Основным экономическим катализатором развития преступности в нашей стране В. А. Номоконов считает приватизацию. Кроме того, он обращает внимание на такие экономические факторы, как уход от налогов, вывод денег в офшоры, сырьевой перекос российской экономики, высокий уровень бедности населения.

Среди факторов деформации социальной сферы автор выделяет социальное расслоение и социальный антагонизм, нарастание уровня безработицы, маргинализации, алкоголизации и наркотизации, разрушение института семьи, масштабное семейное неблагополучие, вовлечение населения в криминальную сферу.

Что касается факторов деформации духовной сферы, то здесь В. А. Номоконов указывает на идеологические и социально-психологические факторы преступности, среди которых выделяет уход государства от выполнения сплачивающей функции, ценностный конфликт государства с большинством населения, отсутствие внятной и разделяемой народом государственной идеологии, формирование сомнительной морали общества потребления, духа всеобщей продажности, в основе которого лежит признание денег, капитала, собственности главной ценностью, что ведёт к превращению всего и вся в товар и разменную монету, к отчуждению личности от общества и государства и наоборот[11].

Комплекс факторов, выделенный В. А. Номоконовым, можно охарактеризовать как преимущественно внешний по отношению к системе преступности. Все рассмотренные факторы, по моему мнению, играют существенную роль в формировании комплекса причинности современной российской преступности.

Однако, помимо внешних факторов, важную роль в детерминации преступности играют и факторы внутренние.

В этом отношении стоит обратить пристальное внимание на кандидатскую диссертацию В. В. Макарова[12], посвящённую криминологическому исследованию самодетерминации преступности. В рамках этой работы автор выделяет несколько основных внутренних факторов (источников) воспроизводства преступности. Их изучение представляет особый интерес, поэтому рассмотрим их подробнее.

Первым таким фактором В. В. Макаров считает безнаказанность. Это явление связано с неоднократным совершением преступлений лицами, преступная деятельность которых осталась без надлежащего реагирования правоохранительных органов. Именно безнаказанность, по справедливому утверждению автора, лежит в основе таких явлений, как рецидивная (криминологический рецидив) и профессиональная преступность[13].

Исследователь называет 13 форм безнаказанности[14], среди которых выделим 8 наиболее существенных, дополнив их собственным комментарием.

1) Неустановление лица, совершившего преступление. Данная форма безнаказанности становится возможной по причине низкого уровня оперативно-розыскной деятельности и деятельности предварительного следствия, недостаточного ресурсно-материального и кадрового обеспечения, халатного отношения сотрудников правоохранительных органов к своим служебным обязанностям.

2) Необоснованный отказ в возбуждении уголовного дела или необоснованное его прекращение (приостановление). Чаще всего такая форма безнаказанности возникает в силу перегрузки правоохранительной системы уголовными делами, что, в свою очередь, является следствием недостатка квалифицированных кадров. Не последнюю роль играет здесь и индифферентное отношение сотрудников правоохранительных органов к своим служебным обязанностям.

3) Коррупция в правоохранительных органах и судебной системе. Это серьёзнейшая причина, ставшая в последнее время проблемой государственного масштаба, поскольку неполучение адекватного наказания лицом, совершившим преступление, когда это лицо и его деяние известно обществу, оказывает на это общество мощнейшее разлагающее воздействие, компрометируя законность и само государство.

4) Пассивность общественности и правовой нигилизм. Причиной возникновения данной формы безнаказанности является нежелание населения сообщать о фактах совершения преступления либо лицах, его совершивших.

5) Избрание несоответствующей меры пресечения. Нередко излишне гуманное отношение суда к лицу, совершившему преступление, выраженное в избрании меры пресечения, не связанной с заключением под стражу, может стать причиной совершения подозреваемым повторного преступления. Причём преступление это может быть как непосредственно связано с первым (воздействие на свидетелей, сокрытие улик и т. д.), так и не связано с ним.

6) Назначение судом неэффективного наказания (размера наказания). Нередко причиной рецидива становится нелишение свободы лица, совершившего преступление, а также назначение излишне мягкого наказания, что воспринимается некоторыми осужденными как стимул к совершению нового деяния.

7) Условное осуждение или отсрочка исполнения приговора, которые однозначно недопустимы в отношении лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления.

8) Влияние криминальной субкультуры. Данная причина может быть включена в число форм безнаказанности довольно условно. Тем не менее, в рамках криминальной субкультуры у людей формируется представление о пребывании в учреждениях уголовно-исполнительной системы не как о наказании, поскольку эти люди начинают чувствовать себя в местах лишения свободы порой лучше, чем дома.

Как отмечает В. В. Макаров[15], «безнаказанность, выступая стимулом преступности, приводит к дальнейшей продолжаемости (устойчивости) преступной деятельности. Таким образом, реализуется закономерность, согласно которой одно удачно совершённое и нераскрытое преступление зачастую порождает (воспроизводит) другое и последующие. Отсутствие отказа от дальнейшей преступной деятельности является не чем иным, как развитием преступности, её прогрессом, основанным на обратных связях между преступностью и обществом. При этом преступность, особенно её рецидивная, профессиональная и организованная части, вырабатывает меры против позитивного социального воздействия, в котором заключается основная угроза устойчивому и продолжаемому преступному поведению».

Вторым внутренним источником воспроизводства преступности В. В. Макаров считает сопряжённые преступления. Под сопряжённостью здесь имеется в виду наличие причинной связи между основным и сопряжённым (сопряжёнными) преступлениями.

Автор называет три наиболее распространённых случая сопряжённости преступлений[16].

1) Когда сопряжённое преступление становится необходимым условием для совершения основного. Примером здесь может служить террористический акт, для совершения которого требуется сначала приобретение или изготовление взрывного устройства (либо приобретение иного оружия), что является самостоятельным преступлением.

2) Когда сопряжённое преступление сопровождает основное либо облегчает его совершение. Например, убийство инкассаторов при разбойном нападении в целях завладения денежными средствами.

3) Когда сопряжённое преступление скрывает следы основного. Например, убийство изнасилованной женщины.

Специфика рассмотренных преступлений состоит в наличии обусловливающей связи между основным и сопряжённым преступлениями.

Как отмечает В. В. Макаров, сопряжённость преступлений как внутренний источник воспроизводства преступности может быть дополнительно охарактеризована через уголовно-правовые нормы с двойной превенцией, под которыми следует понимать «нормы об уголовной ответственности за такие преступления, которые обусловливают последующее совершение других преступлений. При этом воздействие таких норм не обязательно заключается в предупреждении более тяжких преступлений. Сущностью норм с двойной превенцией является предупреждение преступлений, являющихся предпосылкой совершения других преступлений»[17].