Впервые с тех пор, как вышли из подъезда и оказались в безлюдном и заснеженном поле, Машу заинтересовало что-то, кроме возвращения домой. Глоток коньяка так на нее подействовал или она заразилась азартом Кира, – вместо того чтобы тянуть ребят назад, в уют квартиры, стала их подгонять.

– Не подойдя поближе, мы ничего не узнаем, – заметил Вася, вглядываясь в темень.

Не он горел желанием идти, но если даже Машу туда потянуло, то, конечно, придется проверить, что их там ждет.

– Тогда идите, – Маша почему-то перешла на шепот. – Чего же вы стали как вкопанные!

Вася тронулся вперед, затем потянулись ребята. Запах дыма становился все отчетливее. Теперь этот приятный деревенский аромат стал их путеводной звездой – где-то там, откуда он доносится, должны быть люди. Троица товарищей просто обязана найти этот остров, этот оазис в снежной пустоши.

Вскоре впереди показались еле заметные огни. Вася ускорил шаг. Спустя некоторое время они оказались у околицы небольшого села. На краю стояли два дома с заснеженными крышами, обнесенные хлипкими штакетными заборами. Лениво лаяла собака.

Кто-то играл на гармони и пел:

Эшелон за эшелоном,

Эшелон за эшелоном,

Путь-дорога широка…

Командарм велел – и точка!

Машет беленьким платочком

Дона синяя рука.

– Куда это мы пришли, мальчики?

– Деревня какая-то, – Кирилл подался вперед. – У нас тут под городом есть деревни?

– Мой район когда-то был деревней, – отозвался Вася. – Да ты и сам это знаешь. А других не припомню.

Ребята приблизились к крайнему двору, окруженному условным забором, который можно сбить ударом ноги. Собака, почуяв чужих, залаяла громче.

Заскрипел снег под тяжелыми шагами. Вася заглянул в щель между штакетинами и увидел человека, который приближался к шаткому забору. Он остановился напротив и чиркнул спичкой, на мгновение осветив густую бороду, и закурил. Судя по едкому дыму, доносившемуся до ребят, курил он убойную махорку-самосад – любого городского жителя от такого табачища скрутит в тугой жгут и вывернет наизнанку.

Мужчина был одет в тулуп и огромную меховую шапку. Варежки сунул за пояс и курил, пряча в кулак огонек самокрутки. Он кого-то ждал и то и дело озирался.

Когда человек в тулупе повернулся, Вася узнал его. Это был… Кир. Борода его сильно изменила, но глаза были теми же. В ярком свете Луны невозможно было обознаться. Это была повзрослевшая копия Кирилла.

Маша, прильнув ко второй щели, тоже уловила сходство. Вид ее был изумленным и напуганным. Лишь один Кирилл ничего не заметил. Человеку, ежедневно видящему себя в зеркале, сложно узнать своего двойника.

Вот теперь Вася был готов поверить в Машины слова о параллельном мире. Может быть, действительно попали в другую реальность – но это был не современный, а какой-то устаревший, крестьянский мир – долбаный колхозпанк. В голове закружились обрывки просмотренных фильмов и прочитанных книг. Во многих встречались двойники из параллельных миров. Но одно дело – кино, и совсем другое – реальность. И вот теперь нос к носу они столкнулись с копией Кира. А где-то, может быть, и вторая Маша существует, и еще один Вася. Хотя наверняка в этом мире у них другие имена и совершенно иные судьбы. Они живут в этой деревне, сеют-пашут-жнут, а по праздникам прыгают через костры и любят друг друга на сеновалах.

Вася встретился взглядом с Машей и прикинул, что у него, наверное, такие же глаза с кофейные блюдца, как у собаки из сказки про огниво.

От дома отделилась тень, вновь послышался скрип шагов. К околице приближался еще кто-то. Человек, очень похожий на Кира, резким движением отбросил окурок в снег, и тот сразу погас. Мужик вытащил из-за пазухи продолговатый предмет. Тихо клацнул курок, и Вася сообразил, что это обрез охотничьего двуствольного ружья.

С обрезом под полой не ходят без причины даже в неведомом параллельном мире. Стало ясно, что сейчас произойдет убийство.

Не бывает бывших ментов и силовиков – Вася вознамерился помешать убийце. Но едва собрался перемахнуть через забор, Кирилл дернул его за рукав.

– Твою ж мать! – прошептал он. – Да это же ты!

– Мальчики… – так же тихо сказала Маша. – Это вы оба!

Узнать себя со стороны, да еще в помятой и потертой шинели и несуразном треухе очень сложно, но Вася узнал. Это был он. Повзрослевший лет на десять, но он. И его, судя по всему, собирается убить похожий на Кира бородатый мужик.

Гармонь продолжала наигрывать:

За Царицын, за Царицын

Дни и ночи будем биться,

Пики с пиками скрестя,

И не смыть ее дождями,

На бугре и в волчьей яме —

Кровь рабочих и крестьян!

Вася не мог стоять и ждать, чем все закончится. Ломанулся вперед, забор под его весом затрещал и повалился. Вася успел схватить левой рукой за короткий ствол, когда некто, похожий на Кира уже поднял оружие. Грянул выстрел, перед глазами вспыхнул сноп пламени, пальцы обожгло и чуть не опалило лицо.

Не успел. Его двойник, коротко вскрикнув, сложился вдвое, схватился за живот и упал на колени. Гармонь протяжно прогудела, и песня оборвалась. Собака замолчала, а где-то вдалеке послышались возбужденные мужские голоса.

Вася с двойником Кира упали в снег. Разряженный обрез отлетел в сторону, меховой треух покатился по снегу. Вася был в спортивной шапке и потому головного убора не потерял.

– Падла! – выкрикнул соперник. – Мешать вздумал?

Вася был сноровистее, опыт боевой не прокуришь и не пропьешь. Ударил противника кулаком в лицо и добавил второй рукой в висок. Голова запрокинулась, но бородатый был крепким мужиком, такого двумя ударами в нокаут не отправишь.

Кирилл было бросился помочь, но Вася, сжав зубы, выкрикнул:

– Ему помогите!

И дернул головой в сторону корчившегося от боли своего двойника.

Кирилл побежал к раненому, и с ним – Маша.

Вася получил в ответ сильный удар в челюсть, едва не «поплыв» при этом, и снова ткнул кулаком в лицо убийцы.

– Я бы вас, сволочей, всех пристрелил бы! – зарычал тот. – Я бы вас… – увидев вблизи Васино лицо, осекся. – Ты? – глаза убийцы округлились. – Я же тебя… Я… убил!

– Рано хоронишь, – мрачно произнес Вася, сообразив, что тот признал в нем двойника своей жертвы.

Мужик перестал сопротивляться и лишь испуганными глазами смотрел на возвышающегося над ним Васю. Однако быстро взял себя в руки и, переборов страх, вцепился руками в горло противника и стал его душить.

Вася отработанным приемом избавился от захвата, впечатал врага в снег и ударил в висок. Тот наконец-то отключился. Проверил – притворяется или нет, но нет, бородач на самом деле был без сознания.

Поднялся и подбежал к Киру с Машей, которые сидели рядом с раненым. Но все, чему их научили на уроках ОБЖ – делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, а выхаркивающему кровь человеку это не поможет. При такой ране мало чем поможешь без профессиональной помощи.

– К-к-кузьма, – выдавил из себя раненый и впал в забытье.

– На спину положите, – приказал Вася. – И оставьте в покое. Хирург нужен.

Рядом вновь залаяла собака. С той стороны, откуда пришел Васин двойник, кто-то бежал.

– А ну стоять! – раздалось в темноте. – Всем стоять! Стрелять буду!

Раздались два выстрела.

– Здесь раненый, – закричал Вася. – Ему помощь нужна.

По снегу бежал человек в военной форме – гимнастерке, галифе и сапогах. В лунном свете был видно, что он обладает пышными буденовскими усами.

– Кто стрелял? – усатый размахивая револьвером. – В кого стреляли?

– Вон тот, – Вася указал на лежащего в снегу. – Я его в нокаут отправил.

– Куда отправил?

– Без сознания лежит.

– Сам вижу. А ты кто такой? Где Семен?

Вася указал на раненого в тени забора, рядом с которым сидели Кирилл с Машей.