– Здесь! В этом доме, где мне все напоминает о Дене. В этом городе. В этой стране. Я хочу куда-нибудь уехать. Понимаешь, уехать на самый край света, – пояснила не совсем вменяемая в данный момент Марина. – Вообще, уехать бы куда-нибудь и больше никогда не возвращаться. А еще лучше уснуть и никогда не просыпаться. Ха-ха!

Содрогнувшись в душе, Татьяна в ответ лишь пожала плечами. Чем она могла помочь дочери? Должен же быть выход из этого адского капкана, в который угодила душа ее слишком чувствительной Марины.

– Марина, ты больна, ты это понимаешь? – с тревогой спросила она.

– Я больна? Нет, мама. Я умерла, только никто почему-то этого не видит. А, может, просто не хочет замечать. Так вам всем удобнее, правда? Вы все чего-то от меня хотите. Отвалите все! – крикнула Марина, выбежав на балкон.

Свежий ночной майский воздух ее немного охладил. Она села прямо на мраморный пол и громко, навзрыд заплакала. Испуганная ее непредсказуемым поведением Татьяна побежала следом.

– Маришка, вставай, ты простудишься! Маленькая моя, за что же тебе такое мучение? – причитала Татьяна сев рядом с Мариной на холодную плитку и обнимая дочь.

– Чего прибежала? Думаешь, я прыгать отсюда буду? – сквозь слезы, с кривой усмешкой спросила Марина. – Я что, идиотка? Ха-ха! Только ноги переломаю. Нет, нужно лезть повыше. Ха-ха!

Татьяна Сергеевна перекрестилась. Она была в шоке от выходок Марины, ее навязчивого желания уйти вслед за своим Деном и нежелания даже выслушать тех, кто смог бы ей помочь. Марина отказывалась говорить с психологами и даже слышать не хотела о лечении нервов.

– А зачем? – повторяла она один и тот же ответ на все предложения помощи.

– Маришка, милая, пойдем в дом, – со слезами упрашивала ее Татьяна. – Так нельзя. Посмотри на себя. Ты же погибаешь на глазах.

– Ну и пусть! Мама, я так больше не могу! Не могу, понимаешь?! – ревмя ревела Марина.

Сердце Татьяны рвалось на части при виде страданий дочери, но что она могла поделать? Сделать так, как велел Сергей Семенович? То есть положить ее на восстановление в клинику для людей с нервными расстройствами? Татьяна была умной женщиной и прекрасно понимала, что сам этот факт послужит идеальным аргументом в пользу передачи опекунства над маленьким Гришей его деду. Нет! Нужно было придумать что-то другое. Нужно как угодно вырвать несчастную Марину из того водоворота ужаса, в который ее затянула жизнь. Может путешествие? А почему бы и нет! Только одну в таком состоянии ее Татьяна никуда бы естественно не отпустила.

– Маришка, давай поедем куда-нибудь вместе, – предложила Татьяна, полными слез глазами глядя на совершенно невменяемую Марину.

Похоже, она снова где-то раздобыла наркотики. Без ужаса на нее смотреть нельзя. Зрачки расширены, под глазами темные круги и совершенно неадекватная реакция на все происходящее. Гриша стал бояться подходить к маме. Он говорит, что в маму вселился злой волшебник и хочет ее украсть, чтобы утащить с собой в подземное царство. Татьяна уже уволила кухарку и садовника, подозревая, что именно они передают Марине всякую дрянь, но та все равно ухитрялась где-то раздобыть токсичные таблетки или травку. Как говорится, было бы желание.

Марина не захотела никуда ехать, но Татьяна все же настаивала.

– Мама, ну куда мы поедем? Во Францию, Италию, а, может, в Испанию? Неужели ты не понимаешь, что мне еще больнее будет вспоминать, как мы там были вместе с Деном. Только если куда-нибудь в Арктику! – ухмыльнулась Марина. – Может только холод навсегда заморозит мою боль и позволит продолжить жизнь. Так, как сейчас, продолжаться не может! Я хочу заморозить эту проклятую душу! Слышишь? Навсегда заморозить!

– Знаешь, а это мысль насчет Арктики! Только мы с тобой поедем не в Арктику, а в Исландию. Как насчет Рейкьявика? – нашла выход Татьяна, с ужасом наблюдая безграничное отчаяние дочери.

– Да по хрену! Хоть к черту на рога! – рассмеялась Марина, наливая себе очередные полстакана виски. – Лишь бы подальше отсюда.

– Решено! Едем в Исландию! – с деланным оптимизмом воскликнула измученная всем происходящим Татьяна.

– Гришку с собой возьмем? – спросила Марина, покачиваясь идя с зажатым в тонких пальцах стаканом виски к дивану.

– Не стоит. Он слишком мал для такого путешествия. Ему-то ничего не нужно замораживать, – резонно заметила Татьяна. – Думаю, пара недель у дедушки Сергея Семеновича пойдут ему на пользу.

Перед отъездом в Рейкьявик Марина шокировала мать еще раз. Она отрезала свои роскошные длинные волосы почти под корень. Ведь их так любил Денис, а они подло ей напоминали о нем каждую минуту. Приглашенный домой парикмахер сделал Марине из того, что осталось от ее шевелюры, очень симпатичную ассиметричную короткую стрижку, которая, как ни странно, ей очень шла.

И вот самолет с Татьяной и Мариной на борту уже летит прямиком из Москвы в Рейкьявик. С оформлением шенгенской визы проблем не возникло. Выйдя из самолета в аэропорту, они оказались под низким тусклым небом Рейкьявика. К тому же лил зудящий монотонностью дождь. Исландцы шутят: «Если тебе не нравится погода, подожди 15 минут – и она станет еще хуже». Действительно, вне зависимости от времени года в Исландии свирепствует сильный ветер, сопровождаемый дождем или снегом. Хотя, время от времени случаются и проблески солнечных дней. Часть из них сумели захватить в своем путешествии и Татьяна с Мариной. Хоть в этом им повезло.

На избалованных красотой Москвы россиянок Рейкьявик вообще не производил впечатление столицы даже северной страны.

– Мама, ну и какого мы сюда приперлись? – спросила Марина, оглядывая мокрые серые улицы Рейкьявика. – Мрачно, как в преисподней. Ха-ха! Здесь-то мне и место!

В ответ Татьяна лишь горестно вздохнула. Рейкьявик действительно не выглядел жизнерадостным или гостеприимным городом. Никакой привычной нам помпезности, роскошных дворцов и прочего. Идеальные дороги вдоль низкорослых домов в три-четыре этажа высотой, хотя встречались и одноэтажные постройки. Без излишеств, но, как говорится, имеется все для комфорта. Зато природа Исландии бушевала всеми красками севера, а ночью даже можно было полюбоваться многоцветным северным сиянием. Татьяна с Мариной видели китов во фьордах и айсберги проплывали вдали, уходя в океан, чтобы раствориться в нем навеки.

– Вот так и люди тают, как карамель под солнцем, растворяясь в небытии времени, – вздохнула Марина, глядя на айсберг, уплывающий навстречу неминуемой своей погибели.

– Полно те, Мариночка! – всплеснула руками Татьяна.

Татьяна украдкой наблюдала за реакцией на все вокруг Марины и с радостью мысленно отметила, что она с живым интересом в заблестевших, как и раньше, глазах наблюдает за жизнью. Марина впервые за последние полгода улыбнулась, рассматривая исландские кроны.

– Смешные денежки у этих исландцев, – сказала она, вертя в руках железные монетки. – На всех монетках изображены разные виды рыбок, а на 10 кронах их целых четыре, и только на 50-тикронной монете сидит большой краб. Ха-ха!

Татьяна с Мариной не захотели жить в скучном и неоправданно дорогом отеле Рейкьявика. Они поселились в кемпинге для туристов. Такие работают, как правило, с мая по сентябрь. Потом до них просто не добраться даже самым отчаянным любителям путешествий из-за разлившихся бурных рек или из-за снега. В кемпинге было абсолютно все, что нужно туристу: бесплатный душ, туалеты, информационный центр и даже сотрудник турфирмы, предлагавший экскурсии по выбору.

Марина познакомилась там с забавной семьей из Владивостока. Им не хватило камчатской экзотики, раз они решили поехать в жерло Исландии за новыми ощущениями. Андрей с Ириной были женаты шесть лет и каждый год умудрялись находить на карте мира точку для самого странного и дразнящего нервы путешествия. Так, в прошлом году они были на Гавайях, а до того в Танзании с ее потрясающими воображение подводными рифами. И вот теперь они остановили свой выбор на оплавленной земным огнем ледяной Исландии.