Мой папа заболел.

Мама позвонила около семи утра и сообщила, что его увезла скорая. Я испугалась. Наверняка с отцом случилось что-то серьёзное. Мама не стала бы беспокоить меня по пустякам.

– Мам, я приеду, как только смогу. Держись там, ладно?

– Хорошо, доченька, – даже голос у неё был какой-то усталый и поникший.

Она отключилась, а я продолжила сидеть с телефоном в руках, невидяще глядя перед собой.

– Это кто так рано? – Сева вылез из-под одеяла, широко зевая. Его светло-золотые кудри, обычно лежавшие красивыми волнами, были растрёпаны. На щеке остался отпечаток подушки. А сонное лицо было по-детски очаровательным. Сева никогда не выглядел на свои тридцать четыре. У него даже иногда спрашивали паспорт в винном магазине.

Но сегодня я не умилилась, как обычно, глядя на него. Тревога за родителей занимала все мои мысли.

– Папа заболел. Надо лететь в Анапу…

– Какая Анапа? – Сева даже проснулся при этом известии и посмотрел на меня вполне осмысленным взглядом. – Тебя в сентябре ждут в Париже!

– Думаю, я успею, – выдохнула и откинула одеяло. Я приняла решение и не хотела обсуждать его с Севой.

– Ты же понимаешь, что такой шанс бывает раз в жизни? – он всё не унимался.

Стоял рядом, пока я насыпала кофе в машину для варки эспрессо и закладывала в тостер ломтики белого хлеба. Он перечислял плюсы работы в Европе и для меня, и для Тёмы, и для самого Севы.

Сева – 3D-художник. Он рисует компьютерные игры. Ему всё равно, где жить, главное – чтобы был скоростной Интернет.

Но, как любой творческий человек, он обитает где-то в своей отдельной реальности. И иногда меня поражает его бесчувственность к проблемам других.

Я почувствовала, как от его голоса начинает болеть голова, и ушла на лоджию. Лишь услышав, как за ним закрылась дверь ванной, вернулась в кухню, где меня уже ждала полная кружка.

Наконец я смогла сделать первый глоток кофе. По горлу разлилась горячая горьковатая сладость. Именно с этого должен начинаться день. Всё, что происходит до этого момента, выбивает меня из колеи. А вот теперь я способна принимать взвешенные решения.

– Сев, лучше забронируй мне билет на ближайший рейс, – попросила, когда он вернулся.

По выражению его лица я поняла, что Всеволод надеялся на другой ответ.

– Шура! Ты губишь свою карьеру! – произнёс он с надрывом, но послушно открывая ноутбук.

Как будто я не знаю, что предложениями от французского отделения журнала Cosmopolitan не разбрасываются. Надеюсь, что папа вскоре выздоровеет, и я смогу поехать в Париж.

Больше не слушая Севу, вернулась в спальню и начала вытаскивать из шкафов вещи, которые понадобятся мне в Анапе. Надо же, я всё-таки лечу туда.

Даже не верится.

Десять долгих лет я не появлялась в этом городе, где когда-то была безумно счастлива и так же безумно несчастна.

Огромнее спасибо родителям, которые понимали моё нежелание возвращаться туда, и сами прилетали в Питер. Вдвоём или по очереди. Чтобы вместе встретить новый год или забрать Тёмку на лето.

Они мне очень помогли, поддержали, когда это было необходимо. И теперь я просто не могу остаться в стороне. Сева этого не понимает. Он почти не общается со своими родителями, которые живут в сельской глубинке. Я с ними даже не знакома, хотя мы живём вместе больше года. И Сева сделал мне предложение несколько месяцев назад.

Если точнее, когда мне пришло приглашение от Cosmopolitan, и я собралась переезжать в Париж. Может, именно это всё ещё удерживало меня от окончательного ответа.

Хотя кольцо я приняла.

Посмотрела на довольно крупный бриллиант и покрутила тонкий золотой ободок на пальце. Это уже стало привычкой, когда я о чём-то задумывалась.

– Купил билет на сегодняшний вечер. Я ведь правильно всё понял – тебе нужно там быть как можно скорее? – голос Севы вторгся мои мысли.

– Да, спасибо, – я улыбнулась, внутри привычно шевельнулась нежность. Не такой уж он и эгоист. Иногда Сева может быть очень милым и заботливым.

Поздно вечером он отвёз меня в Пулково[1].

– Надеюсь, твой папа выздоровеет, и к августу ты вернёшься. У нас ещё не все документы готовы.

Я усмехнулась. В этом весь Сева – то оказывает помощь и заботится, а то вдруг снова показывает, что главное в жизни – это его желания. Он так и остался легкомысленным мальчишкой, творческой личностью, но в этом и заключается большая доля его обаяния.

Когда я взошла на борт, на улице уже сияли летние сумерки. Я люблю белые ночи, но иногда мне очень не хватает непроницаемой южной тьмы.

В Анапе уже давно царит мрак.

Я поставила сумку в отсек для ручной клади и удобно разместилась в кресле. В иллюминаторе отражались огни взлётной полосы. Сердце тревожно затрепетало. Совсем скоро я увижу Чёрное море и его берег, который до сих пор являлся мне во снах, несмотря на то, что прошло уже десять лет.

В соседнее кресло тяжело опустился грузный мужчина.

– Добрый вечер, – произнёс он с одышкой.

– Здравствуйте, – надеюсь, в моём голосе не было слышно разочарования, я уже размечталась, что полечу без соседей.

Стюардесса разъяснила технику безопасности, которую никто не слушал. Все пассажиры были погружены в свои мысли. Самолёт набрал высоту.

Яркий свет в проходе погас, остались только жёлтые глазки лампочек над креслами. Я взглянула на часы. Уже полночь. Новый день начался. День, когда я снова окажусь в своём прошлом.

Глубоко вдохнула, стараясь унять сердцебиение. Вряд ли я встречусь с ним. Он сейчас в Москве. Я тоже буду там через два часа, но не покину здание аэропорта. Это всего лишь пересадка на другой самолёт.

СМИ часто писали о нём, как о завсегдатае звёздных вечеринок. Ещё они часто писали о его жене и дочери…

Всё!

Хватит о нём!

По проходу снова прошла стюардесса, предлагая пледы. Я взяла один. Надо пытаться хоть немного поспать. Завтра будет сложный день, ведь я возвращаюсь в Анапу.

Ярослав замер и прислушался к голосу диктора. Похоже, объявляли посадку на его рейс. Логинов сделал последний глоток и отставил свой стакан. Больше ему не понадобится алкоголь, чтобы успокоить нервы.

Он возвращается в Анапу.

Несмотря на ночь, аэропорт был полон людей. Ярослав шёл не спеша, рассматривал пассажиров. Это уже давно стало частью его профессии. Многие люди, которых он видел в жизни, впоследствии становились героями его книг.

Ярослав Логинов – популярный автор детективов. Он усмехнулся. Кто бы мог подумать, что его стезёй станет отнюдь не серьёзная журналистика.

Писать закрученные детективные истории он начал, скорее, от скуки, чтобы чем-то занять ум. Когда его первый же роман издали, Логинов только посмеялся – гонорар был просто смешным. Но книга имела большой успех и пошла на переиздание. Сумма увеличилась.

А после второго удачного романа Логинов подписал с издательством весьма выгодный контракт. Теперь он был автором с именем.

Сейчас Ярослав обдумывал новый сюжет и искал подходящую героиню. Недавно его упрекнули, что все женские персонажи в его книгах – невысокие стройные блондинки с голубыми глазами.

Ему нравились блондинки. Уже десять лет как нравились. Хотя жена Ярослава была эффектной рыжеволосой красоткой, которой он даже и не думал хранить верность.

Впрочем, о жене думать не хотелось, именно из-за неё он и шёл сейчас по залу аэропорта.

Перед Логиновым вынырнула симпатичная попка, обтянутая узкими светло-голубыми брючками. Ярослав почувствовал заинтересованность – может, это она? Его новая героиня.

Длинные ноги ещё больше удлиняли туфли на шпильке. Сверху – такой же, как и брюки, светло-голубой пиджачок. А вот волосы, как и следовало ожидать, белокурые, почти платиновые.