– Договорились, – Платон заметно успокоился. – Целую тебя.
Есения положила трубку и тяжело вздохнула. Не тратит ли она своё время? Но вместе с тем, в глубине души она лелеяла надежду, что Платон всё разрулит, и их отношения обретут былую лёгкость и прозрачность.
Ха. Хаха. Ахахахаха.
Глава 12
Чего и следовало ожидать, ситуация с сокрытием жены, хоть и на стадии развода, сильно подкосила доверие Есении.
Они продолжали жить вместе, но теперь находились будто в подвешенном состоянии. Платон впервые задумался, а зачем ему, собственно, столько лет нужна была Есения? Не просчитался ли? Не прогадал?
А вот молодая леди, напротив, поймала себя на мысли, что сильно привязалась к этому мужчине. Пожалуй, даже сильнее, чем можно было предположить. И ей никак не удавалось понять – зачем же он столько лет пытался доказать ей, что он достоин её внимания?
Ради чего?
Как-то вечером они прогуливались в том самом парке, где судьба столкнула их в тот судьбоносный день.
Платон держал её хрупкую руку, но мыслями был где-то очень далеко. Как там малышка Юлька? Он ужасно скучал по дочери, к тому же последнее время бывшая начала качать права и отказывать во встречах с малышкой. Платон вроде и хотел как-то решить этот вопрос – но всё опять упиралось в связи Буйновой. С такими, как у нее, у Платона не было ни единого шанса настоять хоть на чём-то.
Еська попросила сворачивать прогулку – устала сегодня на работе, поэтому хотела поскорее оказаться в теплой кровати.
Когда молодые люди вернулись домой, то она практически сразу уснула.
Платон сидел в кресле, допивая чай, и смотрел на ту, за которую когда-то душу был готов продать Дьяволу. Ну, и что в ней такого? Бочка вон подвисают, постарела… да и характер не назвать сахарным… А Ленка привычная такая… чёрт его дёрнул портить отношения с женой? Для чего? Что не устраивало?
А теперь ещё и проблемы с общением с дочкой.
«Ну, и кому ты сделал лучше? Дебил!» – закрывая лицо ладонями и тяжко вздохнув, подумал Платон.
Есения, к сожалению, прекрасно чувствовала настрой своего возлюбленного. А потому как-то вечером, когда он решил проводить её до дома (снова, кстати), она вдруг спросила:
– Милый, а на кой чёрт вообще мы все начали?
Платон оторопел.
– В смысле?
– Да ну не прикидывайся. Я же прекрасно вижу, что мыслями ты каждый раз где-то далеко от нас.
Зеленоглазый потупил взор.
– Сам не знаю, Есень. Правда. Увидел, понял, что нельзя упускать возможность, а на поверку всё оказалось… ну, ты сама чувствуешь.
– Именно, – грустно вздохнув ответила Есения. – А посему хочу сказать, что я отказываюсь в этом участвовать.
– Что ж, понимаю, – Платон прекрасно держал себя в руках, но было видно, что он в отчаянии – не ожидал, что и в этот раз Есения сделает первый шаг.
Он проводил некогда возлюбленную до дома, дождался, когда в её квартире загорится свет, и поспешил к метро – было уже далеко за полночь, и сейчас он очень рисковал не успеть на последний поезд.
Оказавшись наедине с собой, Еська разрыдалась.
Не столько от обиды, сколько от того, что устала уже от отношений со странными мужчинами. Она искренне хотела верить, что после развода с мужем ей, наконец, повезет встретить того самого. Но… у мироздания, как обычно, было своё мнение на этот счёт…
Спустя час Платон был дома.
В этот раз он сухо отписался о том, что добрался, и выключил телефон.
Мысли путались, и он предпочёл выспаться, а уж потом, на свежу голову, что-то придумывать.
Конец первой части.
Глава 13
Ледяной декабрьский ветер швырнул снег в лицо бегущей от остановки девушке.
– Чёрт! – Есения стёрла подтаявший снег со щеки и продолжила свой путь на работу. Этим утром всё не клеилось: сначала она проспала, потом обнаружила уже на выходе, что колготки «поехали» по всей длине, спустя минуту к этому добавились отлетевшие набойки зимних сапог. Настроение добило располосованное кем-то пальто, кроме которого Еське нечего было надеть.
– Доброе утро, мир! – злобно думала женщина, спеша на работу.
Несмотря на то, что ей уже стукнуло 27, она часто напоминала себе сварливую бабку.
– Эх, права ты была, пожалуй, – жаловалась она своей подруге с работы за утренней сигаретой, – жизнь без стабильного секса тускнеет.
– Я тебе говорю! Слушай, ну тебе надо – так ты и делала бы шаги в направлении мечты, – подмигнула Гера.
– В смысле? – не поняла Есения.
– В смысле пока ты тут гордая против отношений с женатиками, другие времени даром не теряют. Где он сейчас уже, твой Платон?
– Да чёрт его знает. С лета не созванивались.
– Ну и глупо. Я вообще не понимаю, что ты тогда учудила. Ну не сказал и не сказал. Какая разница, если он выбрал быть с тобой? К тому же, насколько я поняла, сейчас он уже разведен?
«Действительно,» – подумала Есения, – «А какая мне разница, если он сказал, что они расстались? Не станет же он мне врать в таких серьёзных вещах… Оййй, Еся, девчонка в тебе, кажется, неискоренима…»
– Когда взрослеть-то будешь, солнце моё? – Гера сочувственно посмотрела на подругу и похлопала по плечу. – Ладно, пойдем.
Женщины докурили и отправились по рабочим местам.
Вопреки ожиданиям, рабочий день получился весьма продуктивным – Еська отправила все необходимые письма, доделала отчёты и даже успела сгонять на почту и отправить кипу разнообразной корреспонденции.
Плюсом ко всему сегодня надо было съездить в 46-ую налоговую, а это аж на другой конец Москвы. К тому же после таких дальних поездок начальство всегда отпускало её сразу домой, а это было юной особе весьма на руку
«Что ж,» – прикинула женщина, – «будет повод отвлечься от грустных мыслей.»
В 46-ой Есения застряла аж до самого вечера, но и это не омрачило её настроения. Наоборот – появилась какая-то призрачная надежда: она поговорит с Платоном. Он обязательно всё поймет, и их отношения вновь станут лёгкими и безоблачными.
А что же Платон? Тот самый зеленоглазый, из-за которого начался весь сыр-бор?
С тех пор, как он расстался с Есенией, жизнь особо-то и не поменялась. Ну, стал чуть чаще видеться с малышкой Юлией, а так – всё как обычно. Как и всегда перед Новым годом, работы было невпроворот, поэтому циклиться на негативных мыслях было попросту некогда.
Он был в пути к очередному клиенту, когда мобильник вдруг ожил. Глянув на экран смартфона, Платон смутился – звонила Есения.
– Интересно, что ей нужно? – хмыкнул он. – Алло?
– Здравствуй.
– Здравствуй. Что-то срочное?
– Хотела бы встретиться. Ты свободен сегодня вечером?
– Мммм, – потянул Платон, прикидывая, – да, вполне. Тебе удобно будет на Маяковке?
– Да, вполне. В 8 вечера, ок?
– Ок. Ладно, Есь, мне пора. До встречи.
Есения успела вовремя. Ехать было весьма удобно – как раз пересадка на Тверской и одна станция вверх. Когда она вышла к памятнику известному поэту, Платон уже ожидал её на улице, согревая дыханием замёрзшие руки.
Завидев вдалеке знакомую фигуру, усмехнулся – всё так же хороша, чертовка. Интересно, зачем вызвала?
Впрочем, он лукавил. Конечно, он понимал, как действует на эту женщину, и на 90% был уверен в том, что она попытается восстановить с ним связь. Платон самодовольно хмыкнул – ну пусть попробует! Уж теперь-то он покажет ей, кто в доме хозяин.
Глава 14
– Привет! – махала Есенька своему возлюбленному, ещё даже не подозревая, что тот задумал.
– И тебе здравствуй, – приветственно чмокнув женщину в щёку, произнес Платон, – так что за дело?
– Ну, не здесь же, – глядя на многочисленных прохожих, которые сновали по улице, заметила Есения.
– Что ж, знаю место, пойдем.
Они пошли по Тверской, после чего свернули в проулок и петляли дворами минут 7. В конце концов впереди показалось невысокое трехэтажное здание, украшенное зеленой дверью. Сверху покачивалась внушительная подкова, украшенная мишурой.
