Репин хотел отправить краснофлотца вниз к радисту с запиской, о составе приближающего отряда, но я остановил краснофлотца жестом.

  - Что-то ещё? - переспросил Репин, - и в чём суть высказывания?

  - Допиши в записке Корнейчуку просьбу, чтобы наши торпедные катера действовали отдельным отрядом, припиши, что я просил об этом, - попросил я смотря на Репина.

  Тот немного подумал и мою просьбу выполнил, дописав мою просьбу в конце записки. Краснофлотец с врученной запиской быстро исчез в недрах катера.

  - Наша задача до начала боя не привлекать внимание к себе, - сообщил я Репину, канву нашего участия в бое, - тихой сапой находится недалеко от отряда немцев, а когда бой начнётся, и немцы в него втянуться под шумок боя, в самый подходящий момент торпедировать один-два эсминца. Как думаешь, что будут делать немцы, если у них будет один-два сильно повреждённых эсминца? Будут ли они продолжать бой и лезть к транспортам или нет?

  Репин ненадолго задумался, переваривая мою информацию,- думаю, будут выходить из боя, чтобы спасти своих товарищей.

  - Тут до Норвегии путь не близкий, - подтвердив, согласился я с ним, - быстро немцам помощь не подойдет, а к нам вполне - из Мурманска уже сегодня временная эскадра выйдет в составе бригады ВК с усилением и в полном составе, уж что-что, а один-два коллективно завалят хоть и с потерями со своей стороны.

  Только тут я увидел понимание на лице Репина, тот понял, что немцам после боя придётся пройти мимо нашей временной эскадры, которая непременно выйдет в Баренцево море. А наводить их на немцев ... В общем и так понятно что кроме него Репина и его дивизиона торпедных катеров, никто за немцами из этого состава не пойдёт. Ему было только жаль, что он не настоял и не взял с собой ещё и С-25, тот ему сейчас был бы в кстати. Впрочем, временной эскадре флотилии быстроходный разведчик тоже нужен.

   Репин так же быстро написал ещё одну записку, как только из люка показалась голова краснофлотца, передал её ему со словами - для радиста, передать срочно. Тот, взяв вырванный листок с текстом, опять нырнул вниз катера.

  Наконец появилась определённость, Корнейчук быстро выхватил протянутую записку от радиста с текстом: "В вашу сторону со скоростью 25 узлов, приближается отряд быстроходных военных кораблей, предварительно опознаны как эсминцы тип 1934, количество 4 (четыре). Прошу разрешения действовать отдельным отрядом (убедительная просьба юнги Северного). Репин".

  - Пусть радист ответит Репину, - дал указание принёсшему краснофлотцу Корнейчук, - действовать отдельным отрядом разрешаю. Корнейчук ни на миг не сомневался, что Репин и в этот раз, нанесёт торпедный удар в самый подходящий для нас момент. Минут пятнадцать у нас до подхода немцев на расстояние, когда они задействуют свою артиллерию, ещё есть.

  - На кораблях боевая тревога, - крикнул Корнейчук, а смотревшим на него Кобызеву, Кашкарову и Лукову сказал, - к нам приближается четыре немецких эсминца тип 1934. Передать на РС-514 мы выдвигаемся навстречу немцам.

  Получав, от радиста переданное Репиным сообщение: "В вашу сторону со скоростью 25 узлов, приближается отряд быстроходных военных кораблей, предварительно опознаны как эсминцы тип 1934, количество 4 (четыре). Прошу разрешения действовать отдельным отрядом (убедительная просьба юнги Северного). Репин". Оточин, находящийся в рубке ВК "Мурманск", задумался лишь на мгновение.

  - Передайте Репину, - сказал Оточин, - действовать отдельным отрядом, разрешаю. Повернувшись к командиру ВК "Мурманск" лейтенанту Никифорову Роберту Анатольевичу и его заместителю, которые находились там же, сказал - по конвою Боевая тревога. К нам приближается отряд быстроходных военных кораблей, предварительно опознаны как немецкие эсминцы тип 1934, всего четыре корабля. Выдвигаемся в их сторону, с нами идут морские охотники 161 и 163. Передать на транспорты, чтобы приняли как можно ближе к береговой черте, в охране остаются два катерных тральщика КТ-3 и КТ-4 и ПБС-1. Старший группы охраны командир ПБС-1. Всех краснофлотцев и комсостав, который, мы перевозим на усиление расчётов орудий и зенитных средств.

  Как только командир ВК и его заместитель бросились выполнять его указания, Оточин написал записку для передачи в штаб флотилии: "14 апреля 1942 года. Время 14.00. К конвою приближается отряд быстроходных военных кораблей, предварительно опознаны как немецкие эсминцы тип 1934, всего четыре корабля. Координаты конвоя .... Принял решение о встречном бое. Командир конвоя капитан третьего ранга Оточин".

  Вырвал листок из блокнота, отдал его сигнальщику со словами, - к радисту, передать в штаб флотилии.

  Несмотря на то, что время показывало 14.10, и пора было идти на обед, командующий Мурманской флотилией контр-адмирал Кучеров, продолжал работать в кабинете с документами, рассчитывая затратить ещё двадцать минут на них, когда в двери постучали.

  - Войдите, - разрешил Кучеров, - в дверях появился начальник штаба флотилии капитан первого ранга Гизатулин, по тому, что его лицо выражало тревогу, Кучеров понял, что что-то произошло.

   - Что случилось Руслан Габбасович? - вопросительно посмотрел на своего начальника штаба Кучеров.

  Тот, молча, протянул ему лист шифр телеграммы. Текст её гласил :"14 апреля 1942 года. Время 14.00. К конвою приближается отряд быстроходных военных кораблей, предварительно опознаны как немецкие эсминцы тип 1934, всего четыре корабля. Координаты конвоя .... Принял решение о встречном бое. Командир конвоя капитан третьего ранга Оточин".

  Немцы таки обыграли их, - мгновенно пронеслось в голове у Кучерова, осмысление полученной информации. - Четыре немецких эсминца типа 1934, на конвой этого было вполне достаточно чтобы уничтожить его полностью, ещё и потопив все корабли сопровождения, которые разве что нанесут им небольшие повреждения не влияющие на их боевые возможности. А то, что его подчинённые будут драться до последнего он, Кучеров не сомневался. Немцам нанести какие-то повреждения было возможно, если они подпустят корабли охранения к себе слишком близко.

  Где Ледяев? - произнёс Кучеров, посмотрев на Гизатулина.

  - В приёмной, там же Валишев, Арбузов, Соловьёв, - сообщил Гизатулин, - Звать в кабинет?

  - Давай приглашай, проведём совещание флотилии, - согласился, Кучеров, в очередной раз, убеждаясь, что ему повезло, что у него такой начальник штаба. А больше и приглашать было не кого - Оточин, Корнейчук и Репин были на кораблях в составе атакованного конвоя.