– А ты откуда… – Провидица многозначительно улыбнулась. – Ах, ну да. Хорошо, что на кофе не стали экономить… Что? Только компот? Да вы издеваетесь!

И только Решка радовалась манной кашке и сильно разбавленному компоту, как малое дитятко. А уж когда на раздаче ей положили кусочек маслица сверху, то чуть в ладоши не захлопала. На фоне ее необоснованной эйфории я казалась мрачной тучей, заслоняющей летнее солнце.

Тучка с манной кашей и компотом пересекла столовую, царственно уселась за свободный столик и попыталась взглядом испортить некромантам коллективную трапезу.

Увы, но там, за общим столом любителей трупов, царила атмосфера праздничного сбора. Все передавали друг другу тарелки, шутили, пинались и смотрели на Мастера взглядами влюбленной болонки. Болонки, влюбленной в свежий кусок мяса.

Хотелось бы ещё понять, чем вызвана эта массовая истерия в адрес Данте Праймуса. А то еще подхватим этот вирус и начнем молиться на глиняного божка с рожей некроманта.

Решка быстро прикончила свою порцию и вприпрыжку поскакала за добавкой. Я же пересчитала комочки у себя в тарелке и решила, что сегодня «Диета воина».

Нет, так дело не пойдет. Так мы ноги протянем быстрее, чем закончим обучение. А до Отбраковки всего ничего осталось.

Надо заслать старосту к ректору. Бюджет бюджетом, но не можем же мы, будущая боевая элита Староградской Магической Академии Всеискусств, питаться, как нищие на паперти?

Что дальше? Черствый сыр, хлеб с плесенью, сосиски?

Уже сейчас боевики в столовой следовали принципу: «когда я ем – я глух и нем, а ещё хитер, и быстр, и дьявольски умен». Водница Лаура, с которой мы штурмовали этаж некромантов, украдкой заедала манку печеньем, заныканным под столом. Неопалимый Тонг тренировался в умении бесшумно разворачивать контрабандную шоколадку. И только Решка…

– Эй, Бешеная, чего загрустила?

Я стремительно развернулась и уставилась на аномалию, которая выглядела, как драколич Данте Праймуса. Ящер восседал за нашим столом на низеньком табурете перед огромным блюдом печенья с шоколадной крошкой. С мерзкой улыбочкой этот гад макал в кружку кофе печенье и явно наслаждался эффектом, произведенным на неподготовленные массы.

Кофе… Печенье… Я сейчас взвою!

– Все норм? – уточнил дракон. – А то со стороны выглядишь как поперхнувшаяся овца.

И, оттопырив мизинчик, этот эстет недобитый сделал большой хлюп из чашки. Да‑да, не глоток, а именно хлюп. Мерзкий, долгоиграющий с эхом в салочки хлюп!

Убила бы! Да мертв уж.

– Где ты это взял?

– Где взял, там больше нету, – ухмыльнулся дракон.

Только теперь я обратила внимание на то, что его тонкие кожистые перепонки крыльев давным‑давно сгнили, и если остальной массив некромант смог восстановить и нарастить плоть, то крылья не подлежали ремонту.

– Ух ты! Он разумный! – возрадовалась вернувшаяся к столу Решка.

– Он безумный, – припечатала я, демонстративно плавя вилку.

– Дамочки, не спорьте, – заявил драколич, салютуя чашкой. – Давайте сойдемся на мнении, что я просто классный.

Я бы поспорила с этим высказыванием, но банально не успела. На столешницу опустился поднос с тремя кружками, над которыми поднимался ароматный парок с запахом корицы и горечи.

– Эй! – возмутился Спайк, ставя свою кружку. – Ты что, не в курсе концепции глумления над обидчиками?

– Умолкни, – хриплый приказ и быстрый кивок нам. – Разбирайте.

С подозрением посмотрела на присевшего за наш стол некроманта, на кружки, снова на блондинистое и загорелое недоразумение.

Влад оделся, что не могло не радовать. Черные штаны, серый свитер грубой вязки, только подчеркивающий яркость голубых глаз. На фоне неброской, вытертой, линялой и знатно побитой временем и молью одежды остальных некромантов прям первый модник башни.

А я никогда не доверяла модникам.

– Ты туда плюнул? – ткнула пальцем в подношение.

– Обижаешь. – Влад сел и забрал с подноса свой кофе. – Я некромант. Мне достаточно просто посмотреть, чтобы что‑то протухло.

– Кофе! – радостно пискнула Решка и утащила вторую кружку. – Ммм… вкуснота. Спасибо, Влад. Кстати, приятно познакомиться. Я – Перпоцдра.

Печенье встало поперек мертвой глотки Спайка. Дракон судорожно закашлялся и принялся бить себя в грудь когтистой лапой.

– И, прежде чем ты сделаешь ошарашенное лицо и переспросишь «Как? Как?», я с большим удовольствием повторю, – продолжила как ни в чем не бывало Решка. – Перпоцдра – первый поцелуй дракона.

Кашель драколича приобрел истеричный характер и стал больше напоминать смех престарелого курильщика.

– Еще у меня есть брат Препри – прекрасный принц и сестра Вздыхюндева. Как видишь, принцип наречения в нашей семье прост и понятен.

– Креативно, – осторожно кивнул некромант.

– Не то слово, – просияла Решка. – Мой папа – военный, а мама – авантюристка!

– Домохозяйка, – вмешалась я, глядя на живительный напиток, все еще томящийся в ожидании на подносе.

– Что в принципе одно и то же, – авторитетно заявила Решка. – Потому что только авантюристка с бездной количества свободного времени и любовью к сказкам может придумать чушь в качестве имени. Но ты можешь звать меня Решка. Прикол сложных имен в том, что можно выбрать любое подходящее… Еще раз спасибо за кофе. Кейт, прекрати уже гипнотизировать кружку взглядом и начни наслаждаться. Он без добавок, я проверила будущее. Кстати, Влад, когда ты принесешь плакат?

– Плакат? – вконец опешил голубоглазый некромант.

– Какой плакат? – прекратил имитировать приступ неконтролируемого удушья драколич.

Решка захлопала ресницами.

– Ну тот самый, который ты подарил Кейт, чтобы она могла каждое утро любоваться твоим загорелым телом в красных плавках.

Моя рука, все‑таки решившаяся взять вражеское подношение, дрогнула. Черная жидкость качнулась, плеснула через край и попала на кожу. Зашипела и через мгновение испарилась, оставив некрасивый след.

– Или ещё не подарил? – несколько неуверенно продолжила ясновидящая, уже понимая, что сболтнула лишнее. – Извините, я не должна была этого говорить.

Драколич громко заржал и забил лапой по столу.

– Беру свой непочтительный вяк обратно, Владька, ты прекрасно осведомлен о концепции глумления! Плакат! Нет, ну надо же! Плакат, ой, я сейчас разрыдаюсь от смеха!

А некромант наклонился ближе и хрипло добил:

– Я даже припоминаю подходящую фотографию.

– Ха. Ха, – раздельно произнесла я, всем видом демонстрируя, что думаю по поводу плакатика с полуголым Владом на стенах своей новой комнаты.

Решка смущенно пила кофе, старательно избегая моего сердитого взгляда. Влад продолжал улыбаться, мысленно предвкушая веселье. Драколич решил не откладывать и веселился уже сейчас.

Мы ещё не знали, что всего через пару часов на крыльце башни обнаружат труп.

– Не‑е‑ет! – убивался некромант в зверской бандане. – Он же был так молод!

Выстроившиеся в колонну по росту боевики разглядывали кривую и дерганую надпись «Некроманты – тьвари, мэрзОто и сволОто», намалеванную (вот так неожиданность!) веселенькой розовой красочкой.

Вероятно, диверсанты хотели красную, зловещую надпись а‑ля кровь, но перепутали банки. Цвет «бедра испуганной нимфы» – кажется, так обозвали этот оттенок розового в одном из модных журналов.

И если со смысловой нагрузкой намалеванного высказывания я была отчасти согласна, то вынести эстетический и орфографический ужас оказалось выше моих сил.

Вот почему я с чрезмерным вниманием наблюдала за расползающейся лужей, которая медленно, но верно кралась к трещине в плитах.

Хмурый зам главы отделения некромантии, он же «тьварь», тоже не оценил художеств и теперь деловито осматривал место преступления, исследуя дорожку и покосившееся от времени крыльцо на предмет обнаружения улик. А может, просто гулял по утренней росе, дышал свежестью и обдумывал список гостей для ритуала с девственницей и последующей массовой оргией.