Я получаю много сообщений от людей, которые смотрели моё интервью, данное информационному агентству China News Agency, и оценили сказанное мной. Конечно, изрядная часть оригинального материала была выправлена цензурой, что вполне объяснимо. Однако мне кажется, что некоторые моменты удалось сохранить. Затрагивая тему «самолечения», я заметила: «Самая важная группа, на которую мы должны обратить внимание, – это заражённые и семьи скончавшихся от коронавируса. Это те, кому приходится хуже всего, кто испытывает самую глубокую боль. Многие из них никогда по-настоящему не сумеют оправиться от того, что им довелось пережить здесь. Именно они больше всего нуждаются в поддержке правительства…» Когда я вспоминаю о крестьянине, которого не пустили на порог посреди ночи, когда думаю о мальчике, который умер от голода дома, о бесчисленном множестве людей, ежедневно тщетно взывающих о помощи, о жителях Уханя (в том числе и о детях), которые подверглись дискриминации и были изгнаны на улицы, словно стая бродячих собак, мне трудно представить, сколько времени пройдёт, прежде чем все они смогут забыть свою боль. И это не говоря уже о том, скольких мы потеряли в масштабе всей нации.

Последние два дня Интернет переполнен новостями о том, как вела себя группа специалистов при посещении Уханя. Всё верно – это те самые уважаемые «специалисты», которые ранее ослабили бдительность и спокойно твердили нам, что вирус «не передаётся от человека к человеку; а его распространение предотвратимо и взято под контроль»; своими безответственными словами они совершили гнусное преступление. Если бы у них оставалась хоть капля порядочности, интересно, какое чувство вины они могли бы испытывать, видя, как теперь страдают люди? Несомненно, основную ответственность за обеспечение безопасности и защиты людей, которые проживают здесь, несут политические лидеры Хубэя. Теперь, когда наши жители подвергаются опасности и лишены какой-либо защиты, почему же чиновники не берут на себя ответственность за происходящее? Распространение коронавируса до такой степени – результат одновременного действия различных факторов. Им ни за что не уйти от ответственности за случившееся. Впрочем, сейчас нам нужно, чтобы они действовали решительно и с искренним чувством раскаяния и ответственности вывели жителей Хубэя из мрака. Если Ухань сможет выдержать это испытание, сможет и вся страна.

Все мои родственники проживают здесь, в Ухане. Я очень благодарна судьбе за то, что до сих пор все они здоровы. В сущности, большая часть моей семьи – люди пожилого возраста. Старшему брату и его жене уже за 70, второму брату тоже скоро стукнет 70. Пока мы не заразились, мы будем делать всё возможное, чтобы помочь нашей стране справиться. Я счастлива, что племянница с сыном смогли наконец благополучно вылететь в Сингапур и уже помещены на карантин в курортной зоне. За это я должна выразить глубочайшую признательность Департаменту транспорта Хуншаня. В уведомлении, которое вчера получила племянница, было сказано: «Рейс в Сингапур вылетает в 3:00, пожалуйста, приезжайте в аэропорт заблаговременно». Но мой брат не водит машину, и после того, как был остановлен общественный транспорт, у них не осталось абсолютно никакой возможности добраться до аэропорта. Вот тут-то я и вмешалась. Поскольку Хуачжунский университет науки и технологии, где работает мой брат, расположен в районе Хуншань, я связалась с Управлением дорожного движения Хуншаня, чтобы узнать, разрешат ли мне туда проехать. В Управлении работает довольно много офицеров, и оказалось, что многие из них – мои подписчики. Они настояли на том, чтобы я осталась дома и спокойно работала, и сказали, что сами позаботятся обо всём. Офицеру Сяо поручили помочь доставить мою племянницу в аэропорт, и вся моя семья благодарна ему за помощь. Когда оказываешься в затруднительном положении, всегда можно обратиться за помощью в полицию! На них всегда можно положиться. Однако тот факт, что племянница с сыном сумели благополучно выбраться из города, – единственное, чему я радуюсь сегодня.

Идёт уже шестой день Нового года по лунному календарю, восьмой день с начала введения карантина. Надо сказать, что, хотя жители Уханя склонны относиться к происходящему со свойственным им оптимизмом, а порядка за пределами города становится всё больше, реальность в самом городе с каждым днём становится всё более мрачной.

На ужин я съела небольшую миску рисовой каши. Чуть позже позанимаюсь на беговой дорожке, чтобы немного размяться. Мало-помалу, по крупицам, я записываю всё происходящее и собираю записи в отдельный файл.

Сегодня седьмой день Нового года по лунному календарю, погода стоит ясная и солнечная. Может быть, это хорошее предзнаменование? Наступающая неделя будет критическим этапом в нашей борьбе с вирусом. Все специалисты говорят, что к пятнадцатому дню с начала нового года у всех инфицированных проявятся симптомы заболевания, и это должно стать поворотным моментом. Так что нам просто нужно продержаться ещё неделю. После этого все заражённые должны быть изолированы, а те, у кого отсутствуют симптомы, получат возможность выходить из дома; тогда мы будем свободны – по крайней мере, так мы это себе представляем. Прошло уже девять дней с введения в городе карантина, и большую его часть мы уже прожили.

Я взялась за телефон, как только проснулась, ещё не вставая с кровати, и тут же прочитала хорошие новости. Молодой человек, с которым я работаю, прислал в групповой чат сообщение: «Всё-таки я не заражён. Теперь я в полном порядке. Вчера у меня было расстройство желудка, и я, должно быть, принял слишком много лекарств, которые вызвали такие симптомы! Понимаю, что сглупил, как ребёнок! В любом случае, как только вся эта история с вирусом закончится, я угощу всех ужином, чтобы загладить вину за то, что так перепугал вас!» Я всё ещё хихикала над его сообщением, когда увидела совсем другую новость. Многие мои друзья хорошо знают одного парня из Ансамбля песни и пляски нашей провинции; он заболел и был включён в список ожидающих госпитализации, однако к тому времени, как пришло уведомление о наличии для него койки, он уже скончался. Я также слышала, что довольно много правительственных чиновников из Хубэя тоже были заражены и некоторые умерли. Боже мой, сколько же семей здесь, в Ухане, уничтожено этой катастрофой? И до сих пор я не слышала, чтобы хоть один человек решился взять на себя ответственность или хотя бы извинился. Вместо этого множество должностных лиц издают циркуляры или произносят речи, перекладывая ответственность на других.

Кого проклинать тем людям, кто не погиб? Я смотрела интервью одного китайского писателя, и в нём он вещал репортёру о «резонансной победе над вирусом». Я тогда просто онемела. Да вы посмотрите на Ухань! Посмотрите на всю страну! Миллионы граждан живут в страхе, тысячи людей госпитализированы, их жизни висят на волоске, бесчисленные семейные предприятия прекратили существование. Где же эта ваша «победа»? Когда всё это закончится? Говоривший – мой коллега, писатель, и я испытываю неловкость, критикуя его подобным образом. Но неужели же подобные ему люди совершенно не думают, прежде чем открыть рот? Впрочем, дело вовсе не в этом. Они просто пытаются угодить начальству; несомненно, интервьюируемый писатель заранее всё продумал. Я была счастлива, когда сразу после этого нашла статью другого писателя, как и я, критикующего своего собрата. Статья была чрезвычайно резкой и содержала немало упрёков в адрес первого автора. Подобная ситуация позволяет думать, что у многих писателей ещё осталась совесть. Пусть я не являюсь больше председателем Союза писателей Хубэя, но я всё ещё писатель. Хочу напомнить коллегам-писателям из провинции Хубэй, что, хотя, может статься, многие из вас получат заказы на написание статей и стихотворений, прославляющих великие достижения правительства, я надеюсь, что прежде, чем вы возьмётесь за ручку, вы на несколько минут задумаетесь: а кого же в самом деле надо прославить? Если вы просто собираетесь пресмыкаться перед чиновниками, пожалуйста, воздержитесь. Может быть, я и стара, но никогда не устаю честно высказывать свои мысли.