— Да я из любопытства посмотрел, устал тебя ждать! — закричал Денис.

— Я тебе не верю! Ты ещё тот любитель чужих идей, — усмехнулась я.

— Тот проект всегда будет стоять между нами? — раздражённо спросил Денис. — Ты никогда не ошибалась? Или здесь только я такой грешный?

— Прекрати паясничать. Я никогда ни у кого ничего не воровала! А ТЫ украл мой! — закричала я.

— Ясно! Значит, хочешь, чтобы я ушел?

— Да!

— Навсегда?

— Да!

— Не пожалеешь?

— Нет!

— Хорошо, пускай будет по-твоему. Только не пожалей о своём решении, — отрывисто сказал Денис и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

— И не пожалею! — крикнула я, но он навряд ли слышал.

Первый раз за два года я ушла с работы в четыре часа дня. Повергнув всех своих подчинённых в шок. Комок внутри нарастал, но я сдерживала его, чтобы не позволить себе расклеиться. Нужно продержаться до дома. Теперь слова Олеси вызывают во мне горькую усмешку. Если бы они все только знали, что прячется за их безэмоциональным боссом. Что творится у меня в душе. Но всем наплевать. И с этим давно нужно смириться. Мы живём в эпоху эгоистов, когда людей редко трогает чьё-то горе, чья-то боль. Каждый сам за себя и думает исключительно о своей выгоде и личном счастье. Плохо ли это? Думаю, что нет. Это жизнь, и её нужно принимать такой, какая она есть. Даже если иногда кажется, что она несправедлива.

Когда я на такси приехала домой, то увидела, что моя малышка снова одета в свои колеса. Словно у вора проснулась совесть, и он решил вернуть все, как было. У меня появилось подозрение, как и в тот момент, когда подъехал утром Денис, что это он разул мою девочку. Я сейчас ничему не удивлюсь, хотя утром отмела эту мысль, ведь зачем Денису мои колеса? Да затем, чтобы украсть мою идею снова! Козёл!

Я злилась на него, но когда открывала дверь, то внутри таилась маленькая надежда на то, что он у меня дома. Что я поняла его неправильно, и он действительно говорил правду. Но квартира была пуста. Тишина оглушала. Ключи выпали из рук, и я побрела в сторону спальни. Легла на кровать и свернулась в позе эмбриона.

Почему так больно? Слез не было, словно я их все выплакала, но внутри все сжималось в кулак от боли и разбитых надежд.

Дверной звонок словно вернул меня к жизни. Руки тряслись, сердце стучало, словно отбойный молоток. Ноги подкашивались от чувств, но я продолжала идти к выходу. Как же страшно. Остановилась возле двери и потянулась к замку. Щелчок. И я встретилась взглядом с Денисом. Он держал в одной руке букет цветов, а в другой — пакет с шампанским.

— Это для того, чтобы ты впустила меня в квартиру, — сказал Денис, протягивая мне букет цветов.

Как только я приняла подарок, Денис отодвинул меня и прошёл на кухню. Там он вытащил из пакета три бутылки с шампанским и коробку конфет.

— А это для чего? — спросила я и села на стул, ноги совсем не держали, тряслись.

— Будем пить, пока не простим, друг друга, — сказал Денис, открывая бутылку шампанского.

— Не простим?

— Да! А ты что думала, что только ты тут обиделась? Я, между прочим, тоже. Предлагаю обсудить обоюдные претензии за бокалом шампанского, но прежде всего хочу поздравить нас с первой ссорой.

— Ты невыносим, — улыбнулась я.

— Ты тоже не подарок, — усмехнулся Денис.

Денис

Она меня не выгнала. Это позволило надеяться на то, что всё не до конца потеряно, как я думал два часа назад.

Да, вспылил, ведь хотел просто посмотреть, помочь. У меня не возникало даже мысли что-то у неё украсть. Если бы я мог повернуть время вспять, то ни за что не использовал бы её проект.

Только нет смысла сейчас об этом ей говорить, кричать на каждом углу. Я это сделал, и в тот момент для меня было в приоритете получить заказ, чтобы отец смог довериться мне и уехать поправлять здоровье за границу. Помню, как он показал мне заключение о том, что ему осталось жить максимум два месяца. Я не вдавался в подробности диагноза, меня волновало другое: его здоровье.

Как и любой сын, я пытался отправить его лечиться в лучшие медицинские центры, но он упёрся рогом и заявлял, что не может оставить на меня компанию, пока не будет во мне уверен. Как я ненавидел этот бизнес, но мне пришлось из кожи вон вылезти, чтобы перешагнуть своё отвращение и встать у руля.

После того, как я заполучил заказ на крупный проект, отец уехал за границу, а я оказался в жопе. Приходилось крутиться и подстраиваться под капризы заказчика. Ведь идея была не наша. Приходилось изучать концепцию, которую применила Катя в создании проекта. Было много работы и бессонных ночей. Мучила ли меня совесть, когда я узнал о судах? Мучила. Она и сейчас продолжает мучить. Нужно было больше интересоваться своими конкурентами, так я смог бы узнать о Кате намного раньше. Смог бы помочь в тот нелёгкий период. Но я этого не сделал.

— Люблю ночь, — прошептала Катя, она выпила всего бокал шампанского, и ей этого хватило.

Лёгкое опьянение, хорошее настроение и эта загадочная улыбка, сводящая меня с ума.

— Часто ты сидишь на подоконнике и смотришь на ночной город?

Как она заставила меня залезть на подоконник и устроиться напротив нее вместе с шампанским, это отдельная история, которую я буду вспоминать с улыбкой. Никогда не понимал, почему девочки так любят подоконники.

— К сожалению, не часто, — сморщила носик Катя.

— Почему? Ведь тебе так нравится вид ночного города.

— Мне хватало сил только дойти до кровати и отключиться.

— Прости, мы же договорились, что не будем говорить о работе.

— Это ты так решил, — снова поморщилась Катя.

— Тебе это не нравится?

Катя повернулась ко мне и долго всматривалась в мое лицо.

— За меня давно никто не принимал решения. И это немного раздражает, словно ты пытаешься отобрать у меня

— Самостоятельность.

— Можно и так сказать.

— Когда у тебя были последние отношения?

— Давно. Перед смертью мамы я рассталась с молодым человеком, с которым прожила полтора года.

— Разлюбила?

— Нет. У него появилась другая женщина.

— Ты застукала?

— Нет. Один раз я услышала его разговор с ней и решила без истерик разорвать отношения.

— Тебе не было любопытно, кто она? Ты так просто ушла.

— Я не люблю копаться в дерьме. Поэтому ушла. Год назад я увидела его в ресторане, где у меня была встреча с заказчиком.

— И? Ты что-то почувствовал к нему? — напряжённо спросил я.

— Тебя это тревожит? — улыбнулась Катя.

— Не то, что тревожит

— Ой, хватит юлить. Нет, я ничего к нему не почувствовала. Мы мило пообщались. У него прекрасная жена и скоро родится дочь, он счастлив.

— Он ушел к любовнице после вашего разрыва?

— Нет, Алла его бросила, как только мы расстались.

— Даже так? Ты её ненавидишь?

— Самое смешное, что нет. Я не перестаю поражаться, насколько она гнилой человек. А так она мне безразлична.

— И что, ни разу не хотелось ей отомстить?

— Зачем мне уподобляться ей? Мстить, тратить на это силы и энергию, когда вокруг столько прекрасного?

— Да, но ты это прекрасное не замечаешь, работаешь круглыми сутками. Что будет, когда ты добьёшься своего? Давай представим, что ты лидер рынка. Что дальше?

— Я не знаю.

— Семья, дети? Ты хочешь детей?

— Хочу.

— Замуж?

— Хочу.

— Я готов.

— Я не готова. Я понимаю, что ты сейчас шутишь, но, Денис, я тебе не верю. Ни капли. Как можно на этом что-то построить?

— Ты не узнаешь, пока не попробуешь. Давай начнём ходить на свидания, проводить больше времени друг с другом.

— Прости. У нас ничего не получится. Спасибо за прекрасный вечер, но я хочу, чтобы ты ушел.

— Ты всегда хочешь, чтобы я ушел.

— А ты всегда приходишь заново, — усмехнулась Катя.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— Не нужно.

Зачем спорить с женщиной? С женщиной не нужно спорить, нужно осторожно и не спеша убеждать её в том, что она не права. Поэтому я молча слез с подоконника и пошёл в прихожую, Катя пошла за мной и с интересом наблюдала, как я обуваюсь.