— Как смешно, — закатываю глаза, опускаюсь в кресло.
Мне звонят уже всё утро.
— Это Влад.
Поднимаю взгляд на Давида. Недоверчиво смотрю пару секунд, а затем встаю на ноги и забираю у него свой телефон.
Действительно, Влад…
Принимаю звонок.
— Влад? Что случилось?
— Аня… я свободен… в смысле… Даша не беременна. Это был гормональный сбой. Мы расстались. Буквально пару часов назад. Скажи что-нибудь…
Стою, глядя на ковер под ногами, и не знаю — что мне на это ответить? «Поздравляю?» или «Сочувствую»?..
— Влад… чего ты от меня хочешь? — спрашиваю сосредоточенным голосом.
— Встретиться, — звучит ответ.
— Ты в курсе, что меня сейчас атакуют журналисты? — уточняю.
— Да, я видел ту статью. Ты большая умница. Хорошо отвечала на вопросы…
— Нет, ты не понял. Они в данный момент не дают мне выйти из дома. И, поверь, проследят за моими передвижениями — если я вознамерюсь его покинуть, — отвечаю собранно, — кто-то сообщил им мой адрес и номер телефона.
— О… — Влад замолкает, и некоторое время я слышу только его дыхание, — это Даша, прости… Она с момента выхода статьи ходила очень нервная. И постоянно говорила о том, сколько денег можно получить, поделись мы информацией о твоем месте жительства…
— Даша сообщила репортёрам, где я живу? — изумленно переспрашиваю и вижу, как изменяется лицо Давида.
— Да, скорее всего… она очень ревновала к тебе. А когда узнала, что не беременна… думаю, она могла наделать глупостей, — отвечает Влад.
— С этим можно работать, — привлекая к себе моё внимание, произносит Давид, — на неё можно подать в суд. Хватит даже угрозы, и она сама побежит к журналистам — упрашивать их оставить тебя в покое. Я займусь этим.
Киваю ему и возвращаюсь к разговору с Владом:
— Спасибо, что сказал. Это очень помогло.
— Не за что. Так мы сможем увидеться? — спрашивает мой бывший возлюбленный.
— Влад, забудь мой номер.
— Что? — удивление в его голосе заставляет меня поджать губы.
Я редко его удивляла…
— Я больше не буду с тобой видеться, — произношу ровно.
— Это потому, что ты сейчас такая богатая? Зачем ты ставишь стену между нами? Мы в двадцать первом веке — у нас нет разделения на сословия.
— Дело не в этом. Ты был прав. Наши отношения… они не были полноценными, — аккуратно подбирая слова, произношу.
— Хочешь сказать, что никогда не любила меня? — с болью в голосе спрашивает Влад.
— Я даже не понимала, что это за чувство, — отвечаю честно.
— А сейчас… сейчас понимаешь?
Задумчиво смотрю на Давида… вспоминаю Исайю… затем письмо деда, в котором он ругал меня за то, какой слабой я была всю свою жизнь…
— Сейчас я близка к пониманию, — произношу негромко.
— Ты причиняешь мне боль.
— Прости меня за это. И за то, что я не буду думать о твоих чувствах: мне нужно многому научиться за очень короткий промежуток времени — так что у меня просто не будет возможности предаваться воспоминаниям.
— Ты сейчас наказываешь меня?
— Нет. Делюсь информацией о моей нынешней жизни с бывшим другом. Я не хочу, чтобы ты на что-то надеялся. Прости, что говорю тебе об этом по телефону… но выйти из дома и сказать лично я не могу: твоя бывшая невеста постаралась.
— И твоя бывшая подруга.
— Я в курсе, — киваю, принимая упрёк, — мне жаль, что я не умела разбираться в людях. Мне жаль, что я допустила столько ошибок. Но это мой путь, который я должна была пройти.
Некоторое время Влад молчит, а затем произносит тихо:
— Мы больше никогда не увидимся?
— Я не знаю, — отвечаю честно, — но, если увидимся, я надеюсь, ты поведёшь себя мудро.
— Мне просто пройти мимо? — и вновь я слышу боль в его голосе…
Молчу…
— Будь счастлива, Аня, — произносит Влад, а затем сбрасывает звонок.
— И ты… — опуская телефон, произношу едва слышно.
Давид завершает свой разговор примерно в то же время, затем подходит ко мне.
— Всё в порядке?
— Всё будет в порядке, — отвечаю.
— Хороший настрой, — кивает мужчина и отходит, вновь отвечая на звонок.
Смотрю на его спину…
Чувствую, как бьётся сердце.
Опускаю голову и выдыхаю.
Всё будет в порядке.
Да… Когда-нибудь это прекратится, и я, как «Милый друг» Мопассана, уже не буду иметь ни переживаний, ни желаний, ни стремлений. Мне не будет ни холодно, ни жарко… Я наемся властью и деньгами вдоволь, и перестану чего-либо хотеть…
— Да не в жизнь! — выдыхаю громко, встряхивая головой.
— Что? — Давид резко оборачивается ко мне.
Поднимаю на него взгляд, резко встаю с кресла и подхожу к мужчине вплотную.
— Давид!
— Да? — немного удивленно отвечает тот.
— Когда я перестану быть собой, когда меня извратит вся эта роскошь, когда я потеряю какие-либо ориентиры… пожалуйста, будьте рядом. Будьте рядом и влепите мне самую зверскую пощечину!
— Вы никогда не потеряете себя, — спустя пару секунд, с улыбкой отвечает Давид.
— Почему вы так уверены? — растерянно спрашиваю.
— Именно потому, что мы будем рядом, — спокойно отвечает он.
— Я думала, вы ответите, что-то вроде: прежде, чем потерять себя, нужно себя найти, — фыркнув, отвожу взгляд.
Давид возвращает его к себе, мягко подцепив мой подбородок.
— Вы никогда себя и не теряли. Просто не хотели узнавать, — произносит он.
Смотрю на него, покусывая губу и размышляя над его словами.
— Вы ведь никогда не оставите меня? — спрашиваю тихо.
— Я ведь ваш перекати-камень, — мягко усмехается мужчина, — я буду с вами до конца.
— Пока я не разберусь в себе… — замечаю, припоминая содержание рассказа.
— Пока вы не поймете, что хотите видеть меня рядом с собой. Каждую секунду. Так яснее?
Стою, изумленно глядя в его глаза.
— Идите и приведите себя в порядок. Скоро мы разберёмся с репортёрами, и ваше занятие с Марком возобновится, — Давид отпускает меня и перезванивает человеку, которого успел сбросить во время нашего разговора.
Медленно иду в свою спальню.
Устать от жизни? Перестать чувствовать? Превратиться в монстра без морали?
Кажется, это не про меня.
Нет, так, наверно, могло бы случиться — но дед меня уберёг.
Он подарил мне лучший подарок, когда составил своё завещание.
Он дал мне шанс понять, как разнообразна может быть жизнь. Как печальна, как свободна, как азартна и как желанна…
— Я не подведу тебя, — прислоняясь лбом к двери, произношу неизвестно кому, — я тебя не подведу.
Конец
