиться, – прорычал сквозь зубы Малфой самому себе, потому Гарри остался без ответа и с всё больше возрастающим волнением.

– Малфой, да погоди ты!

– Оставь меня в покое! – парень хотел добавить, что желает просто пройтись и скоро вернётся, но не успел, оказываясь в захвате рук Поттера. – Ты что творишь?!

Драко почувствовал, как невероятное по силе смущение начинает проявляться на щеках. Поттер его обнял. Нельзя такое, конечно, назвать полноценными объятиями, но чтобы вывести Малфоя из себя и этого хватило. Парень пару раз ударил Гарри локтем куда-то в бок, запоздало вспомнив, что у Поттера ещё есть рана. Пусть и заживающая, но доставляющая дискомфорт при прямом с ней контакте.

И точно, Гарри отпустил Драко, приседая на колени, шипя сквозь зубы.

– А-ну сядь! – зло рявкнул Поттер, заставив шокированного Малфоя упасть рядом с ним. Парень прижимал руку в правому боку, пытаясь привыкнуть к неприятному жжению. – Почему ты снова сбегаешь?! Объясни мне, какие мои действия тебя так отталкивают?!

– С какого гиппогрифового дела я должен тебе что-то объяснять?! – не выдержав эмоционального натиска, буквально прорычал Малфой в ответ.

Поттер злобно прищурился. Как же это раздражает! Гарри вдруг оттолкнулся от песка, заваливая оторопевшего Драко на спину. Схватив того за свитер, Поттер наклонился над лицом парня, слишком сильно сжимая челюсти, ведь расслабиться уже казалось невозможным. Гарри приподнял шокированного Малфоя за грудки слегка к себе:

– Ты мне объяснишь, потому что Драко, я доверил тебе то, о чём ещё никто не знает! Потому, что если сейчас мы нормально не поговорим, то всё моё признание было до одного мантикорого места!

– Какое к проклятию признание?! Гарри, ты ведь всё ещё любишь её! Я-то думал, что ты такой же как я, – Драко чувствовал бушующую ярость, но она была не настолько сильной, как обида и та самая тоска, что так долго преследовала его… – Думал, что ты закрылся от всех просто потому что устал! А ты…тебя предали, но ты всё ещё желаешь эту рыжую Уизли! Мне казалось, что мы сможем подружиться, но ты не хочешь этого! Я совсем тебя не понимаю! Поттер, просто уходи, – Малфой закрыл глаза рукой. Внутри снова возникла знакомая пустота. Он ведь избавился от этого чувства не так давно, решив, что лучше будет следовать желаниям рода, чем потакать собственным прихотям. Обрадовать маму наследником, которого она так ждёт. Но почему?…Почему, мантикора его раздери, из-за Поттера ему снова так плохо?

Черты лица Гарри расслабились, переменившись от ярости к удивлению.

– Зачем мне уходить? Просто потому что я сказал, что мы не друзья? Разве ты хочешь быть мне другом?

Малфой даже локоть убрал с лица. Его лицо было сухое, просто ему захотелось спрятаться от слишком внимательного взгляда зелёных глаз, потому так позорно прикрылся.

– Ты говоришь слишком двусмысленно для человека, который недавно пережил предательство, – холодно произнёс он, буквально заставляя себя смотреть в глаза напротив, что не выражали и капли стеснения.

– Так чего ты хочешь? Друзьями быть? Давай попробуем быть друзьями, в общем я-то не против, – легко пожал плечами Гарри, наконец отпуская тонкий свитер Малфоя.

Драко протянул руку и заключил лицо Поттера в свою ладонь.

– Да пошёл ты со своей никому не нужной дружбой, – сдвинув Гарри с себя, Малфой наклонился над парнем, что сейчас выглядел больше комичным, чем побеждённым. Рассматривая эти искренне ничего не понимающие зелёные глаза, Драко почувствовал, как ярость берёт вверх над всеми остальными эмоциями, формируясь в слова, которые он бы никогда и ни за что не сказал этому человеку: – Если бы не этот проклятый брак, я бы поцеловал тебя, придурок, а так возвращайся ты-ка в свой Лондон, пока по уши не погряз в моём дерьме.

Рывком поднявшись, Малфой попытался сбежать. Осознание произошедшего ещё не достигло его сознания, но чувство неправильности полностью заволокло отчаявшегося волшебника.

– Да отпусти ты меня уже наконец! – пытаясь скинуть с запястья хватку пальцев Гарри, Драко уже буквально не выдерживал. – Отцепись! Сколько можно?! Мало мне было тебя в собственной голове? В газетах, эти колдографии со счастливой рыжей девчонкой? Так ты теперь решил и здесь достать меня?! Просто уйди из моего сердца!

Поттер шокировано открыл рот, даже не думая отпускать парня, что в данный момент был на грани нервного срыва. Видимо, он всё же переборщил. Малфой покраснел, весь его внешний вид больше походил на психа из закрытой части больницы Святого Мунго, чем на лорда своего рода. Ноги парня подкосились, а тело бессильно осело.

Малфой чувствовал, как забытая паника вновь возвращалась к нему, заставляя парня покрываться липким потом страха. Он не мог сделать вдох.

– Дыш..а..ть не мо…гу, – Драко хватался руками за собственную шею.

– Драко! – Гарри в панике перевёл взгляд на Асторию и Гермиону, которые быстро приближались к ним. – Не дай ему отключиться! – Поттер получив хоть какое-то указание от Астории, заключил лицо Малфоя в своих ладонях.