– Понятно, очередной пиз…л (Подумал про себя Непригодин)

Разговор окончился обещаниями о скором переводе в РСО.

Непригодин продолжал заниматься «творческой деятельностью», писал жалобы. Это конечно же не проходило мимо Нагиева, мимо него вообще ничего не проходило, так как товарищ быстро захватил власть в части и имел сильное влияние на бесхребетного Скоморохова. Примерно в это же время в часть из недавно вошедшего в состав России Крыма, прибыл «псевдо юрист» Петусекин. Клоун еще тот, шестерка знатная. Получил прозвище «хохлятский СБУшник». Образование у гражданина было юридическое, но по факту знаний нуль, наличие диплома никого еще не сделало специалистом. Сей гарный хлопец, возомнив себя гением в юриспруденции, не исключено, что посоветовавшись с Нагиевым, придумывает небольшой спектакль, дабы урезонить выскочку Непригодина. Право слово, ошарашить у них получилось, но не более. Непригодина вызвали якобы на расчет в отпуск, но на самом деле ему был подготовлен сюрприз. Когда он прибыл в отдел кадров, мол вызывали рассчитаться, его встретил подполковник с ярко выраженным недоумением:

– Какой расчет, тебя на беседу к командиру вызвали!

– Какую беседу, мне никто ничего не говорил!

– Как не говорили? Тебя уже ждут!

– Вот так, пришла телеграмма, на расчет в отпуск!

– Блин, а ты еще и по гражданке!

– Так я вообще на больничном, мне позвонили, сказали пришла телеграмма, срочно езжай в Службу. Поэтому какая форма, я официально освобожден от исполнения обязанностей, и сюда вообще ехать не должен был, но очень уж просил начальник.

– Ладно, пошли к командиру, представлять тебя буду.

Подполковник зашел в кабинет командира, потом выглянул:

– Заходи!

Непригодин зашел, представился. В кабинете помимо командира сидел Петусекин, кадровик службы, кадровик управления и еще 3-4 клерка от майора до подполковника.

– Почему вы по гражданке товарищ прапорщик? (С упреком спросил командир)

– Товарищ полковник, я нахожусь на больничном, подтверждающий документ с собой, от исполнения обязанностей военной службы освобожден, меня попросили прибыть, так как мне объяснили, что вопрос по расчету в отпуск не терпит отлагательств. О личной беседе никто не сообщал, к ней не готов, прошу перенести, до выхода на службу.

– Да ладно вам, я просто спросил, раз прибыли, давайте проведем. Разберитесь, почему военнослужащему не довели информацию о личной беседе (К кому-то из толпы обратился Скоморохин)

Командир продолжил лирический рассказ, о том что, Непригодин жалуется беспочвенно и безосновательно, везде указывает про неприязненные отношения, в то время, когда к нему относятся очень даже хорошо.

– Товарищ полковник, вы вот говорите, что нет неприязненного отношения, и командование хорошо ко мне относится. А почему тогда у меня после перевода сняли классность, была первая, сейчас никакой? Направление деятельности после перевода не поменялось.

– Вам не платят классность?

– Так точно, не выплачивается надбавка, в финчасти сказали приказ на меня не сделали, всем сделали, на меня нет, не думаю, что это случайность.

– Хорошо, я поставлю задачу разобраться.

– Перевели меня, не с целью поиздеваться? Мне ездить 110 км в одну сторону, 110 в другую, жилищного фонда у вас там нет, как следует из письменного ответа.

– Нет, мы вас перевели в показное подразделение, одно из лучших, как хорошего специалиста. Дело в том, что на данной заставе ушел специалист, на эту заставу мы не можем направлять неопытного военнослужащего, и из всех предложенных кандидатур, все остановились на вашей.

– А, т.е. мне еще и честь оказали. (Непригодин не сдерживал улыбку на лице, впрочем, Скоморохов тоже не скрывал своих чувств, самому было смешно)

– Вас охарактеризовали как опытного и грамотного специалиста, поэтому вас и перевели.

– А почему тогда «грамотного и опытного специалиста» используют не по должностному предназначению, а исключительно в решении хозяйственных вопросов, какие ко мне отношения не имеют, не логично? А навык теряется. Да и характеристика последняя говорит об обратном.

– Т.е. по вашей должности вас на заставе не используют!

– Так точно, не используют.

– Возьмите на контроль (Кому-то из толпы досталось поручение) Вот смотрите, вы же нарушаете, а мы вас не наказываем, хотя давно могли. Была бы к вам неприязнь, уже бы давно воспользовались.

– Разрешите уточнить, что я нарушил?

Скоморохов обратился к Петусекину:

– Разъясните ему, пожалуйста!

– Смотрите, Андрей Александрович, вот вы пишите жалобы президенту, а вы знаете, что это верховный главнокомандующий, и своими действиями вы нарушаете требования Устава внутренней службы, а именно статью 21, т.е. прыгаете через голову, а это нарушение. Чтобы не быть голословным, я подготовился, взял с собой устав и сейчас вам зачитаю:

Устав внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации

Статья 21. По служебным вопросам военнослужащий должен обращаться к своему непосредственному начальнику, а при необходимости с разрешения непосредственного начальника – к старшему начальнику.

По личным вопросам военнослужащий также должен обращаться к своему непосредственному начальнику, а в случае особой необходимости – к старшему начальнику.

– Таким образом, вы обратились к старшему начальнику, без разрешения непосредственного начальника!

(Командир не скрывал своего восхищения и победы в ситуации)

– Это все?

– А что вам еще нужно?

– Вы уверенны, что до конца прочли ст. 21?

– Да!

– Тогда плохо вы готовились! Товарищ полковник, статья 21 Устава внутренней службы, содержит три абзаца, товарищ лейтенант, нам прочитал только два, и я уверен, сделал это с прямым умыслом ввести меня в заблуждение, зачем, все мы знаем. Разрешите, процитирую третий абзац?

– Пожалуйста!

– Абзац три:

Военнослужащий при обращении, будь то жалоба, заявление или предложение, руководствуется Федеральными законами и Дисциплинарным уставом. (Дословно из устава – «При обращениях (внесение предложения, подаче заявления или жалобы) военнослужащий руководствуется законодательством Российской Федерации и Дисциплинарным уставом Вооруженных Сил Российской Федерации»).

– Это не дословно, но смысл именно таков, или я не прав товарищ лейтенант?

Тот молчал, опустив глаза в стол.

– Продолжим, товарищ лейтенант, вы сказали, вы подготовились. Подскажите нам, каким Федеральным законом установлен порядок обращения граждан? Ведь вы согласитесь со мной, что Федеральный закон выше Устава?

– Выше

– Ну, так каким законом порядок установлен?

Тот продолжал молчать.

– Не знаете, а я скажу вам, Федеральный закон номер 59 от 2006 года, и если не ошибусь 02.05, точную дату не помню. Данный Федеральный закон распространяется на военнослужащих? Да! А, что нам дает данный закон, товарищ лейтенант?

Петусекин предательски молчал, прыть Скоморохова тоже спала, все, включая командира, опустили свои бестолковые головы.

– А дает он нам порядок, который вам не известен и мной не нарушен, более того, статьей 6 данного закона, КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещено как-либо преследовать заявителя, а дисциплинарное взыскание за подачу жалобы, это и есть преследование, оказание так сказать, давления и в свою очередь является грубым дисциплинарным проступком уже с вашей стороны! Так, товарищ лейтенант? Так! Но и это не все, откроем Дисциплинарный устав, вы его взяли с собой?

– Нет, а зачем?

– А, зря! В Дисциплинарном уставе, в главе 6, начиная от 106 статьи, расписан порядок обращения, и если бы вы знали ФЗ – 59 и главу 6 Дисциплинарного устава, то вы бы не видели большой разницы, потому что глава 6 дублирует требования ФЗ – 59. Так что, если вы считаете, что подав жалобу, я совершил дисциплинарный проступок, заводите разбирательство и привлекайте меня к ответственности, я ваши действия оспорю через прокуратуру. И опять же, вы должны относится ко всем одинаково, но получается ко мне особое отношение, снисходительное, т.е. вы считаете, что я совершил дисциплинарный проступок, но вы меня жалеете и не привлекаете, не по уставу. К чему такая жалость?