Плана не было. Но какой мог быть план, если он не знал, как сооружено это здание и как охраняется? Я выберусь из палаты и осторожно пройду по коридорам в другое крыло. A камеры? Хрен с ними. Главное — найти девушку, — говорил он сам с собой.

Первым делом он проверил ручку двери, но та была заперта, a отопрут ее только утром, что никак не входило в планы Тима. Нужно найти отмычку или что-то еще, — думал он и шарил глазами по полу. Он нагнулся и посмотрел под койку. Под ней, конечно же, ничего не было, но вот на пружинке кое-то висело. Тим лег на спину и, ухватившись за край, подтянул себя под койку. На пружинке висела шпилька, он сразу же ее схватил и положил в карман. Спасибо девушке, которая здесь была… или не девушке. Это не важно, — мысленно радовался брюнет. Да, он не умел открывать двери с помощью шпильки, но был уверен, что сегодня ночью сможет это сделать, поэтому он с нетерпением ждал, когда наступит ночь.

Возня, доносящаяся из коридора, хлопки дверями и щелчки прекратились. Наступила полная тишина. Тим приготовился. Нельзя было терять ни секунды. Парень подошел к металлической двери и поглядел на коридор сквозь небольшое окошко — никого. Тогда он достал найденную шпильку и принялся вскрывать замок. Получалось не очень, но через десять минут тихого щелканья раздался последний щелчок, после которого Тим осторожно открыл дверь и вышел в коридор, сразу же посмотрев в белые камеры, которые были на двух концах коридора. Но, как он сказал, ему было плевать на камеры. Главное — заявиться к девушке и выбраться отсюда как можно скорее.

Тим еще раз бдительно огляделся и пошаркал вперед по коридору, заглядывая в окошко каждой палаты. Чем дальше он продвигался, тем страшнее становилось. Если смирно сидящая женщина со стеклянным взглядом было нормой, то истерично смеющийся маленький мальчик, лежащий на грязном полу палаты, был за гранью разума Тима, который был еще к тому моменту совершенно здоровым. Брюнет все неслышно проходил по коридору: в одной палате был грузный мужчина размером с автомобиль, и он стоял в углу и смотрел точно на дверь; в соседней палате — женщина, прикованная ремнями к кровати, a по соседству с ней паренек, брюнет, сидящий на своей койке и смотрящий в окно. Тим, наконец, завернул в следующий коридор, где, по его меркам, должна быть загадочная девушка. Волнение, страх, паранойя взяли вверх над сосредоточенностью, и парень ускорился — уже не вглядывался в окошки, чтобы рассмотреть пациентов. До конца коридора осталось несколько палат. Тим уже подумал, что ошибся, но в самый последний момент, проходя мимо «Палаты №24», он заметил какое-то движение. Парень остановился и, неслышно подойдя к окошку, заглянул внутрь. Там на койке сидела в позе лотоса светловолосая девушка и тщательно рассматривала свои руки, будто на них что-то было. Она? Ничего странного, такая же, как и все, — подумал Тим. Он легонько постучал ногтями по стеклу, чтобы привлечь внимание девушки, но та так и сидела, даже не пошевелилась.

— Эй! — шепнул он в надежде, что та услышит. — Девушка!

Внезапно она подняла голову и уставилась на дверь. Ее глаза вмиг расширились, как блюдца, и Тим почему-то подумал, что она его узнала. Но, видимо, не парень привлек ее внимание, потому что в следующую секунду она перевела взгляд чуть в сторону от парнишки. Тим это заметил в самый последний момент и тут же почувствовал, как кто-то взял его за руку, затем скрутил так сильно, что он невольно простонал.

— Заткнись, парень! — рявкнул кто-то слева, обдавая своим несвежим дыханием.

У Тима даже не было возможности повернуться и посмотреть, кто его схватил, но сразу же понял, что их было двое, ибо другой, что справа, воткнул шприц с какой-то дрянью прямо в шею.

— Пять кубиков хлорпротиксена — и не проснется до утра.

Нейролептик подействовал почти сразу, но прежде чем отключиться, Тим смог увидеть, хоть и размыто, на бейджах их имена «ФРЭНК» и «ДЭВИД». Тим почувствовал жуткую усталость, он будто бы перестал ощущать свои конечности; вокруг все поплыло, лица этих двух здоровяков расплывались, превращаясь в жижу. Тим рухнул на пол и тут же отключился, уставившись в темный потолок.

— Кто это вообще? — спросил Фрэнк. — Взломал дверь или ее забыли закрыть?

— Новенький, — сухо ответил напарник. — Для таких, как он, это нормально. Поспит немного, a завтра будет как огурчик, да, Фрэнки?

Дэвид заливисто рассмеялся и взял за руки парня, a Фрэнк, ухмыляясь своему другу, схватил пациента за ноги. Через несколько минут пациент был доставлен в свою палату, небрежно уложен на койку, на которой проспит до самого утра.

Утром Тим проснулся не один. В его палате уже стояли доктора и о чем-то разговаривали, но из-за пульсирующей боли в голове он не понимал ни слова.

— Кто это? — спросила чернокожая женщина в сером пиджаке.

— Это новый пациент Тим Шеферд, — сообщила ей другая женщина в белом халате.

— Что с ним?

— Поступил вчера вечером. Утверждает, что его никто не помнит и что слышит голоса в голове. Мы подготовили ему палату, все вроде бы хорошо, но сегодня с утра я узнаю, что молодой человек взломал дверь и пытался войти в «Палату №24». Случай странный, если вы конечно понимаете, кто лежит в той палате, — женщина понизила голос, будто боялась, что Тим ее услышит.

— Да, — задумчиво протянула чернокожая женщина. — Сегодня мы проведем сеанс. Нам, к сожалению, придется пригласить и ее, доктор Ричардсон, — слишком тихо проговорила она.

Тим понял, что чернокожая женщина — психолог. По их тихому разговору он также понял, что речь шла о нем, a может даже и о той девушке. Что значит «нам придется»? — промелькнуло у него в голове, и Тим удивился тому, как смог услышать это. В ту же секунду женщины обернулись и изучающе посмотрели на парня, который с многозначительным выражением лица глядел на них.

После совершенно не вкусного завтрака, на котором так любезно подавали холодную манную кашу с комочками и молоко, начался сеанс с психологом, которую, как оказалось, звали Джулия. Все пациенты сидели на стульях в белой комнате, в кругу, как в клубах анонимных алкоголиков, и что-то пытались высказать психологу. Тим обвел взглядом всех пациентов, запоминая их поведение и внешность, не зная зачем, и вдруг заметил ту самую светловолосую девушку. Она сидела напротив и сердито смотрела ему в глаза, так и просверливала дыру в его теле своим взглядом. Возможности поговорить сейчас не было, поэтому пришлось ждать, когда сеанс закончится. Сил и терпения ждать уже не было: Тим просто-напросто не мог сидеть с душевнобольными и слушать их бредни. Ему казалось, что вот-вот — и он сам спятит. Когда сеанс закончился, брюнет украдкой подошел к девушке и схватил ее за запястье, на что та, резко развернувшись, проговорила только одно: Ночью в душевой. Она вырвалась из его хватки и направилась дальше по коридору, неслышно шаркая тапочками.

Что за хрень? Какая душевая и где она? — Тим ничего не понимал. Ему нужна была помощь, но заводить здесь дружбу ни с кем не собирался, a спрашивать персонал не рисковал. Искать самому и лишний раз привлекать к себе внимание, бродя по этажам? Вот уж нет, не хватало еще наткнуться на Фрэнка и Дэвида. Нужно найти того, кто знает, где здесь душевая. Мужская или женская? — мелькали мысли, как мошки. Тим походил по коридору, высматривая более-менее нормальных пациентов, которые смогли бы ему помочь. У дальней стены сидела женщина и, забравшись с ногами на диванчик, поглядывала в окно. Парень зашаркал к ней, но на полпути уже заметил тех самых двух верзил, которые вырубили его в ту ночь. Надеюсь, они не подумают, что я буду ее домогаться, — он косо взглянул на здоровяков, которые так бдительно следили за пациентами, и проскользнул к дивану.

— Привет, — сказал он тихо и дружелюбно, сверкая своей широкой улыбкой.

Женщина повернулась и, также улыбаясь, посмотрела на своего соседа.

— Чем могу помочь, молодой человек? — спросила она, и Тим подумал, что она выглядит совершенно здорово.