‑ Позитивного…ну, если тебя это успокоит, то этому улью недолго осталось жить.

‑ А поподробнее? – заинтересовался я.

В ответ тишина.

‑ Эй, ты там не заснул... ай, чёрт, опять голова разболелась.

‑ Тут заснёшь, эх. Хотя, я бы не отказался. Лучше во сне провести оставшееся время, чем в ожидании смерти.

Тут головная боль усилилась, и мне пришлось на некоторое время прервать наш разговор. Из‑за кромешной темноты и отвратительного самочувствия я не мог определить, сколько прошло времени. Час? Два? Больше? По крайней мере, боль заметно ослабла и перестала разрывать череп на куски и мутить мысли.

‑ Эй, ты ещё здесь? – окликнул я неизвестного.

‑ А ты ещё жив? Я подумал, что всё – умер от раны. Тебя когда к нам принесли, то я осмотрел, точнее ощупал. И хочу сказать, что просто удивлён твоей живучести.

‑ Жив, жив, ‑ буркнул я. – Не дождётесь. Слушай…

И тут был перебит кем‑то ещё, третьим, кто до сего момента молчал. Голос принадлежал пожилому или тяжело больному человеку.

‑ Сын, спроси его.

‑ Отец, он уже взрослый.

‑ Сын… кха‑кха‑кха…

До меня донеслась возня, кашель, шорох, бормотание. Минут через пять всё стихло, потом первый неизвестный спросил:

‑ Я понимаю, что это покажется бредом, но ты выбрал себе класс?

‑ Класс? – переспросил я. – То есть?

‑ У меня отец тяжело ранен, прямо сейчас на моих руках умирает, он маг таро или маг карт. Перед смертью он передаст свой класс тому, у кого он ещё не открыт.

Я в этот момент сидел с открытым ртом, собираясь сообщить, что являюсь бардом. Пожалуй, если бы не некий ступор в мыслях и медлительность от ранения, то уже сказал бы это. Но невидимка меня опередил с пояснением, зачем ему подобная информация.

«Неужели?! Неужели я сейчас могу получить второй класс? – лихорадочно подумал я. – Маг таро, конечно, не идеал, но, чёрт побери, а вдруг другого шанса не будет и придётся ждать уйму времени второго предложения? И кто сказал, что оно мне понравится? А маг – это маг, пусть даже такой, как картёжник».

‑ Смысл ему передавать свой класс смертнику? Или он надеется, что вместе с классом я получу карты, которые помогут мне всех вас выпустить на свободу?

‑ У меня есть карта феникса сто тридцатого уровня, её инсекты так и не сумели найти. Один призыв уже состоялся и нужно ждать десять дней до восстановления. Или призвать сейчас, но тогда феникс освободится, а карта рассыплется. Только у меня нет сил и маны это сделать, нужен кто‑то другой, кха‑кха‑кха, ‑ в наш разговор вмешался пожилой неизвестный. Под конец своей речи он вновь закашлялся. На несколько минут разговор прервался. Этого времени мне хватило, чтобы принять решение. Да и что мне оставалось в преддверие скорой смерти в виде превращения в сухпай для инсектоидов? Тут нужно быть сказочным, хм, долбо**ом, чтобы отказаться. Как только возня в темноте затихла, я немедленно сказал:

‑ У меня есть возможность взять второй класс. Только самостоятельно это невозможно.

‑ Что? – удивлённо спросил мужчина. – Как это? Разве такое бывает?

‑ Всякое бывает, я ещё и не такие курьёзы за свою долгую жизнь встречал, ‑ вместо меня ответил старик. Голос его был совсем слабым, казалось, что он вот‑вот потеряет сознание. – Юноша, иди сюда. Я посмотрю, что можно сделать.

‑ Только осторожнее, а то наступишь на нас, ‑ тут же добавил его сын.

Передвигаться пришлось на четвереньках, ощупывая руками путь впереди. Повезло, что никуда не вляпался. А то всякое могло быть. Неизвестно же, сколько тут сидят мои соседи.

‑ Мы тут, я руку протянул, ‑ сообщил мне «сын». – Сейчас ей повожу.

Голос прозвучал совсем рядом, в полутора‑двух метрах от меня. Поэтому я дальше передвигался на трёх лапах, так сказать, а правую руку выставил вперёд, ловя чужую конечность. Через несколько секунд историческая встреча состоялась.

‑ Я сейчас твою руку положу на плечо отцу, ‑ сообщил он, когда я сделал несколько шагов вперёд и почти уткнулся в него. – Чувствуешь?

‑ Ага.

Мигом позже меня за запястье схватил Отец.

‑ Готов? – прошептал он. Видимо, силы совсем уже его оставили. – Возьми сразу карту, чтобы потом не осквернять мародёрством моё тело.

‑ Да.

        ««Себастин Кайран Феникс предлагает вам получить новую специализацию ‑ класс «маг таро».      

         Принять:      

         Да/Нет?»».      

Конечно – да!

В следующий миг мне показалось, что в моей голове появились тысячи мурашек. Они копошились в извилинах, пробовали на прочность нейроны, строили из них себе аттракционы, выкидывали и лепили новые глиальные клетки. Ощущения, что я сейчас испытывал, были кошмарные. Их усугубляло мое ранение, из‑за которого всё ещё мучился головными болями.

‑ Отец? Отец?!

Сын пытался растормошить старика. Вот только тот был окончательно и бесповоротно мёртв. Он отдал свой Дар вместе с жизнью, никак иначе получить новый класс я не мог.

‑ Папа, дедушка умер?

«Здесь ещё есть кто‑то?», ‑ удивился я, услышав детский голосок.

‑ Да, умер. Не плачь, он теперь в лучшем мире, а ещё с ним ты сможешь иногда говорить через семейный алтарь духов, ‑ вроде как успокоил его мужчина. М‑да, а на Земле бы сейчас я услышал нечто в духе «нет, что ты, дедушка просто устал и крепко заснул, веди себя тише, чтобы он отдохнул».

‑ Незнакомец, ‑ окликнул меня мужчина. – Ты жив?

‑ Живой, ‑ совсем тихо сказал я. Одно единственное слово вызвало очередную волну головной боли.

‑ Всё получилось?

‑ Да.

‑ Ты можешь вызвать феникса и нас освободить?

‑ Сейчас… минуту.

Для того чтобы вызвать феникса, требовалось триста маны. Магический класс открыл мне характеристику Интеллект, сразу подняв её до четырёх единиц. Ещё появилась Мудрость в значении одна единица. И все имеющиеся свободные баллы мне пришлось потратить на них. Таким образом, двадцать шесть очков ушли Интеллекту, а четыре в Мудрость.

‑ Сейчас призову феникса, ‑ предупредил я товарища по несчастью, когда «подбил» характеристики.

Проигнорировав предупреждение о том, что преждевременный призыв огненного создания уничтожит карту, я активировал последнюю. Запас маны обнулился, зато рядом со мной появилась огненная птица, размером с голубя. Благодаря свету, исходящему от неё, я сумел рассмотреть свою темницу и тех, с кем меня свела судьба.

Камера оказалась большая, с высокими потолками и решеткой из толстых хитиновых прутьев, покрытых мелкими шипами. Сыном был высокий темноволосый бородатый мужчина в драной и грязной одежде мастерового. Рядом лежало тело Себастина Кайрана, который был почти точной копией своего сына, только с седыми волосами и бородой да морщинистым лицом. Плюс, одежда была богатого путешественника. Рядом с ними на полу сидел мальчишка не старше десяти лет, чумазый настолько, что казалось, будто его в камеру из бассейна с целебной грязью вытащили. У мужчины был двадцать седьмой уровень, у ребенка пятый.

‑ Прожги нам проход из камеры наружу, а потом убей тут всех, ‑ приказал я фениксу.

Тот в ответ звонко, по ястребиному, крикнул и метнулся… к стене. Там он увеличился на порядок и вошёл в каменную – или похожую – стену, как нож в мягкое сливочное масло. В камере сразу же стало жутко жарко. Чтобы не изжариться, нам троим пришлось укрыться в дальнем от феникса углу.

«Тупая курица, ‑ со злостью подумал я, смотря на дыру в стене, что светилась малиновым цветом и испускала жар. – Не могла пережечь прутья?!».

‑ Зачем он это сделал? – спросил у меня мужчина.

‑ Я знаю? – буркнул я ему в ответ.

Удивительно, но запах гари и повысившаяся температура не заинтересовала инсектоидов. Никто так и не пришёл к нам, чтобы проверить в чём же дело. А потом им стало не до того – феникс вернулся в улей (или муравейник) и стал убивать его жителей.

        ««Уровень 83/24.