Перед взором членов комиссии предстали сапоги и голые ноги матроса.

– Это что такое! – почти хором воскликнули члены комиссии.

– Мичман! Срочно командира части сюда! – скомандовал проверяющий начальник.

– Есть! – воскликнул мичман и помчался в начало коридора.

Окружающие почувствовали, как тучи сгущаются. В воздухе запахло грозой.

Издалека было как мичман, что-то объясняет командиру части, и они оба спешным шагом идут к месту инцидента.

Командир части капитан третьего ранга Белов был очень высокий человек. Проверяющие офицеры были люди невысокого роста. Поэтому Белов слегка нагибался, чтобы было лучше слышать, а кроме того, чтобы показать пример чинопочитания.

– Белов! – нарочито строго спросил проверяющий – Каким, это образом у вас моряки раздетыми встают в строй? Да еще по боевому расписанию. Они что хотят заболеть, чтобы в тылу пережить тяготы и невзгоды суровой морской службы. Это же подобно самострелу. За это дело во время войны сразу в трибунал дезертиров отдавали.

Сергей то синел, то бледнел, чувствуя, что его ждет суровое наказание.

– Да – подумал Юрий – надо было этого молодого гавнюка приструнить. Тогда бы не было такого скандала.

– Матрос! Почему вы не по форме одеты? В чем причина?

– Я думал, что будет обычная проверка и, после этого мы опять пойдем спать. – Стал мямлить Сергей – Виноват. Я больше так не буду.

– Белов разберитесь с этим бардаком – приказал проверяющий.

Комиссия из штаба продолжила осмотр.

– Мичман! Немедленно моряка одеть надлежащим образом и проверить обмундирование у всех в строю – приказал командир и быстрым шагом стал догонять комиссию.

– Вы то, годки куда смотрели – укоризненно сказал мичман, обращаясь к старослужащим – молодой так нас подвел.

– Мы с него вечером спросим – успокоил Юрий.

– Да что уже спрашивать. Сейчас командиру фитиль вставят, потом он начнет фитили раздавать всем по порядку.

Прибежал капитан Сидоров. Он вытирал большим платком со лба пот, выступавший крупными каплями.

– Где этот мерзавец! – возмущенно, тяжело переводя дух, сказал он. – Ах, вот ты где! Мне уже командир все высказал. Теперь тебе жизнь будет не в радость. Опозорил всю часть. Будешь кровью и потом смывать. Марш в казарму одеваться. Надо же один из нескольких сотен моряков оказался таким и именно в моем цеху.

Сергей выбежал из мастерской в команду приводить себя в уставной вид.

– А вы мичман будьте добры сделать жизнь матроса – разгильдяя в соответствии с уставными требованиями.

– Есть товарищ капитан – сказал мичман. – Сделаем так, что он не рад будет, что его мать родила.

– Ну, особо не злоупотребляйте властью.

– Не волнуйтесь все в соответствии с уставом. Сейчас как раз надо копать траншеи в нашей мерзлоте. Так что по вечерам для него есть кайло и лопата. Будет копать от столба и до вечерней поверки. Лучшая трудовая терапия для хорошего сна и укрепления здоровья на свежем североморском воздухе.

Юрий закрыл глаза.

… ее грудь была очаровательная. Он ее охватил рукой и почувствовал, как душа его наполнилась легкостью. Он как бы парил в безвоздушном пространстве. Юрий прикоснулся губами к соску и стал его ласкать……

– Внимание! Команде построиться для зачитывания приказа командира – разнеслось по рядам.

– Налево равняйсь! Смирно – раздался голос мичмана.

Моряки замерли в строю.

– Товарищ капитан третьего ранга – команда построена.

– Матрос Семицветов выйти из строя!

Матрос, одетый по форме, сделал два шага вперед и повернулся лицом к строю.

– Моряки посмотрите на этого матроса, который нарушил присягу и привел себя в неуставной вид. Он опозорил нашу часть перед лицом всего дважды Краснознаменного Северного флота в такой ответственный для нашей родины момент. Облеченный властью, я объявляю вам наказание в виде десяти суток ареста с содержанием на гарнизонной гауптвахте.

– Есть десять суток ареста – почти упавшим голосом проговорил Семицветов.

– Встать в строй.

Семицветов возвратился в строй.

Но строй не распускали. Команды вольно не было.

Замполит с командиром стояли посреди коридора и о чем – то переговаривались.

Они чего – то ждали.

Из комнаты дежурного по части вышел дежурный офицер. Он подошел к командиру и протянул ему листок бумаги.

Командир прочитал и передал ее замполиту. Замполит ознакомился с документом и повернулся к моряком, стоящим в строю.

– Товарищи моряки! – вскричал замполит надрывным голосом. Лицо его покраснело. Было видно, как жилы на шее вздулись.

– Мы не позволим заокеанским ястребам растоптать ценности социализма.

Замполит распалился и его понесло. Он прошелся по мировому капиталу, по ревизионистам – предателям мирового коммунистического движения.

А замполит все орал и орал. В его речи, в которой он все и всех клеймил и ругал – ничего не было понятно.

Только в конце он сказал кратко и внятно:

– Объединенная группировка войск – стран Варшавского договора вошла в Чехословакию для спасения мира и социализма.

Строй облегченно вздохнул.

– Это же надо же. Как все – таки это замечательно – сказал Виталий – замполитовский стукач – где – то там за тысячи километров от нас спасают мир социализма, а мы тут готовимся к войне и держим мир в ракетно-ядерных руках.

– Смотри, не надорвись своим ручонками – сказал язвительно Андрей.

Раздалась команда разойтись и готовиться к отбою. До утреннего подъема оставалось два часа, но было разрешено продолжить сон до уставных 8 часов.

Юрий с трудом открыл тяжелую дверь и вышел на улицу. Он глубоко вздохнул и чуть не задохнулся от свежего морозного воздуха.

… Юрий шел по улице полностью засыпанной снегом. Снег лежал на домах, вдоль тротуаров и на самой дороге. Машины стояли вдоль дороги и тоже были засыпаны снегом. Помимо легковых автомашин на дорогах стояли и автобусы.

Через запорошенные и заиндевевшие окна были видны в тусклом свете люди, сидящие в этих автобусах.

Казалось, что жизнь замерла. Но на самом деле это только казалось. Это был один из примечательных для советского врага номер один день. Это был сноудей. Если в зимний день выпадает много снега. Машинам и автобусам не проехать по улицам. Деловая активность в США замирает. Люди остаются дома и на работу не выходят. День оплачивается бизнесом.

Юрий шел по улице, погружая ноги в глубокий снег, и вспоминал все парадоксы своей советской жизни.

Из всего того ночного кошмара подготовки к войне он только отчетливо и явно ощущал девичью грудь. Все остальное ему казалось большим сном, который и был на самом деле. А сейчас его ждала теплая квартира, семья и в холодильнике ужин и разные горячительные напитки. Свет в окнах множества домов светился и создавал приятные настроения.

Светило яркое ослепительное солнце. Сергей выкатил из бейсмента свой велосипед.

– Наконец – то сбылась моя детская мечта – подумал он.

Как себя помнил Сергей, у него было всегда страстное желание заиметь хороший велосипед и на нем кататься круглый год. При этом обязательно мчаться с большой скоростью навстречу солнцу и радоваться окружающей красоте. Такие картины ему снились в далекой снежной России. Здесь же, купаясь в лучах горячего ослепительного солнца, он иногда задумывался о том, чтобы неплохо было бы вкусить и снежной прохлады или русского морозца. Чтобы немного окоченеть и потом отогреться с помощью русской водочки и горячих щей. Но, к великому сожалению, третьего было не дано тут. Водку и щи можно было хлебать сколько угодно. А насчет мороза тут в Филадельфии были большие проблемы. Конечно, частично можно было получить небольшое удовольствие, если сунуть голову или другие части тела непосредственно в морозильную камеру огромного американского холодильника.

Но постепенно день за днем Сергей привыкал к этой жаре и к этому солнцу. Купаясь в его лучах, он ждал каждого выходного дня, чтобы выкатить на велосипедную дорожку и мчаться навстречу солнцу.