Каждая оставшаяся позади ступенька приближала его к финалу их вечера. Он был готов вернуться к самому началу лестницы и, вновь подхватив почти невесомую девушку, подниматься снова, крепко прижимая ее тело. Даже сделай он так, Сора бы ничего и не заметила, все также продолжая вырисовывать узоры на груди Итачи.
— Итачи-сан, кажется, пришли… — медленно потянула она и стала оглядываться. Он аккуратно опустил ее на ноги. — Спасибо, что помогли! — она слишком резко подняла голову, чтобы заглянуть ему в лицо, и пошатнулась, готовясь врезаться в стену. Учиха рывком прижал ее к себе так, что перехвалило дыхание. — Итачи…
Он приклеился глазами к ее губам, неистово желая прикоснуться к ним. Ещё час назад, когда они ужинали, Учиха в самых ужасных подробностях представлял, как Неджи целовал ее, проводя языком по мягким губам девушки и надавливая рукой на затылок. Он чувствовал, как с каждой секундой закипал все больше и больше.
Кояма уперлась руками ему в грудь, пытаясь толкнуть, но ничего не выходило: Итачи, кажется, вовсе не почувствовал какого-то сопротивления. Должно быть, алкоголь на него немного, но подействовал, делая смелее в своих желаниях. Она чувствовала его быстро бьющееся сердце под ладонью и была готова поклясться, что и ее сердце билось с той же частотой.
Итачи понял, что в реальности никогда не целовал ее в губы: в висок, щеку, шею, лоб, но не в губы. Почему?
— Итачи-сан, отпустите, — выдавила она, пытаясь поймать четкий образ Учихи. Перед глазами все расплывалось.
— Не отпущу.
Он словно говорил не о ситуации, а имел в виду что-то большее.
— Почему? — наивно спросила она, нахмурившись. Итачи провёл большим пальцем по ее нижней губе, а Сора продолжила смотреть на него невинным взглядом.
По коридору пронёсся звук открывающего замка, затем — двери.
========== 16 ==========
С виска стекла капелька пота. Вторая. Третья. Ткань протектора, крепко повязанного на лбу, изнутри пропиталась соленой жидкостью. Неджи перевёл дыхание. Одиночная тренировка, длящаяся уже шестой час, неслыханно вымотала его. Он ощущал только усталость и бессилие, которое растекалось по всем мышцам тёплыми волнами.
Медленно перебирая ногами, джоунин побрел в сторону своей квартиры. Кристально белая рубашка все также идеально сидела на гении клана Хьюга, волосы ничуть не растрепались, и только по уставшему взгляду можно было сказать, что он вновь пытался отвлечься с помощью изнурительных физических нагрузок. На время ему это удалось, но после того, как душ был принят, а ужин съеден, в груди вновь разлилась ноющая тяжесть.
Он никогда не мог представить, что будет скучать по кому-то. Скучать так, что щемящее грудь чувство перерастало в злобу и ненависть. Если бы Неджи не привык вести себя сдержанно, то он бы с радостью ходил и пинал все попадающиеся камни и бил бы по каждому стволу дерева. Одновременно его раздражало то, что он называл зависимостью. Но в то же время, вспоминая загорелое лицо Соры, он таял как мороженое на солнце.
На его кухне царила идеальная чистота: посуда была вымыта и насухо вытерта, белоснежные шторы, стол без единой царапинки от ножа. Словно он тут и не жил вовсе. Неджи глянул на стул, на котором еще недавно сидела она, краснея при взгляде на него. Такая стеснительная, но всегда отчаянно пытающаяся это скрыть.
Парень по привычке поставил воду в чайник, поставил тот на плиту и потянулся за кружкой. В его голове мелькнула мысль: вот бы обернуться, как в тот раз, и увидеть ее, стучащую хрупкими пальцами по столешнице. Ее порозовевшие щеки и бегающий взгляд после слов, что они могли бы пролежать весь день вместе, забавляли его, но в то же время делали Сору такой желанной и красивой в тот момент, что на долю секунды он хотел наброситься на нее.
В то время, когда Сора считала его своим другом, он себя таковым не считал и позволял проходиться взглядом по ее тонкой фигуре. Для него она была подобием природы: чистой и невинной. Но это не мешало ему желать забраться немного дальше поцелуев и объятий. Порой он давал волю желаниям: скользил по бедрам, чуть сжимая их, оставлял влажные поцелуи на шее. Однако каждый раз останавливал себя, зная, что, зайдя чуть дальше, он не сможет контролировать себя.
Чего скрывать, он хотел ее. Порой Неджи даже стыдился, представляя свою невинную девушку в самых грязных фантазиях. Если снаружи он был непоколебимой скалой без эмоций, то внутри него бушевал ураган из чувств, которые он с трудом подавлял, когда девушка проходилась тонкими пальчиками по его шее, ушам и ключицам. Неджи с усилием для себя перехватывал их и нежно целовал, чтобы закончить эту пытку.
— Почему? — наивно спросила она, нахмурившись. Итачи провёл большим пальцем по ее нижней губе, а Сора продолжила смотреть на него невинным взглядом.
По коридору пронёсся звук открывающего замка, затем — двери. Итачи напрягся, чувствуя чакру Судзуки. Ну почему сейчас, почему не позже?! Зачем она вообще решила выйти? Она ведь должна была спать!
Он все еще прижимал ее к себе, напряженно глядя на чуть приоткрытый рот. В тот момент, когда Учиха уже был готов резко выпустить девушку из рук, чтобы не предстать перед Судзуки в неловком положении, он почувствовал ладонь, которая накрыла его губы. Дверь так и не раскрылась, ирьенин осталась в комнате.
— Итачи-сан, — лепетала куноичи, не отрывая ладонь от его рта, — если вы хотели меня поцеловать… то не стоит… я такая пьяная… это будет ужасно, правда…
Учиха молчал. Смотрел в ее блестящие от алкоголя глаза. Она плачет?
— Все в порядке? — внезапно испугавшись, спросил он и чуть ослабил хватку. Он так напугал ее? — Прости, я не хотел…
Заправив прядь за ухо, Сора шмыгнула носом и сделала крохотный шаг назад. Она стала четче видеть лицо Итачи, на котором на мгновение застыл страх.
— Итачи-сан, это вы меня простите, — более ровным голосом произнесла Сора, пытаясь унять головокружение, — я веду себя по-дурацки… Могу я сказать вам кое-что? — получив кивок, девушка продолжила, с усердием концентрируя плавающие мысли: — Вы мне очень нравились. Ну когда я только-только вас увидела, то сразу поняла, что вы замечательный: такой внимательный, вежливый, добрый, ранимый, — краснея уже не от опьянения, а от откровений, говорила девушка. — Хотя чего я вру! В первую очередь, вы понравились мне внешне. И это нормально, наверное… А я вам нравилась?.. Внешне? — словно с надеждой спросила она.
— Ты очень красивая, — прошептал он и получил самую теплую, самую искреннюю улыбку. И сам улыбнулся в ответ.
— Вы тоже, — почти одними губами произнесла она. — Вы мне так нравились, что мое сердце готово было выпрыгнуть от волнения! Я так… Я волновалась при каждой нашей встрече! Вы не представляете, что я переживала! Мне казалось, что мои волосы скоро вовсе побелеют. А потом вы знаете…
— Не знаю. Что ты имеешь ввиду?
— Всегда рядом со мной был Неджи. Он такой, знаете… — она опустила глаза, словно стыдясь своих чувств перед ним, — он был моим другом. Мне с ним спокойно и хорошо. Я чувствую, что мы понимаем друг друга, даже если мы совсем разные.
— Он нравится тебе? — стараясь говорить ровно, произнес Итачи и слегка сжал ее талию пальцами. Слышать его имя из ее уст было невыносимо. Молчание. Он грубо приподнял ее лицо за подбородок и добавил: — Нравится, Сора?
Чего она ждет?
— Нравится, — тихо ответила Кояма.
— Врешь.
Девушка молчала. Видя его лицо так близко и ощущая теплые ладони на своей талии, она не могла позволить себе вырваться, убежать от него, скрыться и никогда больше не говорить. Находясь наедине с Итачи, здравый ум выключался, отдавая права быстро бьющемуся сердцу. Сора нервно сглотнула.
— Я не вру.
— Тогда почему ты все еще позволяешь мне делать это с тобой? — опуская руку с талии на бедра, спросил Итачи. Он злился, о чем говорили сведенные к переносице брови и грубые прикосновения.
— Хватит, — толкнув его в грудь, наконец сказала Сора и отступила без какого-либо сопротивления. Это дерзкое касание отрезвило ее. — Мне нравится Неджи. И мне плевать, верите вы в это или нет.
