Поэтому всё выглядит шиворот-навыворот: дети недовольны родителями, которые недовольны детьми, потому что их родители были недовольны ими.

И КРУГ ПОВТОРЯЕТСЯ СНОВА И СНОВА.

Если уж есть «Круг Сансары», то он не в каком-то виртуальном пространстве! Он здесь. Ад и рай уже есть на Земле.

Из поколения в поколение передаётся недовольство собой.

Надеюсь, ты теперь понимаешь, что упреки родителей это не про тебя, а про них самих. Это они сами собой очень сильно недовольны. Это сидит в них. Мешает жить. Формирует противную реальность. Превращает когда-то жизнерадостностных людей в вечно-недовольных редисок. Это им надо проходить множественные сеансы терапии. Это им надо читать мои книги по типологиям личности. Это им надо найти этого таракана у себя и задавить его большим пальцем. Это им надо меня слушать. Это они должны повышать свою самооценку.

Потому что от них зависит следующее поколение.

Ноооооооо, судя по всему, они с этой задачей не справились. И не надо их за это винить. Больше того – не надо пытаться их изменить.

– во-первых, дело это неблагодарное

– во-вторых, нельзя изменить тех, кто не хочет меняться в сфере, которой ты считаешь нужной, а не они

– и, в-третьих, живи свою жизнь и позволь им жить свою

Последний пункт вообще крамольный.

Родители указывают тебе, где они тобой недовольны. Следовательно, это есть в них. Следовательно, так как они твоя плоть и кровь, это действительно есть в тебе.

ОТСЮДА ВЫВОД: меняйся сам и изменятся они. На тебя смотрит весь твой род. И если тебе стыдно за своих родителей, признай, что тебе стыдно за себя.

ОТСЮДА ВЫВОД ИЗ ВЫВОДА: полюби себя самостоятельно. И медленно, но верно, смотри, как меняются, по принципу зеркала, твои родители и люди вокруг.

МЕТОДИКА: помни, что дурные привычки никуда не уходят, и поэтому избегай триггеров их возникновения. Второе, делай шаги в сторону желаемого, замещая нежелаемое. Третье, отлавливай моменты, когда тебя в чём-то упрекают, чтобы посмотреть на себя с этой стороны. И последнее, будь разумным человеком, а не эмоциональной обезьяной.

РАЗУМ КОГДА-НИБУДЬ ПОБЕДИТ! Да или нет? Как считаешь?

В 1922 г. Карл Юнг приобрел участок земли подле маленькой швейцарской деревушки Боллинген и начал строительство простого двухэтажного дома на берегу озера Цюрих.

Лет десять или двенадцать он достраивал и расширял здание, прозванное в итоге Боллингенской башней, добавил к нему парочку башен-флигелей и огородил двор с большим наружным очагом.

Но даже с такими усовершенствованиями жилище его оставалось довольно примитивным. Неровный каменный пол не был покрыт ни паркетом, ни коврами.

Электричество отсутствовало, не было и телефона. Обогревались дровяными плечами, готовили на керосинке, единственным видом освещения были керосиновые же лампы.

Воду приносили из озера и кипятили (со временем установили ручной насос). «Если бы человек XVI в. оказался в моем доме, лишь спички и керосиновая лампа явились бы для него новинкой, в остальном он ориентировался бы без труда»32, – писал Юнг.

В 1930-х гг. Боллингенская башня служила Юнгу убежищем от города, где он жил жизнью трудоголика, по восемь-девять часов в день принимая пациентов, постоянно читая лекции и проводя семинары.

Писал он почти исключительно во время каникул. И хотя у Юнга было множество зависевших от него пациентов, он не стеснялся взять выходной.

«Я понял, что человек, который нуждается в отдыхе и продолжает работать вопреки усталости, попросту глуп», – заявлял он.

В Боллингене Юнг поднимался в семь утра, здоровался со сковородками, кастрюлями и горшками и «подолгу возился, готовя завтрак из кофе, хлеба, масла, салями и фруктов», повествует биограф Рональд Хеймен.

Два утренних часа он посвящал сосредоточен ной работе, а остальное время дня проводил рисуя, медитируя у себя в кабинете, подолгу гуляя в горах, принимая посетителей и отвечая на огромное количество писем, поступавших каждый день.

В два или в три часа дня он пил чай, вечером с удовольствием готовил обильный ужин, с аперитивом, или, как он выражался, «закатным». В десять часов вечера он ложился спать.

«В Боллингене я живу естественной для себя жизнью… Я отказался от электричества, сам топлю печь и плиту, а по вечерам зажигаю старинные лампы.

У меня нет водопровода, я беру воду из колодца. Я рублю дрова и готовлю еду. В этих простых вещах заключается та простота, которая так нелегко дается человеку».

P.S. Будь, как Юнг: устаёшь – возьми выходной, съезди поколи дрова, посиди на инфоголоде, погуляй по лесу.

Из Лондона в провинцию Дарвин переехал в 1842 г. не только ради того, чтобы спастись от суеты городской жизни и воспитать детей в более спокойной обстановке. У него к тому времени уже имелась тайна – теория эволюции, которую он за десять предшествовавших переезду лет успел сформулировать для себя, но пока ещё не решался представить публике.

Он понимал, что сама идея, будто человечество произошло от животных, покажется викторианскому обществу еретической, и не хотел, чтобы его труд был всеми отвержен и навлёк на него опалу.

Вот почему Дарвин не торопился с публикацией и решил пока что поселиться там, где он мог бы до конца жизни спокойно работать, – в Даун-Хаусе, бывшем доме пастора в изолированной от мира деревушке графства Кент, «на самом краю мира», как писал учёный.

С того момента, как Дарвин поселился в Даун-Хаусе, и до 1859 г., когда он опубликовал наконец трактат «Происхождение видов», он вел двойную жизнь, скрывая от всех свои идеи об эволюции и естественном отборе и всячески стараясь между тем укрепить свою репутацию в научном мире.

Он сделался экспертом по усоногим ракам, написал о них целых четыре монографии и в 1853 г. получил за свои исследования медаль Королевского общества.

Он также изучал пчел и цветы и писал книги о коралловых рифах и геологии Южной Америки. Своей теорией Дарвин делился с немногими доверенными лицами, одному коллеге-учёному он сказал, что это похоже на «признание в убийстве».

Здоровье Дарвина в это время ухудшилось, и, хотя он прожил ещё долго, он до конца жизни страдал от болей в желудке, сердцебиения, фурункулов, мигреней и прочих тяжёлых симптомов, причина которых так и осталась невыясненной.

Очевидно, болезнь была вызвана слишком тяжёлой работой в лондонский период его жизни, а стресс только усугубил состояние ученого. По этой причине Дарвин жил в Даун-Хаусе размеренной, почти монашеской жизнью, его день строился вокруг нескольких коротких интенсивных периодов умственного труда, которые он отделял друг от друга прогулками, дневным сном, чтением и писанием писем, а также играл по вечерам в триктрак.