— В таком качестве вы здесь действительно впервые, — кивает Давид.
— В каком именно? — уточняю, заинтересовавшись.
— В качестве хозяйки, принявшей решение, — отвечает мужчина.
— Если так… то, да, я приняла решение продолжать свой путь под вашим кровом, — соглашаюсь, проходя в гостиную.
— Не под нашим. Под вашим, — поправляет Давид, — всё здесь принадлежит вам.
— Даже вы? — неуверенно усмехнувшись, уточняю.
— Наши действия определённо будут под вашим контролем… Тела прошу оставить при нас, — мягко улыбается мужчина.
Так же неловко улыбаюсь в ответ, а потом вспоминаю, как проснулась на коленях Исайи несколько часов назад…
— Почему вы не спите в такой час? — иду в столовую, стараясь не думать — отчего пытаюсь уйти.
— Мы ждём вас, — звучит спокойный ответ.
— «Вы»?.. Марк и Ян тоже ждут? — обернувшись на него, уточняю.
Про Исайю молчу. Он сразу же ушёл в свою комнату, стоило дверцам лифта открыться.
— Да, мы все не спим и ждём вас, — продолжая мягко улыбаться, отвечает Давид.
— Тогда почему они не встречают меня? — не без иронии спрашиваю.
— Мы решили, что, если будем стоять у лифта все втроём, это вас напугает, — спокойно произносит мужчина.
Смотрю на него.
Предполагалось, что это будет шутка. Похоже, у меня всё ещё проблемы с подачей.
— Вы голодны? — интересуется Давид.
— Я бы не отказалась от чего-нибудь сладкого, — признаю, проходя к холодильнику.
— Тогда, прошу, дайте мне возможность поухаживать за вами, — он кладёт руку, поверх моей ладони, останавливая мой порыв открыть дверцу и поискать себе что-нибудь вкусненькое внутри…
Осторожно освобождаю ладонь, отходя на шаг.
«Тогда, может, вас заинтересует, что о нём думал ваш дедушка?..»
Голос незнакомца всё ещё звучит в моей памяти.
Так что же за человек стоит передо мной?..
— Благодарю, — киваю, опуская взгляд.
— Приведите себя в порядок, переоденьтесь, — предлагает Давид, делая вид, что не замечает моей реакции, — я всё подготовлю к вашему приходу.
— Да, хорошо, — соглашаюсь и ухожу в свою спальню.
Только когда закрываю за собой дверь, ощущаю, что я в безопасности.
Что за странное чувство? Я что, стала бояться Давида?..
Прохожу по комнате. Невольно останавливаюсь около медведя.
Достаю карты из цветного кармашка…
Это что, действительно такая игра? Я должно понять, кто из них — кто? И в соответствии с этим, выстраивать свои отношения с мужчинами?
Этого хотел от меня дед?..
— Тогда, Давид — это точно Джокер, — произношу едва слышно, разглядывая четыре карты.
Слишком много загадок связано с ним…
А Исайя — это валет.
Потому что его задача — следить за моей безопасностью.
И тогда Ян — это король, потому что Марк — совершенно точно туз.
Он занимает ответственную должность в компании и при этом обучает меня всему, что может мне пригодиться на должности гендиректора. Но в таком случае не ясно, какая дополнительная функция у Яна. Король не может просто следить за моим здоровьем. Наверно, я чего-то не знаю…
…
Боже, это естественно, что я чего-то не знаю! Ведь у каждого из них ещё есть какая-то своя прямая обязанность, о которой мне никто не спешит сообщать.
Значит, Ян не так прост. Он добрый и располагает к себе больше всех. Но также у него есть вторая сторона — я видела её в свой первый день в пентхаусе, когда он говорил с остальными на кухне поздней ночью…
Стоп…
Я что, действительно начинаю классифицировать их в соответствии с игральными картами?!
Встряхиваю головой и делаю ещё один круг по комнате. Это неправильно!
Я не должна этого делать!
Иду к туалетному столику и достаю из сумки пачку бумаг — содержимое моего почтового ящика в старой квартире. Просматриваю квитанции, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей, откладываю в сторону рекламные листовки и неожиданно натыкаюсь на письмо…
В конверте. Без марки, индекса и какого-либо указанного адреса как у отправителя, так и у получателя. Подписанное от руки…
Его явно подкинули в мой ящик, в обход стандартной почтовой доставки. «От друга» — гласила надпись в графе «от кого».
Сердце дрогнуло, а затем начало стучать быстрее.
Это от того человека, верно? От того, кто звонил мне на старую квартиру несколько часов назад.
— Анна? — голос Давида застаёт меня врасплох.
— Да, сейчас приду! — кричу из комнаты; прячу письмо в стол и иду переодеваться.
Не то, чтобы я хотела что-то скрыть от него… от всех них…
Но и они не стремятся говорить мне всю правду. Так почему бы не ознакомиться с информацией, предложенной неким наблюдателем? Она явно не будет лишней в этом болоте тайн и интриг. Даже если внутри конверта окажется что-то откровенно провокационное…
Я не могу лишать себя возможности посмотреть на сложившиеся обстоятельства со всех сторон.
Да, всё верно. Я должна быть вне игры. Даже не так… я должна быть над игрой. Для того, чтобы составить своё собственное мнение обо всём, что происходит, я должна быть над обстоятельствами, а не под ними. Мне необходима трезвая оценка, а для этого мой ум должен быть спокойным, а сердце — холодным.
Может, этого от меня и хотел дед? Чтобы я научилась давать четкую оценку всему, что меня окружает?..
Прохожу в столовую и останавливаюсь в проходе, недоверчиво глядя на стол.
— Даже при большом желании я столько не съем, — сообщаю Давиду.
— Никто не заставляет вас есть всё. Остатки со стола можете бросить на драку собакам, — ровным голосом отвечает тот.
Стою, пораженная, и ничего не могу выдавить из себя в ответ.
— Неожиданно? — приподняв бровь, уточняет Давид.
— Да… я… зачем вы так? — растерянно спрашиваю.
— Присаживайтесь, Анна Андреевна, — мужчина отодвигает стул, предлагая мне занять своё место за столом.
Стою нерешительно.
В столовую, не спеша, входят Марк и Ян, останавливаясь у стульев напротив моего места.
— Что сейчас будет происходить? — нервно улыбаюсь, а затем изумленно наблюдаю, как к столу подходит Исайя…
— Честный разговор, — отвечает Марк, затем улыбается одними губами.
— Вы же этого так хотели, — в свою очередь мягко улыбается Ян.
— Да, но… всё это как-то слишком, — неуверенно подхожу к своему месту и присаживаюсь.
Давид обходит стол и, как и остальные, садится напротив меня.
— Вы напуганы? — спрашивает он.
— Нет. Но я бы хотела получить объяснения, — произношу, переводя взгляд с одного на другого.
На Исайю смотреть не могу. Сама не знаю — почему.
— Вы, наверное, хотите задать какой-то конкретный вопрос, — Давид складывает руки в замок.
— Да. К примеру, мне очень интересно, что у вас за привычка — каждый раз менять манеру общения. У вас так много личин… я уже теряюсь, право слово, — взяв под контроль все свои чувства, в том числе — страх, произношу я, — вы то вежливый, то убийственно циничный, то чересчур заботливый, то откровенно опасный. Зачем столько масок? Или вы не определились со своим отношением ко мне, или нарочно сбиваете меня с толку.
— И к какому выводу вы пришли? — со спокойным любопытством уточняет Давид.
— Скажите, ваша основная специальность — психология? — задаю вопрос в лоб.
— Неожиданно, — Давид откидывается на спинку стула, внимательно глядя на меня.
— И всё-таки?..
— В какой-то степени меня можно назвать хорошим психологом, — отвечает он, склонив голову.
— Так значит, вы это делали нарочно! Следили за моей реакцией?! — тут же иду в атаку.
Словами не передать, как всё это неприятно!
— Я сказал «в какой-то степени»… — поправляет Давид спокойно, — Мне было необходимо понять, насколько вы устойчивы к давлению. Но вы неправы, это не является моей основной специальностью. Наверное, вы уже заметили, что я преуспеваю в разных областях, — протягивает Давид, продолжая следить за моим лицом, — мне многое даётся легко. В этом — моя отличительная черта. И именно поэтому ваш дедушка пятнадцать лет назад забрал меня из приюта.
