– Виделись, – ответил капрал.

Заслышав женский голос, Повар приподнял голову от подушки и тут же расплылся в улыбке. Резво подскочив, он упёрся в матрас коленями и ухватился за металлическую дужку кроватной спинки.

– Что я вижу! – воскликнул он избыточно эмоционально и пригладил белёсые усы. – В нашей пыли распустился прекрасный цветок! Разрешите придержать вас до сегодняшнего изысканного ужина, прекрасная незнакомка? Я открою для вас коллекционную бутылку бургундского, а потом мы будем танцевать до утра.

Ещё более смутившаяся студентка поспешно прошла мимо по ряду между кроватями. Андрей подпрыгнул, дотянулся до подола её халатика и задрал его вместе с юбкой, на миг явив публике ажурные красные трусики смущённой гостьи. Студентка взвизгнула, оправляя халат. Публика оживилась. Гипотеза Р-Ната не подтвердилась. Санитар № 2 протиснулся к кровати Лыжникова и затряс перед его носом дубинкой.

– Сейчас тебе так отоварю – точно будешь вприсядку до утра танцевать!

Повар отскочил на другую сторону койки и победоносно пригладил усы.

– А у вас не у всех тут дубинки, как я погляжу, – обратил внимание студент в очках.

– Ни у кого нет и никогда не было, кроме Николая, – пояснил санитар Александр. – Он её себе сам на барахолке купил на днях. Константинычу вряд ли эта самодеятельность понравится. Он просто ещё не видел.

– Шефу не до того, – флегматично отреагировал Второй и почесал себе дубинкой спину. – Под ним кресло горит. Да ещё и дискетку со своим любимым стрип-покером просохатил. Пошёл домой грустный, аж жалко его стало.

Третий открыл первую попавшуюся папку, заглянул туда и прошагал в дальний угол, откуда загнанно хлопал глазами Командор.

– Пациент Дипер. Аутизм и связанное с этим асоциальное поведение, – зачитал Александр информацию из папки. – Плюс ко всему зоофобия – до жути боится животных, особенно насекомых.

– А у вас тут и животные содержатся? – Студент с калькулятором на руке подмигнул студентке, чтобы та оценила его иронию.

– У меня есть дрессированный крокодил! – отозвался Олег Юрьевич.

Он протянул к студенту свою чёрную обувную коробку:

– Пожми лапу Виталику, не бойся, он кусает только тех, кто его пугается.

Командор тут же в ужасе накрылся одеялом.

– Вдобавок у Дипера синдром «капюшона». – Санитар Коля показал на шевелящееся одеяло дубинкой, словно указкой экскурсовода. – Норовит спрятаться от окружающего мира.

– Это наш командор, между прочим! – хмуро заявил Юрич, которому не понравились надменные взгляды гостей, тычущих в сторону Дипера пальцами. – Просто временно лишён полномочий.

– Лишать – не на улей журчать! – глухо донеслось из-под одеяла.

Обитатели третьей палаты дружно глянули на капрала – одобрит ли он очередное нелепое заявление Командора. Но в этот раз Зенит оставил реплику Дипера без внимания, так как сосредоточился на попытках разгадать суть проделок бортового ИИ, подсылающего дроидов вперемешку с голограммами земного техперсонала в белых халатах.

Санитар Шурик тем временем поменял папку и переключился на следующего пациента:

– Хозяин картонного крокодильчика – Олег Варов.

– Для вас, душары, Олег Юрьевич, – уточнил Варов, обращаясь к студентам.

Санитар Коля присел на корточки и погладил коробку.

– Виталик, сидеть. Ух ты мой хороший! – засюсюкал он, подражая манере общения Юрича со своим питомцем.

– А разве больным можно потакать в их бредовых фантазиях? – поинтересовался студент в очках.

Второй санитар поднялся и одарил студента тяжёлым взглядом, заставив того часто заморгать своими косящими глазками.

– Ну ты же ещё даже не интерн, – Николай поставил зарвавшегося юнца на место. – Вот покажешь мне диплом – тогда и будешь поучать.

– Олег Юрьевич у нас – бывший участник боевых действий, имеет награды, – поспешил разрядить обстановку санитар Шурик. – Его диагноз – ПТСР.

– Ну-ка, умники, расшифруйте! – Санитар № 2 продолжал давить на студентов авторитетом.

– Синдром чего-то там. – Студент с калькулятором почесал затылок, силясь вспомнить конспекты.

– Посттравматическое стрессовое расстройство, – отчеканила студентка.

Третий санитар не удержался и погладил девушку по плечу, едва не выронив стопку с папками:

– Отличница какая!

– Межполовое влечение!

Все обернулись на громкую ремарку Командора. Из-под одеяла торчала одна лишь его гигантская голова.

– Брысь, псина! – рявкнул на него Александр.

Дипер тут же юркнул обратно в своё пододеяльное убежище, а Третий продолжил обзор «экспонатов»:

– Расстройство Варову компенсируем спокойным и позитивным хобби. Наш главврач убедил его заняться рисованием. Юрич, покажешь?

Тот молча взял с тумбочки стопку своих рисунков и сунул в руки ближайшему к нему «экскурсанту» в очках. Студенты принялись не без интереса разглядывать и передавать каракули Юрича друг другу. Почти на всех творениях угадывался крокодил Виталик. Хотя и с трудом, в силу ограниченных художественных способностей ветерана боевых действий.

– Здесь нарисовано, как человек что-то говорит, но текст в облачке возле его рта зачёркнут. – Студент с калькулятором, по-видимому, решил примерить на себя лавры Жака Лакана и поставить диагноз пациенту по его рисункам.

– Зачёркнут – значит, ничего не говорит, – с ходу охладил его пыл автор творения.

– Раньше тут было написано «Апорт»! – подскочил к студентам Сергей, тыча в лист бумаги пальцем. – Закорючка – это ветка, которую мужик бросил вон той чёрненькой фигне.

– Не фигне, а Виталику, – Юрич так многозначительно глянул на золотоволосого соседа по койке, что тот тенью прошмыгнул обратно к себе на кровать и затих.

Любопытный студент не заметил этого взгляда исподлобья, способного пригвоздить на месте, так как был занят рисунками, а потому продолжал допытываться:

– Но зачёркнули-то зачем? Человек подаёт служебную команду – всё логично.

– Виталик – не собака, – терпению Юрича можно было только позавидовать. – И он не любит, когда им командуют. Он любит инжир. Вон там на дереве плоды нарисованы.

– Вероятно, вы напугались при одной только мысли о доминировании, – не унимался студент, заставив обоих санитаров многозначительно переглянуться. – А вот что может означать инжир? Какое-то яркое событие из детства?

– Я не пугаюсь, – тихо возразил Юрич, и от его голоса повеяло могильным холодом. – Это меня почему-то все начали пугаться, как только вернулся на гражданку. Почти и не обижал никого. Но они так перепугались, что упекли меня сюда.

Варов на миг задумался, его мысли унеслись куда-то очень далеко, но его лицо тут же приобрело привычное суровое выражение. На этот раз студент оторвал глаза от смешных каракулей и глянул на их автора. Поэтому тоже немедленно захотел очутиться как минимум за пределами палаты номер три.

– А кем вы были на войне? – очередь задавать вопросы дошла до студентки.

Юрич снисходительно по-отечески улыбнулся наивной девушке и покачал головой.

– Олег пообещал Вениамину Константиновичу о войне не вспоминать, – объяснил Штурман.

– И Виталику, – добавил Юрич и внезапно оживился. – Кстати, капрал, а я-то кем был в нашем звёздном отряде? Меня ж ты забыл назначить!

Зенит последние полчаса был сосредоточен на информации, исходящей от голограмм бортового компьютера, и речь коллег-разведчиков почти не анализировал. Из всего сказанного экипажем ему запомнилось два слова: «апорт» и «инжир».

– Ты был, есть и будешь нашим бортинженером, – ответил капрал.

– Серьёзная должность, – одобрительно закивал Юрич.

Студенты и санитары переглянулись, сдерживая улыбки. Александр извлёк из стопки очередную папку и подошёл к койке корабельного Врача:

– Сергей Шлемофонцев, продолжительная алко- и наркозависимость. Многократно кодировался. Злостно препятствует излечению. Регулярно где-то умудряется добывать наркосодержащие рецептурные препараты и употреблять их.

– Гонево конкретное! – возразил золотоволосый, который минуту назад незаметно проглотил одну из вышеупомянутых рецептурных таблеток. – Я веду исключительно здоровый образ жизни. Йогой вот занимаюсь.