– Мы все остановились в гостинице «Центральная», мой доверенный слуга там остался, если назначите время аудиенции, то все принесу и подробно поясню, – ответил мне ученый и по совместительству губернатор Тобольска.

– Часа через три вас устроит? – поинтересовался я, решив, что с этим вопросом необходимо разобраться.

– Конечно! Премногим вам обязан! – подскочил со своего места Николай Львович.

В дверь переговорной постучали; крикнул, чтобы входили. Показалась Анна и две официантки (из Мартиного ресторана) с подносами в руках. Пока сервировали стол, моя помощница мне шепнула, что появились Анзор с Александром.

– Пусть меня дожидаются и не пропадают, – отдал ей распоряжение. – И пригласи ко мне господина Велеева, пусть не забудет взять выписку со счетов.

– Алексея Петровича, банкира? – уточнила Анна.

– Да, – коротко подтвердил я. – Чтобы через час, максимум два прибыл.

– Сделаю, Иван Макарович, – кивнула моя помощница и указала официанткам на выход, а сама выпрямилась и с улыбкой громко произнесла: – Приятных вам переговоров, господа.

Это я Анну просил такие слова говорить, когда переговоры идут. Какие бы ситуации и споры ни возникли, а теплые слова из уст хорошенькой женщины приятно услышать. У кого-то они могут вызвать раздражение, но в большинстве своем обстановку должны разрядить. В данный момент в этом необходимости нет.

– Благодарю вас Анна, ступайте, – с улыбкой отпустил я свою помощницу.

После того как официантки и моя секретарша (часто ее так про себя зову) ушли, какое-то время стояла тишина. Господа генералы шумно прихлебывают чай из блюдец (плевали они на этикет!), господин Гондатти держит чашку с чаем, словно хрустальный фужер. Пермский губернатор искоса кидает на меня взгляды, пьет кофе, а я задумчиво ложечкой размешиваю сахар в своей чашке и еще ни одного глотка не сделал. Уже догадался, что тобольский губернатор на этих переговорах человек случайный. А генералы еще ни одного намека не подали, с чем пожаловали.

– Господа, – поставил на стол чашку с недопитым чаем господин Гондатти, – разрешите вас оставить. К вам, Иван Макарович, как договаривались, на аудиенцию вернусь с документами и, надеюсь, сумеем как-то вопрос решить.

– Останьтесь, – не то попросил, не то приказал граф Кутайсов. – Дальнейший разговор коснется всей империи и лично каждого ее подданного. Думаю, вам стоит послушать, а то и участие в нем принять.

Николай Львович нахмурился, поправил пенсне, огладил бородку и на меня взглянул. Я чуть заметно пожал плечами и кивнул, соглашаясь с предложением графа. Ожидал, что Павел Ипполитович продолжит, но слово взял Владимир Федорович Ожаровский:

– Простите меня, старика, ваше высокопревосходительство…

– Уж извините, что перебиваю, но вы далеко не старик. А ваши заслуги перед Российской империей заставляют меня склонить голову, – прервал я наказного атамана казачьего войска, являющегося еще и губернатором Оренбурга. – Прошу, обращайтесь по имени-отчеству, если, конечно, это не противоречит вашим принципам.

– Кхе-кхе, – кашлянул Владимир Федорович в кулак, – запамятовал о начале нашего разговора, не серчайте, Иван Макарович.

– Ну что вы, Владимир Федорович, какие тут обиды, – ответил я. – Продолжайте, прошу вас.

Сам же уже прикидываю: сумеем ли мы отбиться от казачьего войска? В моем распоряжении все больше пехотных полков, в скорости передвижения и соответственно в маневренности проигрываем подчистую. Однако нападать-то не собираюсь, как и штурмом брать города, а находящихся в обороне нас тяжело победить.

– Хорошо! Так вот, Иван Макарович, населению большей части Сибири необходимо ясно понимать, к чему вы нас вести собираетесь. Поверьте, о вашей персоне уже многое известно, но никто замыслов не знает. Служивые и простые горожане начинают спорить и нередко дело доходит до мордобоя, – поглаживая бакенбарды, проговорил Ожаровский.

– И тем не менее мы с радостью узнали о появлении наместника Урала, который может навести порядок в Сибири, – добавил граф Кутайсов. – Ваши указы, Иван Макарович, в которых вы обязуете относиться с должным уважением к рабочему люду, произвели сильное впечатление. Но дело почему-то застопорилось, необходимо двигаться дальше.

В переговорной повисла тишина, я обдумываю сказанные слова и пока еще не пойму ход мыслей своих собеседников. Господин Болотов явно от меня чего-то ожидает, а вот ученый задумчиво поправляет пенсне и явно находится в растерянности.

– Простите, не совсем понимаю, – вынужден был сказать я. – Так получилось, что большинство губерний и округов Сибири, не входящих в состав Урала, при угрозе мятежа встали на мою сторону, а следовательно, верны империи и императрице. Я прикладываю максимум усилий для укрепления такого положения дел на всей территории, даже не вверенной мне официально.

– А чего тут непонятного? – рубанул рукой Ожаровский. – По факту Сибирь уже за вами, осталось дело за малым – выпустить манифест, создать органы власти и армию. И, что интересно, часть этого уже имеется.

Молчу, достал портсигар:

– Не желаете перекурить?

Господин Болотов у меня папироску взял, атаман казачьего войска вытащил длинную трубку, граф Кутайсов сказал:

– Бросил не так давно, врачи рекомендовали воздержаться, а так-то я заядло курил.

– Правильно, что отказались, – покивал я, – зело дурная привычка, да еще и вредная, это как доктор говорю.

– А чего же сами курите? – посмотрел на меня губернатор Перми.

– Привычка, – поморщился я, – да и нервы успокаивает.

– С этим полностью соглашусь, – поддакнул мне Ожаровский.

– А я предпочитаю самокрутки, – извиняющимся тоном произнес губернатор Тобольска. – Привык, знаете ли, в экспедициях к махорке.

В переговорном зале вновь наступила тишина, только клубы табачного дыма к потолку поднимаются. Увы, отсрочка мне мало помогла, не могу просчитать ход мыслей господ генералов. Впрочем, существует два варианта. Или они мне устраивают своеобразную проверку, чтобы потом сказать свое «фу», или же в самом деле считают, что императрица слаба.

– Вы осознаете, что если подобные структуры, о которых вы говорили, создадим, то империю своими же руками начнем рвать на куски? – спрашиваю, загасив папиросу в пепельнице. – Это равносильно мятежу!

– Иван Макарович, что вы! Побойтесь бога! – воскликнул граф Кутайсов. – Мы говорим о сильной Сибири, которая в любой момент сможет прийти на помощь империи. Но, – он взял паузу, а потом продолжил: – В данной ситуации другого-то выхода и нет. На границе вот-вот начнутся столкновения, кои были отсрочены благодаря вашим усилиям. Для сдерживания натиска неприятеля у Ольги Николаевны найдутся боеспособные части, однако столица окажется под ударом генерал-майора Квазина. И вот тогда… – он покачал головой, и фразу не закончил.

– Надеюсь, что война с Германией и Австро-Венгрией, как и с их союзниками, отложится, – возразил я. – Канцлер уже выслал в Екатеринбург своих представителей для переговоров. У меня есть что им предложить и, возможно, развитие совместных предприятий пойдет на пользу не только Уралу и нашей империи, но весьма заинтересует и немецкую сторону.

– Вы предложили врагу сотрудничество с нами? – нахмурился Николай Львович и в раздражении положил пенсне на стол.

– Тактический ход? – вопросительно посмотрел на меня граф Кутайсов.

– Да, требуется оттянуть время, оно необходимо; но если для империи окажется выгодно сотрудничество, то почему бы и нет, – твердо ответил я, глядя графу в глаза.

– Русское оружие… – начал было господин Ожаровский, но Кутайсов его перебил:

– Простите, Владимир Федорович, но нам следует полученную информацию обдумать, прежде чем словами кидаться. Иван Макарович: что, если мы с вами завтра встретимся? – задумчиво произнес граф, дергая бакенбарды.

– С превеликим удовольствием, – ответил я, постаравшись скрыть радость. Сам это хотел предложить, но чуть позже, после того как они более конкретно обозначили бы свою позицию. Ничего, Анзор мне раздобудет сведения о том, с чем господа губернаторы пожаловали. Не может такого быть, чтобы они никого из своего окружения в планы не посвятили.