- Так они могут убиваться где угодно! Всех мест не учтешь.

  Чук усмехнулся. То же мне, Колумб, открыл Америку!

  - Да, Кен. Как там твоя Барби?

  В день зачисления в штат доблестных работников полиции Андрей Кольцов звонил обрадовать свою девушку, огненно-рыжую Варвару. И ласково называл ее Варви. С тех пор за ним закрепилась кличка Кен.

  - Варвара? - поправил Кен, - нормально. А ты как?

  - Как всегда. Норма.

  Чук семьей не обзавелся. Жена осталась в прошлом вместе с обидами и подозрениями. Может, он обжегся тогда, когда безудержная любовь испарилась, а бывшая выбросила сердце в мусорку? С тех пор женщины были. Они приходили и уходили. Но с недавних пор все надоело. Сомнения и беспокойство оставили его в один миг, когда явился голос. Умиротворенный голос вечного спокойствия нагрянул как-то рано утром изнутри. Прозвучал тяжелым вздохом и пропал. Но события мира отслоились, действительность заслонилась пеленой отчуждения. А затем голос зазвучал снова, и открыл тоску, которую Чук умело скрывал от себя всю жизнь. Работа стала валиться из рук, и начальство перевело Чуйкина в патрули. Совсем как персонажей "Смертельного оружия"! Жизнь такая нелепая, так похожа на фильм...

  А этот молодожен болтает, как велят западные психологи, начитался и строит карьеру. Поначалу всем было смешно. Пока не стало тошно от слащавых улыбок Кена из игрушечного домика игрушечной жизни. Мальчик с американской мечтой в России... Чук не сдержался, очень уж хотелось уесть сопляка:

  - Кент, что делать-то, если поймаем "до"?

  - Что "до"?

  - Соображай!

  - А... Ну... Допросим и...

  - Так ведь не докажешь ничего! - улыбнулся опытный страж порядка. - скажут, что отлить, или там еще чего придумают. А руки в стороны развел - так это зевнул, потянулся.

  - И что делать?

  - Ничего, Чернышевский! Ни-че-го. Пусть горят синим пламенем.

  Чук усмехнулся и почесал проплешину на затылке.

  Снова надо патрулировать подземку. Переход оцеплен, поэтому спуститься по нему можно только с недобрыми намерениями.

  Тем временем Мэри Поппинс свернула к переходу.

  - Чук!

  - Вижу! Вперед!

  Так и есть - женщина заторопилась вниз.

  - Стой! - заорал Кен. - Стрелять буду!

  Чук фыркнул со смеху. Кому он угрожает? Смертнице?

  Расстояние стремительно сокращалось.

  Она развел руки в сторону, устремила взор вверх.

  Но полиция успела.

  Руки нарушительнице по старой доброй традиции заломили за спину.

  - Не-ет!!! - истошно завопила преступница.

  Кен выдернул из кобуры дубинку и вытянул смертнице по спине.

  - Ни с места!

  Чук поджал губы. Но сдержался. Потом. Не при посторонних. Надо объяснить, что страх не надо переводить в жестокость. Тоже мне, герой.

  - Нет, я должна сгореть! Пустите! Мне пора! Меня ждут!

  - Разберемся в отделении! - прогремел голос Кена.

  Чук догадался, кого они поймали, когда женщину начала причитать от отчаяния за решеткой в машине:

  - Блаженны нищие! Блаженны! Нищие духом! Ибо грядет Конец всего сущего, ибо души вспыхивают, не выдерживают накала. Не противьтесь воле господней! Ибо поглотит пучина зла, тьма, тьма, тьма!!!