— Я понял, что ты такая глупая, что считаешь меня своим другом, а я настолько глупый, что позволил тебе считать себя таковым. Я не могу ненавидеть тебя, и дружить я с тобой тоже не могу. Я пробовал держать тебя на расстоянии, но видишь, сейчас мы стоим тут.

— И что же ты собираешься делать дальше? — тихо, еле слышно прошептала она.

— Собираюсь ответить на вопрос, который ты задала мне. Я не считаю ошибкой наш поцелуй. Я сделал это, потому что хотел, и ты ответила мне. Почему?

— Вероятно, потому что тоже хотела этого, — Сора неуверенно поджала губы, чувствуя нарастающее волнение, которое поднималось от кончиков пальцев ног к груди, затем — к затылку.

— И ты все еще считаешь меня другом? — она опустила голову, но Хьюга, желающий видеть все эмоции, резким движением приподнял ее лицо за подбородок.

— Я не знаю, Неджи, — пауза, сбитое дыхание. Всегда трудно найти слова, когда действительно есть что сказать. Если еще десять минут назад Сора была уверена в своих устоявшихся чувствах к нему, то сейчас эти представления рушились как домино. — Как ты думаешь, что я чувствую после того, как мой — если позволишь — друг целует меня, а после, когда прошу его поговорить со мной, он выбрасывает меня как ненужный фантик? Как ты думаешь, каково видеть твое отстраненное лицо, словно мы никогда не были знакомы?

— А как ты думаешь, каково целовать девушку, а после слышать от нее предположение, что все это было ошибкой? Как ты думаешь, как я себя чувствовал после этого? Что мне нужно было делать? Кричать, что ты нравишься мне?

— Да! Нужно было кричать! Нужно было кричать, а не оставлять меня с мыслями, что я никто для тебя, — Сора отступила на шаг назад, вырывая свое лицо из рук Неджи.

— Я мог кричать тебе каждый день, что ты нравишься мне, и все равно бы ты воспринимала меня лишь как друга. И я не говорил — я этим жил.

Впервые он был с кем-то настолько откровенен. Когда дело касалась его чувств, Хьюга закрывался и предпочитал молчать, переживая все в себе. И он делал это с Сорой, боясь неверно истолковать свои чувства как ей, так и себе. Но сейчас слова о симпатии дались просто и естественно. Он смотрел на нее, ожидая реакции, вместе с тем подавлял волнение и страх, увеличивающиеся в размерах с каждой секундой ее молчания.

— Ты ждешь от меня ответа, как и я ждала его от тебя, — начала она, — наверное, сейчас я понимаю тебя лучше, чем в деревне Тумана: сейчас я тоже хочу сбежать. Не хочу отталкивать тебя, просто дай мне немного времени, — произнесла Кояма и опустила потускневший взгляд в пол. Из нее словно выпили все жизненные соки, не оставив ни капли.

— Как скажешь, — после недолгого молчания ответил Неджи.

Жить, постоянно осознавая неразрешенный вопрос внутри себя, нелегко. Это как смотреть на солнце — выдержать можно лишь до определенного момента. Жить, каждый день просыпаясь с мыслью о том, что ты не можешь честно ответить самому себе на вопрос, невозможно. Внутренний конфликт душил, хватая за горло, как самый настоящий убийца. Она поняла, что сама для себя настолько размыла понятие дружбы и симпатии, что не может их различить. Или не хочет.

Проходя мимо большого тренировочного поля, она кинула взгляд в сторону доносящихся звуков. Язычки пламени полыхали на фоне голубого неба, вызывая неподдельный ужас. Сора отшатнулась, когда жар огня окатил ее с ног до головы. Среди этого пекла она заметила знакомые темные волосы, завязанные в хвост, и, узнав Итачи, вскрикнула. Учиха на секунду отвлекся и взглянул в сторону девушки. Мгновение — и по его коже проплыло кровавое зарево. Он резко одернул руку.

— Итачи! — воскликнул Шисуи. — Внимательнее!

— Итачи-сан! — бегом Кояма приблизилась к нему, обеспокоенно оглядываясь. — Что происходит?!

— Рядовая тренировка, — пояснил молодой человек с короткой стрижкой, — а наш Итачи-сан отчего-то пропустил заурядную технику и получил, — он кивнул на руку Учихи, на которой местами проступали крупные волдыри на фоне кровяных пятен. Не медля, она схватила его за кисть и, сосредоточив чакру в ладонях, принялась за работу. Кожа медленно затягивалась, а вскоре и вовсе стала почти как новая. Учиха молча стоял, не сказав ни слова, смотрел на ее обеспокоенное лицо и пальцы, крепко обхватывающие его запястье.

— Пожалуйста, будьте аккуратнее, ведь я не всегда могу быть рядом.

— Что-то мне подсказывает, что именно из-за того, что вы были рядом, это и произошло… — тихо произнес напарник Итачи, улыбаясь одними глазами.

— Что? — обернувшись, спросила Сора.

— Говорю, меня зовут Шисуи Учиха, — он протянул руку, но увидев, что ладони девушки заняты, неловко почесал за ухом. — Я уже давно гляжу на вас из-за угла дома Итачи и не решаюсь подойти!

— Сора Кояма, — сказала та смущенно, — приятно познакомиться! Так, готово, но все же будьте осторожнее, — она наконец подняла глаза на своего молчаливого пациента.

— Сора-сан, могу ли я пригласить вас составить нам компанию на ужине? — улыбаясь во все зубы, спросил Шисуи, склонив голову вбок. Вблизи она казалась ему еще милее. Молодой капитан Анбу все также молчал, доверив все своему другу. Если и получит отказ, то не он, а Шисуи.

— Была бы очень рада.

Она не знала зачем согласилась, но ничуть об этом не жалела: новый знакомый заваливал ее забавными историями, не давая ни секунды раскаяться о сделанном выборе. Итачи был рад внезапной возможности побыть с ней рядом, ведь после миссии в скрытой деревне он ни разу не видел Сору и, как бы он не хотел этого признавать, скучал по ней.

Переступив порог дома, Кояма подумала, что снова находится здесь даже в свой выходной.

— А где Микото-сан? — спросила Сора, оглядывая просторную кухню.

— Они с отцом ушли на свидание, — ответил вдруг появившийся в проеме Саске со скрещёнными на груди руках. Он без особо интереса оглядывал пришедшую компанию, отмечая, что голос куноичи кажется смутно знакомым.

— Это так мило! Хочу также ходить на свидания со своей будущей женой, скажем, каждую субботу, — уже представляя в мыслях такую традицию, мечтательно проговорил Шисуи, на что Саске закатил глаза.

Через короткое время еда оказалась разогрета и поставлена на низкий стол, покрытый светлой скатертью, и они принялись за ужин. Соре было бы неловко находиться в компании Итачи, а тем более, Саске, но Шисуи ловко развевал эту напряженность, за что она была ему безмерно благодарна.

— … представляешь, а она подходит ко мне, кладёт руки мне на плечи и шепчет: «Саске-кун, ты как сладкий зайчик», — передразнивая голос девицы, произнёс коротковолосый, — а я даже испариной покрылся от страха!

— Звучит отвратительно, — фыркнул младший Учиха.

— Но так и было! Саске, перестань быть таким популярным либо смени причёску, а то надоел копировать мой стиль…

— Кто кого ещё копирует, — ответил он недовольно и стал медленно пережёвывать неожиданно большой по размеру кусок обжаренного тофу, который надул его щеки.

— А наш Итачи вообще кумир всех девушек! — друг пихнул Учиху в бок, хитро улыбаясь, на что тот лишь пожал плечами, мол, тебе это куда известнее.

— Абсолютно с этим согласна, Шисуи-сан. В стране Воды все куноичи, стоило только показаться Итачи-сану, слетались как пчёлы на мёд! — подтвердила Кояма, вспоминая, как чуть ли не каждый день ее просили передать какие-либо сладости или записки ее капитану. Сору порой это раздражало, и она чувствовала легкий укол ревности, но всегда маленькие письма оказывались нераспечатанными, мирно покоясь в мусорном ведре.

— Ого, обычно в Конохе они просто съедают его глазами, а в стране Воды девушки явно смелее! Ха-ха, я вспомнил случай, когда одна из милых дам, не дающая проходу нашему Итачи, вытворила такое, чтобы привлечь его внимание! Она нарядилась в костюм ласки — господи, где она только достала? — и ждала его прям у дома! Микото-сан была в полном шоке! — стоял звонкий хохот, наполнявший каждый уголок кухни, и было не ясно, кто вносил большую лепту.

— Они явно нашли друг друга, — оглядывая Сору и Шисуи, сказал Саске, адресовывая фразу брату. Младший Учиха, всякий раз слыша голос девушки, пытался вспомнить, где он мог слышать его еще. Однако не задумываясь над этим больше нескольких секунд, Саске так и не удавалось отыскать ответ.