- А как же слухи, что Стерлядь домогалась тебя?

  - Это своеобразное высказывание признательности и ревности детей, обделенных родительской любовью. А ты знаешь, за что Юлька получила лишние сорок страниц диплома? За все те случаи, когда нападала на  тебя.

  - Я должна почувствовать угрызения совести?

  - Ни в коем случае. Алина, я тебя ни в чем не обвиняю, не давлю на жалость. И даже догадываюсь, что так просто ты меня не простишь. Я подожду. Только скажи, что делать. Единственное, не отпущу. Никуда и никогда.

  Отвернувшись, бросила взгляд в окно, на стоявшие в заторе автомобили.

  - Я понимаю разумом, что не права, но вот сердце...

  - Значит, буду лаской, теплом и любовью лечить те раны, что нанес. Истины здесь нет. Я также не прав. Рыжик, я хочу, чтобы ты сегодня отдохнула. Все наши совместные выходные кто-нибудь портил, вольно или невольно. Сейчас я предусмотрел все. Хотя, кто знает... Приехали. Разбудим молодежь или пусть тут остается?

  Решив, что все-таки не хорошо оставлять их без присмотра и голодными, забрали брата с сестрой с собой.

  Воскресное раннее утро. Магазины только-только открылись, продавцы не до конца проснулись. А я втихаря наблюдаю в витринах за отражением четверки людей, довольных жизнью. Самый старший мужчина с темными волосами приобнял свою рыжеволосую спутницу за талию и снисходительно наблюдает за спором синеволосых сына и дочери, куда именно идти. Его отражение ловит мой взгляд и подмигивает:

  - Рыжик, для полноты картины не хватает хотя бы одного карапуза.

  Вспыхиваю от намека и делаю попытку вырваться, но он крепко держит и примирительно шепчет:

  - Тише, милая, тише, думаю, внуки пойдут быстрее. Роман настроен решительно, - и продолжает уже громче, - Раз вы не можете договориться, молодежь, то идем, куда я скажу. Вперед!

  Модератор в прямом смысле слова начинает воплощать идею искупления вины активными действиями. Из примерочной мне пришлось выталкивать его  силой. А также возвращать тот комбинезон, что обтягивал как вторая кожа. И не важно, что у него технические характеристики на высоте. Одного взгляда в потемневшие глаза мужа хватило понять - поездка в таком одеянии на квадроцикле вполне может окончится попыткой обзавестись потомством.

  Высокие ботинки он самолично шнурует под завистливые взглядами молоденьких продавщиц и едкие комментарии двойняшек. Мои попытки примерить самостоятельно,  пресекаются на корню. В итоге я сдаюсь на милость наглого тролля и наслаждаюсь лаской, теплом и спокойствием.

  Уже на кассе в момент оплаты я с улыбкой заметила, что злополучный комбинезон  упаковали в пакеты с остальными покупками. Идея мести родилась сразу.

  Позволила обнять себя, послушно вести по галерее, сама же выглядывала подходящее место для воплощения задумки в жизнь. Мне повезло. Нужный магазин располагался прямо по курсу. Выскользнув из плена обьятий удивленного Модератора, я тут же подхватила под локоток Стерлядь и потащила ее в салон нижнего белья.

  - Юль, вы так рано меня разбудили, и кое-что я таки забыла. Пойдем, поможешь с примеркой.

   А сунувшегося следом мужа остановила, ткнув пальцем в грудь:

  - Куда? Денису еще рано в такие магазины ходить, слишком сильный удар по неокрепшей психике, а ты, как опекун, останешься с ним.

  - То есть, ты будешь примерять? Без меня? - он обиженно засопел.

  - Вот именно, да, кстати, - нахально протянула руку, ожидая, что мне отдадут рюкзак с кошельком. Модератор усмехнулся и на протянутую ладонь легла пластиковая карта на имя Голицыной Алины.

  - А отчет с расшифровкой чека приходит мне смской, - подавшись вперед, шепнул муж, - так что вечером проверю.

  Крутанувшись на пятках, вошла в магазин под тихий смех Стерляди. С выбором определилась быстро, в примерочной мы больше тянули время.  Уже на кассе я заметила красный корсет и родился новый вариант мести. По моей просьбе продавец принесла несколько вариантов, из которого выбралаи один с полным отсутствием крючков и на мелкой шнуровке. Мы специально пересчитали, в нем было больше всего дырочек под ленту.

  - А как ты его надевать будешь? - засомневалась Стерлядь.

  - Ты мне поможешь, перед ужином. Вечер в нем похожу, под джемпером спрячу.

  Когда дошли до момента покупки и упаковки, я упросила каждый купленный предмет, завернутый в шуршащую бумагу, упаковать в отдельный пакет, потом комплект еще по пакету и уже потом все вместе.  Блондинка не поняла, зачем, пока мы не вышли из магазина. Судя по потемневшим глазам мужа, отчет о покупке он уже получил. И он сунул нос в сумку.

  - Издеваешься? - с легкой хрипотцой спросил Модератор, натолкнувшись на многослойную упаковку.

  Ребята смекнули, что дело пахнет керосином и умчались вперед, оставив нас относительно наедине.

  - Мщу, - предельно честно ответила.

  - Рыжик, я же не железный. Это жестоко с твоей стороны. Я осознал, больше не буду. Прости, Рыжик.

  - Дим, это просто белье. Возможно красивые, но тряпки.

  - Нет, это ночь без тебя, день без тебя. Твои красные зареванные глаза, твои испуг и страх,  слова Айболита об истерике и очередном срыве. И твой холод сейчас.  Рыжик, ну прости!

  Он стоял, прижимая к себе так сильно, что дышать было сложно. Я осторожно подняла руку и провела по его щеке:

  - Мне плохо без тебя, я уже не могу быть одной.

  - Не будешь. Обещаю.

  - Дим, не верится. Пытаюсь, но не верю.

  - Не надо, не мучай себя. Наслаждайся настоящим, - и череда легких поцелуев, совмещающих несовместимое - страсть и пристойность, и все не обращая на косые взгляды редких покупателей.

  Наконец, Модератор возвращается к действительности:

  - Пойдем, пока эти двое не разнесли торговый центр.

  На счастье, парочка вела себя благоразумно - третировала официанта ближайшего кафе на тему завтрака. Наше появление несчастный воспринял как манну небесную.

  - Ваши...

  - Наши дети забыли о правилах приличия, - стараясь казаться грозным, ответил Модератор, - прощу прощения за их поведение. Будьте добры, порцию сырников и ванильное гляссе моей супруге, мне омлет и ристретто, а им - овсянку и чай с молоком.

  - Мам, мы не хотим овсянку, - заканючили два прохиндея, вводя в когнитивный диссонанс, именуемый ступором, официанта.

  - А по десять листов к диплому? - пригрозил проректор, пока официант улепетывал от нашего столика.

  - Это к вопросу о маме или об овсянке? - невинно поинтересовалась Стерлядь.

  - В совокупности будет двадцать на каждого. Ты уверена, что справишься с объемом?

  - Денис, а у тебя сколько листов? - заинтересовалась я наказанием.

  - У меня уже сорок отжиманий по утрам, - пробурчал парень, - и еще двадцать в перспективе.

  - Зато в нормальной спортивной форме, - парировал Модератор, - кстати, Юль, ты бы Романа слегка бы помучала, он как раз закончил очередную научную работу, перекликающуюся с твоей темой. Пусть между поцелуями материалом поделится.

  - Не получится.

  - Это почему?

  - Он слишком хорошо целуется. Прерываться не хочется.

  - Тролли, - понимая, что смущаюсь, фыркнула я.

  Уже в машине, когда брат с сестрой вновь уснули, я спросила:

  - И все же, куда мы едем?

  Модератор улыбнулся и начал издалека:

  - Знаешь, сколько себя помню, всегда мечтал о большом доме. Чтобы с садом, а потом поле, лес и река. И без соседей. Когда подрос, то к обязательным условиям присоединились запах пирогов, самовар в беседке. Чтобы в кабинете на столе обнаруживалась забытая сережка, а в кресле у камина - игрушечная машинка. Но самое главное - подальше от Москвы. Мечту удалось осуществить частично. Есть участок на берегу реки Скнига, большой, без соседей. Все как мечталось.

  - А почему частично? - старательно подавила недовольство при упоминании забытой сережки.

  - Я согласен на брошенный на полу корсет. А с игрушками придется немножко потерпеть, минимум девять месяцев реальности, а там как получится.