Его голубые глаза впились в ее, искра гнева в них внезапно оживила их. Его свободная рука поднялась, чтобы схватить ее запястье, когда он оторвал ее руку от тугого бицепса, притягивая ее ближе, пока они внезапно не соприкоснулись нос к носу, его грудь поднималась и опускалась так же быстро, как и ее, ее сердце бешено колотилось, когда она посмотрела на него.

        — Я тебе ни хрена не должен, — прорычал он в нескольких дюймах от ее рта. — Я делаю то что делаю. Только мне нужно знать причины этого.

        Морана зарычала в ответ.

        — Не тогда, когда они влияют на других людей, которыми в данном случае оказалась я.

        — Не моя проблема.

        Она сузила глаза.

        — Это если я начну верить, что ты просто полон дерьма и горячего воздуха. Ты теряешь контакт, Хищник.

        Его губы слегка скривились от ее насмешливого тона, в то время как его глаза смотрели на нее с непоколебимой силой, без намека на веселье.

        — Ты забываешь, что я вообще тебя не трогал.

        У нее перехватило дыхание, даже когда она поняла его отклонение. Он выпустил ее руку и поднялся по лестнице по три за раз, его тугая задница согнулась, когда Морана наблюдала, как он исчезает в своей комнате, снова оставив ее без единого ответа.

        Морана закрыла глаза, глубоко вздохнула и пошла в свою комнату, решив раз и навсегда, что она собирается получить ответы откуда-то, что бы она ни делала. Она нуждалась в этих ответах, чтобы сохранить рассудок, который, как она чувствовала, ускользает, когда в нее проникают многочисленные прозрения, осознание того, что она была частью чего-то столь ужасного в таком юном возрасте; осознание того, что только ей посчастливилось выздороветь; осознание того, что все по какой-то причине намеренно держали ее в неведении.

        Ее кровать была в беспорядке от перекатывания всю ночь. Быстро заправив постель, она надела темные джинсы и первый топ из коллекции Амары, который ей удалось найти. Надев балетки, она собрал волосы на макушке, поправила очки, схватила ключи и пистолет и вышла.

        Тристан Кейн был на кухне, удивительно одетый и, судя по всему, только что вымытый. Он не смотрел на нее, когда эффективно взбивал яйца, его запястье двигалось с большой скоростью, и она не остановилась по пути к лифту, не одарив

его еще одним взглядом.

        — Направляешься куда-то?

        Ага, мудак. Она молчала и продолжала идти, вонзив ключи в ладонь.

        — Охранники не выпустят тебя, пока я не скажу.

        Эти слова остановили ее. Ярость заполнила ее организм, когда она развернулась, чтобы пронзить его.

        — Я не получила записку о том, что меня повысили до заключенного, — сказала она холодным голосом, совершенно не соглашаясь с бунтом внутри нее.

        Его лицо оставалось пустым, когда он поставил тарелку на стойку и прислонился к ней, скрестив руки на груди.

        — Я относился к тебе как к гостю здесь, мисс Виталио, мы оба это знаем, — ровно заметил он. — У тебя был доступ к твоей любимой машине. У тебя была свобода приходить и уходить, когда угодно. Но вчера ты изменила правила. Ты следила за мной весь день, рискуя не только своей жизнью, но и моей. Не один раз, а неоднократно.

        Он оттолкнулся от стойки и начал медленно идти к ней, его руки все еще были скрещены, а лицо было твердым, тени играли на его лице, более длинная щетина и жесткость заставляли его казаться еще более устрашающим, чем он был.

        — Мне нужно напомнить тебе, что мы здесь на пороге войны? — он выругался, голубые глаза искрили пламя. — Не думай, что только потому, что твой отец еще не отомстил. Я оскорбил его на его территории, не только ударив, но и позволив тебе остаться здесь. Это не учитывая твои дикие коды, которые нужно найти.

        Он не ошибался. Но Морана не произнесла ни слова, позволив ему заговорить, когда он остановился в нескольких футах от нее.

        — Итак, да, я прямо сказал охранникам не выпускать тебя, пока я не скажу, потому что, если твоя красивая шея будет свернута до того, как коды будут найдены, все мы облажаемся.

        Ее сердце остановилось на секунду, прежде чем снова ускориться.

        — Вот почему ты не убил меня в казино? Почему ты еще не убил меня?

        Он склонил лицо в сторону с пустым выражением лица.

        — Конечно.

        Щепотка боли скрутилась в ее сердце, но она оттолкнула ее, зная, что у этого человека больше слоев, которые нужно очистить, чем от упрямого лука, и она не могла видеть их слезящимися глазами. Она сузила взор и сосредоточилась на его глазах, видя их. Ее губы скривились, когда она покачала головой, отвернувшись, чтобы уйти, прежде чем он успел что-то сказать, нажав кнопку лифта.

        — Скажи охранникам, чтобы они пропустили меня. Иначе либо они пострадают, либо я. Выбор за тобой.

        Двери распахнулись, и она вошла внутрь, нажала кнопку парковки и, наконец, снова посмотрела на него.

        — О, и продолжай говорить себе, что именно поэтому ты не убил меня, мистер Кейн. Ты мог бы немного солгать.

        Его глаза вспыхнули, и двери закрылись, скрывая его, зеркальные панели отражали ее собственную форму.

        Морана оглянулась на себя, на самодовольную улыбку на ее лице, и поняла, что после нескольких минут общения с приводящим в ярость мужчиной ее руки наконец перестали дрожать.

***

        Она была на кладбище, лежала на траве и смотрела в облачное небо. Это было ее место. Несколько лет назад Морана случайно обнаружила это маленькое кладбище рядом с аэропортом. Он был отгорожен от взлетно-посадочной полосы огромной стеной. Когда она наткнулась на это место во время езды, она сразу же пристрастилась к тишине и покое.

        Земля дрожала под ее ногами, и она посмотрела вверх и увидела брюхо чудовищного самолета, летящего всего в нескольких футах над ее головой. Что-то такое, намного большее, чем она заставляла чувствовать себя такой маленькой под этим. Это момент, когда она попалась на крючок. С тех пор она приходила сюда бесчисленное количество раз. Просто лечь на траву и наблюдать, как самолет за самолетом улетают каждые пять минут, шум, грохочущий повсюду в ее теле, уединение этого места делает его только ее. Это то место, где она думала лучше всего. Здесь она приняла для себя множество смелых решений, и в безумии последних нескольких недель она забыла, как сильно скучала

по этому месту.

        Лежа теперь на мягкой траве, Морана почувствовала характерный рокот в земле и улыбнулась облачному небу, сложив руки на животе, когда грохот усиливался и усиливался, пока все ее тело не сотрясалось от земли. С ревом показался нос самолета, а за ним и его нижняя часть, такая огромная и так близка над ней, что она могла чувствовать его каждой порой.

        Она не отрывала глаз от самолета, когда он взлетел выше и исчез из поля зрения, оставив после себя полную тишину. Заставить почувствовать себя живой, а затем оставить с мертвыми. В буквальном смысле.

        Морана посмеивалась над собственными мыслями, прежде чем протрезветь, разобраться в беспорядке, в котором ее голова была в течение нескольких дней, разделить и классифицировать свои проблемы на три аккуратных стопки.

        Первая стопка была кодами. Хотя она почти написала сестринскую программу, которая сделает эти коды бесполезными, ее беспокоило не это. Кто-то нанял Джексона, притворившись Тристаном Кейном, чтобы уговорить ее создать коды, подставив другого человека без его ведома. Если бы она не столкнулась с ним на вечеринке, он, вероятно, не узнал бы, пока не стало слишком поздно. Но кто и почему? Этот человек явно знал Тристана Кейна достаточно, чтобы захотеть подставить его, но откуда они узнали о ней?Единственные люди, которые знали о ее опыте, были людьми, которые занимались программированием, и не многие из них были найдены в толпе. За исключением нескольких недель, она встретила двух таких людей. Очевидно, ее анонимный источник был экспертом в поиске вещей в цифровом виде, чего даже она не могла найти. Могут ли эти двое быть связаны? И какое отношение все это имеет к Альянсу?