Работа, которая обязательно требует всегда быть доброжелательной и приветливой, квартира, снимаемая вместе с новой знакомой Юлей. И всё.

Ричард?

С Ричардом они не ужились. Не получилось. Потому что ничто так удачно не подходило для определения их отношений, как расхожее словосочетание «всё сложно». Многозначительное и бессмысленное одновременно. А ведь казалось, Книга Петра объединила их навечно, но в реальности общее дело сближало только до определённых границ.

Друзья. И не более. И пусть официального запрета не существовало, они же сами должны прекрасно понимать: любовь добавит ненужных проблем.

Ревность, недоверие, обиды, ненависть. Из-за них чего только не натворишь сгоряча, а, живя вместе, труднее сдерживать чувства. Потому и разбежались. Точнее, Ричард ушёл. Хотя перед этим всё-таки успели нарушить запрет, оттого и расстались нехорошо.

Не в том смысле, что со скандалом и ссорой, но с обидой и со злостью. Во всяком случае, со стороны Алики.

Она сменила место жительства, работу и даже номер телефона.

Счастливо оставаться!

Теперь ни Ричард понятия не имел, где она, ни она, где Ричард. И, наверное, к лучшему. Он же сам говорил, что так для него безопасней, и для неё тоже. Потому что она хорошо умеет быть незаметной, а когда одна, это лучше получается.

Из старых контактов остался единственный – Милка. Созванивались иногда. Алика однообразно докладывала, что у неё всё отлично, что по-прежнему живёт в замке. Милкины рассказы оказывались куда красочней, эмоциональней и интересней. А однажды она сообщила, что Аликой интересовался математик Максим Петрович… И сразу нахлынуло множество чувств.

В первую очередь упала огромная гора с плеч. Отец в порядке, выбрался из дурацкой пустыни, куда отправила его неблагодарная дочь, и наверняка Тамару с собой прихватил. А ещё очень хотелось верить, что он спрашивает об Алике лишь потому, что искренне беспокоится, как там она. Без всяких задних мыслей.

– Передай ему, что у меня всё хорошо, – попросила Алика подругу, подумала немного: – И ещё передай… что я прошу прощения.

– За что? – конечно же, сразу полюбопытствовала Милка. И удивилась тоже.

– Он знает, – коротко ответила Алика.

Не очень удачно она выбрала фразу. В продолжение как бы звучало: «А тебе знать не обязательно!». Милка, похоже, так и восприняла, потому что молчала.

– Мил! – виновато протянула Алика. – Ну просто не слишком приятный момент. Не хочется вспоминать. Но в целом, так, ерунда.

Ага. Обоюдное предательство, обман, подлость.

– Мы случайно встретились во время каникул, и я повела себя не очень.

Только туману ещё больше напустила и раздразнила любопытство. Но Милка не стала выяснять подробности. Может, обиделась.

Безрадостный получился разговор. Захотелось наплевать на всё, на осторожность, на опасность, на разумность, и укатить туда, к замечательным соседям Гордеенко. С ними лучше складывалось, чем со всеми родными и близкими.

Кстати, о родных.

Вдруг объявился Фил. Совершенно случайно попался на пути и сразу почему-то заинтересовал и пробудил сочувствие.

Алика предполагала, это оттого, что среди нынешних знакомых он оказался единственным волшебником. Может, судьба именно потому и свела их: притянуло подобное к подобному. И Фил сразу продемонстрировал свои необычные способности. И они оказались такими же, как у Алики, поэтому на неё не подействовали, но помогли понять, что перед нею не обычный человек.

Но сам Фил предложил другое объяснение.

– Я – твой сын.

– Мой… кто?

Конечно, она обалдела от его заявления, долго не могла прийти в себя. Мозг отказался соображать и анализировать, и Алика просто озадаченно твердила про себя: «мой сын, мой сын»!

– Что за бред ты несёшь? Тебе четырнадцать, мне восемнадцать. Какой сын?

– Будущий, – невозмутимо выдал Фил. – Пока я ещё не родился.

Алика оглядела его с головы до ног. Живой, настоящий, можно даже не тыкать для проверки. А фантом бы она сразу определила.

– Что-то не слишком похоже, что ты ещё не родился.

– Просто я из будущего.

Просто? Воистину незамысловатое объяснение!

– Ни разу ничего не слышала о реальной возможности перемещений во времени.

Хотя сама она скорее гость в магическом мире. Посвящена только в одну его тайну и в минимум существующих способностей.

– Так всё же могло измениться, – разумно напомнил Фил.

Магия, как и всё прочее, тоже эволюционирует, раздвигает пределы нынешних ограничений.

– И что, ты вот так запросто можешь возвращаться в прошлое? И вообще попадать в любое время?

– Нет, – Фил коротко вздохнул. – Случайно получилось.

– Как это?

– Ну… – Фил виновато насупился. – Нашёл дома какой-то странный предмет… или механизм. Не знаю, как точно сказать. Хотел разобраться, что это, а меня выкинуло сюда. Я даже не понял сначала, что в прошлое. Думал, всего лишь перенёсся в другое место. – Он, ища поддержки, вопросительно глянул на Алику. – Что такое возможно, ты же точно знаешь? – Дождался её подтверждающего кивка. – А теперь не представляю, как мне назад вернуться.

Вот это история! И что самое интересное, Алика в неё, кажется, верит. Но не до конца.

– То, что тебе маскирующая магия знакома, я уже поняла. А как с пространственной?

Маскирующая магия – не редкость. Хотя то, что она Алике в комплекте досталась, против законов природы. А если ещё и Фил владеет двумя видами магии…

Владеет. Он доказал это любимым Аликиным приёмом «доставать, не сходя с места». Им он вообще хорошо владел, в самом широком смысле.

Алика уселась на диван. Стоя подобное не принять. Посидела, посидела, подумала и вдруг спохватилась.

– А когда ты родился? То есть… родишься.

Фил нахально ухмыльнулся.

– Да не волнуйся. Не в этом году. И не в следующем.

Алика с силой выдохнула. Для успокоения.

– Ты действительно мой сын?

– До сих пор не веришь? – обиделся Фил. – Почему?

– Ты же жив.

Он озадачился.

– В смысле?

Алика честно призналась:

– Давно бы прибила такого.

Фил довольно улыбнулся:

– Ты точно моя мама.

Сумасшествие какое-то. Алика недавно отметила совершеннолетие, но юный переросток уже называет её мамой. Она закрыла лицо руками, спросила в щель между ладонями:

– А кто твой отец?

– Потом узнаешь. Неинтересно же заранее.

Не просто юный переросток. Наглый юный переросток. Наверняка, сейчас опять ухмыляется.

– Значит, ты тут, а я там, в будущем, с ума схожу?

Недаром, услышав о побеге Фила из дома, Алика моментально подумала о страдающих родителях.

– Всё-таки хорошо, что меня именно сюда забросило, – разглагольствовал Фил, пока Алика наводила порядок в мыслях и чувствах. – Я даже твой прежний адрес знал. Но тебя там уже не было. Я стал искать. И нашёл. Ты же поможешь мне вернуться?

Типа, у тебя же прямая заинтересованность.

– Как? Я не знаю никого, кто разбирался бы во временной магии. Да я совсем никого не знаю.

– Правда? – Фил расстроился, разочаровался, но потом оживился. – А у меня ведь она с собой. Та штука, которая меня сюда перенесла.

Он умчался в прихожую за своей сумкой, вернулся через минуту, что-то неся в ладонях, протянул Алике. Она взяла осторожно, посмотрела удивлённо.

Небольшая капсула: пластиковая или стеклянная. А может, из какого-то другого особого материала. Овальная, слегка напоминающая яйцо, и прозрачная. Внутри механизм: шестерёнки, пружинки, валики, рычаги. На часы похоже, только остановившиеся. Ничто не движется, не вращается, не шевелится. Но такое чувство, будто только и ждёт, чтобы заработать. Не хватает лишь малости: нужного жеста или слова, но Алике не знакомо ни то, ни другое.

– Ни разу не видела ничего подобного.

Что неудивительно. Из волшебных предметов Алике попадалась только книга Выгоцких о пространственной магии да медальон Ричардовой прабабушки, который колдовской силой сама Алика и наделила.