Я поднесла бокал к губам и сделала глоток. Мне хотелось придать себе храбрости. Его взгляд скользил по моему подбородку, по изгибу шеи, словно его зачаровало то, что он видел.
Шампанского в бокале больше не осталось. Я посмотрела на свой пустой бокал.
– Не считая моего сомнительного пристрастия к алкоголю, нет, я не такая, как они.
Я закатила глаза и обратилась к небесам с мольбой, чтобы он счел мои слова остроумными. Но он лишь задумчиво смотрел на меня. Со смесью желания и опасения. Я бы не стала его винить за это. Сколько раз в жизни вы испытывали такое неодолимое притяжение?
Я моргнула, и белые фонарики над нами расплылись и стали желтыми. Разговоры вокруг стихли. Нас словно отгородил занавес. Мы находились в собственном мире, где, кроме нас, не было никого.
Его взгляд медленно скользил по моему телу. Я оделась для сегодняшней вечеринки достаточно консервативно, но Макс быстро раздевал меня глазами, отчего мне казалось, будто моего бледно-розового платья с короткими рукавами просто не существовало. Кровь ударила мне в голову.
Протянув руку, я схватилась за ближайший стул.
А потом кто-то нарочито громко кашлянул поблизости, и мы поняли: Патрик все еще стоит рядом с нами.
Все звуки, которые раньше едва слышались, вновь зазвучали на полную громкость. Вокруг меня плыла волна голосов. Играла музыка. В толпе гостей сновали официанты. Кто-то налетел на меня.
Наш момент закончился.
– Я должен вернуться к гостям, – медленно произнес он.
– Да, пожалуй.
Он остался стоять. Я тоже.
Наконец он сделал шаг назад.
– Скоро увидимся.
И ушел.
Спустя пару минут я нашла Лану. Она стояла рядом с баром и выглядела озабоченной. Стоило ей увидеть меня, как лицо ее просветлело.
– Вот и ты, – сказала она со вздохом облегчения.
– Я видела его.
Лана нахмурилась.
– Кого?
– Хозяина вечеринки. Макса.
– Неужели?
Я кивнула. Мое сердце колотилось все так же бешено. Голова шла кругом.
– И что ты думаешь о нем? – спросила она.
– Он нечто, – пробормотала я.
Макс стоял достаточно близко – совершенно не подозревая, что я пялюсь на него, – и разговаривал с кем-то из гостей. Я воспользовалась ситуацией и подтолкнула Лану локтем в бок.
– Вот он, – сказала я, указывая на Макса.
Лана посмотрела в его сторону, моргнула, а затем снова посмотрела на меня. Подозреваю, что мои глаза выдали меня с головой. Улыбка Ланы моментально померкла.
– А как же Лахлан? – спросила она.
Я напряглась. Эйфория, владевшая мной всего несколько секунд назад, испарилась в мгновение ока. Ощущение возникло такое, будто мне заложило уши и я лишилась слуха.
– А что Лахлан? – ответила я вопросом на вопрос.
Лана была моей лучшей подругой. Она знала обо мне все, что только можно, и знала, насколько сильны мои чувства к Лахлану.
– Зачем ты его вспомнила? – Я не дала ей возможности ответить. – Его здесь нет, – твердо сказала я. – Так что давай не будем о нем.
Лана внимательно посмотрела на меня и кивнула.
– Ладно, не будем.
Она не стала допытываться, что произошло между Максом и мной. Но спроси она, то поняла бы мою реакцию. Она бы увидела мой страх. Ни один парень не вызывал его во мне, кроме Лахлана Холстеда.
Я старалась задвинуть мысли о Лахлане в самые дальние уголки памяти и очень надеялась, что мне хватит сил это делать, пока я не уйду с вечеринки.
План состоял в том, чтобы побыть здесь минут пятнадцать, но я не могла просто выйти из шатра и уйти. И мы остались. Мы поговорили с ее родителями. Я наклеила на лицо улыбку. Станцевала под одну песню. И всякий раз, когда Макс был рядом, мое тело оживало, кровь ревела в ушах, а сердце танцевало в груди.
Вечер подходил к концу. Большинство гостей были слегка навеселе. В том числе и я. Но что стало тому причиной – Макс или шампанское? Не знаю. Не могу сказать.
Макс вышел на сцену, где сидели музыканты, и, посмотрев на толпу, постучал по бокалу. Разговоры разом стихли. Головы всех гостей повернулась к нему.
Он поднял свой бокал. Все сделали то же самое. Все, кроме меня. Я прижала бокал к груди.
– Я хотел бы поблагодарить всех вас за то, что вы пришли…
Что он сказал после этого? Не помню. Я наблюдала за окружающими. Казалось, все они попали под его чары.
Макс как магнитом притягивал к себе людей своей теплой улыбкой, своим обаянием. Он знал, что в этом заключалась его сила, и использовал ее в своих интересах.
Я покрутила в руке бокал, наблюдая за Максом. Интересно, сколько сил ему стоило так быстро проникнуть в этот тесный, замкнутый круг?
– Я надеюсь увидеть вас всех очень скоро.
Он перехватил мой взгляд, и меня словно ударило током. Мне инстинктивно захотелось отпрянуть в сторону, попятиться назад – как поступает дикое животное, столкнувшись с опасностью.
Но он отвел глаза и улыбнулся толпе.
– Наслаждайтесь остатком вечера!
Гости шепотом выразили согласие и выпили. Гости, но не Макс. Он снова нашел меня взглядом и поднял бокал, провозглашая тост.
Безмолвный тост.
«Приготовься!» – сказал его приподнятый бокал. Его ленивая улыбка исчезла, в глазах зажегся лихорадочный огонь. И чем дольше мы смотрели друг на друга, тем лихорадочнее он становился.
Я сделала ответный жест и пригубила шампанское.
Я понятия не имела, что меня ждет.
4. Тону
Следующие несколько дней я провела главным образом в обществе Ланы. Я ни разу не видела Макса. Это не значит, что я не хотела его видеть. Мое сердце и память объединились и дразнили меня. Они преследовали меня его образом, воспоминаниями о том, что я чувствовала в тот день. Во мне медленно закипало нетерпение. Я хотела увидеть Макса снова. Хотела вновь испытать прежнее чувство. Такое сильное желание пугало. И я ждала, надеясь, что смогу обуздать его.
Но сегодня все должно было измениться.
Мы с Ланой договорились съездить куда-нибудь пообедать. Но она быстро свернула налево, и не успела я и глазом моргнуть, как мы оказались в Тайсонсе – крупном деловом районе недалеко от Маклина.
Припарковавшись у тротуара, мы сидели в машине. Лана нервно барабанила пальцами по бедру и смотрела в окно.
– Мы собираемся сидеть здесь вечно и таращиться на прохожих или пойдем обедать? – спросила я.
Лана потянулась назад, чтобы взять с заднего сиденья бумаги.
– Отец попросил передать документы.
– Хочешь, я передам их за тебя? – предложила я.
Я знала, что она думает о толпе… о людях в целом. Ей не впервые приходилось выполнять поручения отца, но лучше я возьму это на себя. Кроме того, я была голодна как волк, и чем быстрее мы уедем отсюда в ближайший ресторан, тем лучше.
Я ждала, когда Лана отдаст мне документы. Но она продолжала крепко сжимать их в руке.
– Лучше не надо, – сказала она.
Она посмотрела в окно машины на высокое здание рядом с нами. Я посмотрела туда же. Спасаясь от изнуряющего зноя, люди вокруг нас спешили к своим автомобилям или ныряли в двери магазинов, но это здание гордо возвышалось над нами. Над вращающимися дверями черными буквами было начертано название компании. Я поняла нерешительность Ланы.
Я посмотрела ей в лицо.
– Здесь работает Макс?
Она медленно кивнула.
– И тебя это беспокоит… почему? – улыбнулась я. – Лана, я видела его только раз. И все. Тебе не о чем беспокоиться.
– Но… Лахлан. Ты не разговаривала с ним уже несколько дней.
Я всплеснула руками.
– Почему ты опять заговорила о нем? Обычно ты почти не говоришь о Лахлане. Более того, в последнее время ты словом не обмолвилась о нем! Подумаешь, я не разговаривала с ним, – ответила я. – Что в этом такого?
Судя по виду Ланы, я ее не убедила. Она все прекрасно читала по моим глазам. Каждый раз, слыша имя Лахлана, я была готова корчиться от боли.
– Дай мне документы, – тихо сказала я. – Я передам их его секретарю, или кому-нибудь из сотрудников, или первому встречному, черт возьми.