Тем обиднее было получить подделку. Ифи кликнула по письму просто из злости. Дома она постарается как следует очистить свой планшет от вирусов. Сейчас же стоит рискнуть, чтобы поставить на место этого «анонимного пользователя».

Но оказалось, что письмо составлено довольно профессионально. Никаких обычных маркеров мошеннического оператора 419. Никаких просьб указать номер своей кредитной карты или банковские данные. В письме перечислялись некоторые из достижений Ифи в области робототехники и сообщалось, что ее выбрали за сделанный ею вклад в развитие своего сообщества, а также из-за того, что она способна достичь еще более впечатляющих результатов. После рекомендации подать заявку была указана одна-единственная ссылка. Не поддельная и не измененная. Она вела непосредственно на защищенную шифрованием страницу сайта Фонда Адаве. Простая подпись под ссылкой гласила: «Поклонник».

Когда на экране высветился бланк заявки, руки Ифи задрожали. Неужели это все происходит на самом деле? Неужели кто-то и вправду включил ее в список кандидатов? Но кто? «Поклонник». Может, один из ее подписчиков в Голлаграме?

Ифи постаралась успокоиться и собраться с мыслями. Она не подведет Адаве. Эти деньги она использует, чтобы расширить свое производство «малышей» и нанять ассистентов, усовершенствовать голографические изображения и внедрить технологию «жесткого света» – так роботы станут не только виртуальными, но и реальными помощниками. Они смогут помогать пожилым людям и инвалидам в их домах. От открывшихся возможностей кружилась голова.

На этой неделе нужно будет попросить родителей помочь ей составить заявку. Снова посмотрев на страницу, Ифи заметила выделенную красным шрифтом дату.

Срок подачи заявки истекает сегодня.

В полночь.

Почему письмо не пришло раньше? Почему в последнюю минуту? Ну что ж, лучше поздно, чем никогда. Нельзя упускать такой шанс. Когда вагон остановился. Ифи посмотрела на часы в планшете: 16:10. Остается меньше восьми часов на заполнение анкеты и написание эссе о себе. Она справится. Времени достаточно.

– Ифи! – послышался голос отца, едва она уселась за ноутбук и ответила на несколько вопросов анкеты. – Помоги накрыть на стол. Пора ужинать.

Ифи скрипнула зубами. Ужин. Она постаралась как можно быстрее покончить с едой, запихивая в себя баранье рагу с зеленью и одновременно разговаривая с набитым ртом. При ответах на вопросы отца у нее изо рта вылетали куски рисового джолофа. «Да, в школе все было хорошо. Домашнюю работу сделала. В комнате прибралась. Все просто замечательно!»

– Не спеши так, дорогая, а то подавишься, – предупредил папа, склонив голову и рассматривая Ифи поверх своих очков.

Он только что вернулся домой и еще не совсем отошел от своей роли профессора в темно-бордовой агбаде – просторной, похожей на свободный халат верхней одежде, украшенной аккуратными узорами на отворотах.

– Расскажи нам, как твой проект с роботами, – попросила мама, прежде чем взять еще немного зелени.

Она жевала медленно, пристально наблюдая за Ифи. Иногда казалось, что она обладает сверхспособностью безошибочно определять, когда что-то идет не так. Поэтому Ифи приходилось соблюдать крайнюю осторожность, чтобы ничем не показать, что вся ее дальнейшая судьба сейчас зависит от вовремя поданной заявки.

– Вчера мы отправили еще одну партию заказов, – ответила Ифи. – До конца месяца должны закончить оставшиеся.

– Вот и чудесно. Может, на выходные сходим в какой-нибудь хороший ресторан, чтобы отметить? Пригласим Хассану с Нааде.

– Я бы с удовольствием, мама. Но слухи о наших «малышах» распространяются. Скоро будет еще больше заказов. И как раз сейчас я очень занята обновлением 3.4 Может, позже?

Мама вздохнула, открыла было рот, но тут же закрыла. Ифи и без того знала, что она хочет сказать. Что Ифи нужно больше времени уделять «детским делам». А мама знала, что ответит ее дочь: что это и есть ее «детские дела». Дела ребенка, которому больше всего на свете нравится конструировать роботов.

– Ну ладно, может, потом, – сдалась мама, вставая, чтобы принести из кухни десерт.

Ифи постаралась сосредоточиться на вкусном десерте, но секунды тикали одна за другой, а под ложечкой у нее сосало все сильнее. Нужно во что бы то ни стало разобраться с заявкой на грант до полуночи.

– Ну, давай, дочка, признавайся, – произнес папа, как только мама вышла из комнаты. – Тебя что-то тревожит?

– Да ничего особенного.

– Дорогая, у тебя все время что-то особенное. Что на этот раз?

– Ну, вообще-то я хочу подать заявку на получение гранта. «Гранта для гениев» Фонда Адаве.

– Ого! Это тебе не шутки!

– Я понимаю. Сто миллионов найр в течение пяти лет, – проговорила Ифи, не веря собственным ушам. – И тогда я смогу свободно заниматься всем, чем захочу, стать настоящим конструктором роботов.

– Я могу чем-то помочь? Проверить твою анкету? Поискать ошибки в эссе? Чем угодно?

– Можешь сказать маме, что я не буду сейчас есть десерт?

Ифи боялась, что не сможет отказаться, если скажет, что у нее нет времени на чудесные жареные плантаны, а потом увидит разочарование на лице матери.

Папа поморщился.

– Попробую. Но тебе точно не нужна помощь с написанием? Или с проверкой ошибок?

– Точно, папа, – улыбнулась Ифи, и он кивнул, прощая свою дочь.

Она вышла быстро и тихо, чтобы не услышала мама, и направилась к своей комнате. Там Ифи поставила ноутбук на кровать и начала писать эссе о том, как планирует изменить мир на деньги гранта. Напечатав несколько предложений, она стерла их.

Напечатала снова. Стерла и их. Сердцем Ифи понимала, что хочет сказать, но выразить пожелания в словах казалось непосильной задачей. Она начала сомневаться в своих силах. Да, у нее есть талант к математике и естественным наукам, но она совсем недавно начала учиться тому, как убедительно излагать свои мысли в печатном виде. Нет, ей ни за что не сравниться с другими номинантами, которые наверняка вставят в свои эссе заумные, непонятные слова.

И тут у Ифи появилась идея. У нее же есть свой канал в Голлаграме – социальной сети для создателей, общающихся со своими поклонниками и с теми, кто их поддерживает. Она пробежала глазами правила подачи заявок – там ничего не было сказано о том, что заявку нужно подавать именно в письменном виде. В своих влогах она научилась продавать роботов, теперь же нужно только придумать, как продать себя.

Первым делом нужно решить, во что одеться. Она осмотрела свои пижамы в стиле «Overwatch». Да, они довольно оригинальные, и они ей нравились, потому что позволяли почувствовать себя героем, но это не совсем то, к чему она стремится. На часах ноутбука высветилось время – 22:30. Остается лишь полтора часа на подготовку. Ифи принялась рыться в комоде. Примерила черное платье с напечатанным рисунком из золотой фольги и пару ожерелий в виде обручей – одно из переплетенных кожаных ремешков, а другое из золота. Да, выглядит… стильно. Пожалуй, даже слишком стильно.

Она отбросила платье и примерила лаймово-зеленое иро – полоску ткани, повязанную вокруг талии – с подходящей по цвету бубой с короткими рукавами. Иро было немного мало, потому что его покупали пару сезонов назад, но оно нравилось Ифи, и это был единственный предмет в ее гардеробе, который похвалила Хассана. Подруга сказала, что он напоминает ей ткани смелых расцветок, которые не отказалась бы носить сама Агба Аджа. Сравнение с одной из самых известных нигерийских художниц, да к тому же омником, придало Ифи уверенности в том, что у нее получится показать себя Фонду Адаве с наилучшей стороны.

Ифи закончила работу над своим образом, нанеся пятна белой краски, ярко выделявшиеся на коже лица насыщенного коричневого оттенка. Она немного помедлила, задумавшись над тем, не будет ли она, с традиционными узорами на лице, смотреться слишком вычурно для подачи заявки, но вспомнила, что история – это очень важная часть любого сообщения. Эти узоры говорили об истории ее предков, а также о будущем ее народа… по крайней мере, о том едином будущем, о котором она мечтала. Ифи знала, что ради этого стоит идти в бой.