Допрыгалась, вечером подскочила температура, потек нос, испуганная дочь позвонила мистеру Джостеру. Он успокоил девушку, объяснил, что сделать и пообещал посидеть с мамой днем, пока юная Роджери будет в школе. Габриэль и появился с утра, накормил Рони завтраком, проследил, чтобы она села в школьный автобус и вот уже час дразнил Паули нравоучениями и отвлеченными разговорами. А больная слушала его неровные шаги, глухой стук трости по ламинату и боролась со своими противоречивыми желаниями.

— Почему ты не настояла, чтобы такси подъехало к крыльцу? — терпеливо повторил вопрос Джостер.

— У меня не было денег, — обида победила и она вновь перевернулась на спину, разглядывая потолок.

— Я дал деньги, несмотря на твое возражения. Мы договорились, что часть расходов на лечение я оплачиваю, и ты забываешь о гордости ради Рони.

— У Рони украли сумку, скоро зачет по живописи, срочно нужны были краски и кисти. Я прекрасно доехала на автобусе.

— И теперь пьешь лекарства.

— Я ими питаюсь уже более трех лет, Габриэль, — Паули поднялась, залпом выпила горячее молоко, проглотила лекарства и закуталась в плед, — благодарю за помощь, но больше я не нуждаюсь в сиделке. Ты можешь вернуться к своим делам, температура не поднимется, кризис прошел.

— Ты злишься без причины, — Джостер даже не встал.

— Без причины? — фыркнула Паули, — у нас целый день. Не украдкой, не на бегу, не прячась. Но ты предпочитаешь или устраивать мне допрос, или строить из себя дуэнью. Так без причины ли я злюсь, Габриэль? Все, можешь отправляться домой, я иду спать одна.

Она сделала шаг в сторону своей спальни, но Джостер перехватил усаживая на колени:

— Паули, не злись. Если ты думаешь, что мне не хочется, то ошибаешься. Однако я переживаю за тебя, поэтому сдерживаю желания. Неделю назад ты еле двигалась от приступов. Сейчас терапия пошла на пользу, однако теперь простыла. Прости, но я привык, чтобы ты теряла сознание от хорошего секса, а не от банальной простуды. Потерпи, как только перестанешь шмыгать носом, все будет.

— Габриэль, — в объятиях мужчины она успокоилась, — я уже не строю планов. Каждый день словно…

— Давай ты не будешь предаваться меланхолии, — перебил Джостер, — если желание воевать пропало, то я провожу тебя до постели и даже посижу рядом, пока будешь спать.

Ладонь мужчины пригладила взъерошенные волосы, вторая придерживала за плечо. Паули даже задремала на его руках, однако зазвонил телефон.

— Пау, это Конст. Мне передали бумаги из отдела персонала, которые ты должна подписать. Ты не против, если я заеду через полчаса?

— Нет, — вздохнула Паули и виновато взглянула на мистера Джостера.

Тот дождался, пока она положит трубку и сказал:

— Вот ты и отвлечешься от нереализованных желаний. Думаю, дело не только в бумагах.

— Ты ревнуешь?

— К Судортичу? Нет. Паули, мы уже все обсуждали. Так, сейчас будет штормить.

Он неуклюже поднялся, прихрамывая, донес женщину до дивана и устроил среди подушек:

— Я пойду, чтобы не компрометировать тебя. Одна только просьба — если они просят помощи, то не беги сломя голову на работу. Хотя бы два дня расследуй из дому.

— Как ты это представляешь? — встрепенулась Паули, успевшая слегка задремать.

— Сделай их своими ушами и глазами. Паули, ты прекрасно умеешь анализировать информацию. Вот пусть они тебе ее принесут.

— Все, что они расскажут, будет искажено через призму субъективного восприятия отдельной личности. Я могу упустить важное.

— Только не ты. А теперь послушай меня внимательно и сделай как прошу, тогда я подумаю о хорошем и приятном сюрпризе. Вот сюда кладу немного денег на лекарства и такси. Судортич привезет документы, но захватить твою зарплату он забудет, молодой и глупый. В коридоре сумка с теплыми ботинками, я купил две пары твоего размера и еще одни для Рони. Перед тем как идти на работу, достань осенние вещи. Не забывай пить лекарства

— Хорошо, — зевнула она, — а какой сюрприз?

Теплое молоко с медом начинали действовать, ей хотелось спать.

— Рони за завтраком сообщила, что в пятницу у нее вечерние занятия, а потом они с Валиской устроят пижамные посиделки. Она просила меня присмотреть за тобой.

— Ммм, тогда я буду примерно себя вести, дядя Джостер, — хмыкнула Паули, не открывая глаз.

Что ей ответил мужчина, как он закрывал дверь, она уже не слышала — уснула.

Джостер оказался прав. Конст привез документы об изменении оклада, протоколы расследований дела сестер Фогетен. Зарплаты не было. Хмурая Паули все подписала, упрекнуть судмедэксперта было не в чем. Сейчас ее больше интересовал Николас Пай. Конст на прямой вопрос лишь пожал плечами и протянул флешку:

— Родвига для тебя накопала немного информации. Самое важное, что в столичном отделе Дивных он практически всегда выступал в роли обвинителя.

— Были причины? — заинтересовалась Паули.

— Были. Николас Пай родом из Вайсвилла. Закончил тот же институт что и ты, только по направлению криминалистика — оперативные мероприятия. Однако первоначально шел на тот же факультет что и ты. Изучал девиантное поведение Дивных. С ним учился Жони Пасни. И вот на третьем курсе Пасни увел у Николаса девушку. Она забеременела, Жони ее бросил, девушка покончила с собой. Самого Пасни так и не нашли. Мутная история.

— Жони был болен?

— Я не поднимал этого дела. Однако после трагической развязки Николас Пай подал документы о переводе, защитил диплом с блеском и уехал покорять столицу. Начинал с низов, однако потом пошел в Главный комиссариат урегулирования проблем, связанных с потомками Дивного народа. Ему прочили карьеру прокурора, но он оставался на средних ролях. Дивные столицы его боялись. А потом он при задержании застрелил одного из потомков. Было долгое разбирательство, но его оправдали, однако от греха подальше отправили к нам.

— Познавательно, — протянула Паули и вопросительно посмотрела на друга.

— Да, я пришел не просто так. Есть интересное дело. Прямых улик на то, что он связано с Дивными нет, но меня терзают сомнения.

— Я так и знала, — Паули потерла ладошки и попросила, — Конст, достань из холодильника бургеры, мне с рыбой, а себе сам выбери. Я только оденусь потеплее.

— Ты куда собралась? Я как врач запрещаю.

— Конст, я понимаю, что ты привык, что твои пациенты не пререкаются и не двигаются, но давай я сама буду решать. Разогрей бургеры, себе сделай чай. Я не собиралась на улицу, в пледе сложно сосредоточиться.

Паули вошла на кухню, когда бутерброды уже были разморожены и разогреты, в чашке мужчины заваривался чай, а возле места Паули стоял стакан с водой. рядом обнаружился конверт.

— Это что?

— Фоторафии. Ты знакома с Патрисией Вилсон? Вчера ее обнаружили мертвой. На первый взгляд — умерла во время сна.

— А на второй?

— Паули, я только-только из морга. Я не нашел признаков насильственной смерти.

— Тогда я не понимаю, что тебя настораживает. Патрисии Вилсон около шестидесяти, возраст, да и работа у нее нервная.

— Паули, она не могла умереть. Причин для смерти нет! Организм в хорошем состоянии, сердце и прочая без изменений. В доме нашли результаты последней диспансеризации. Она здоровее меня и тебя…была. Такое ощущение, что ее выключили. Знаю звучит смешно, но это единственная причина, которую я могу принять.

— А ты уже проверил на яды? — Паули высыпала фото на стол.

— Все чисто. Знаешь, как будто ей надоело жить. Вот что-то произошло, что ей наскучила жизнь. Ты знаешь, такое бывает, хотя я лично не сталкивался. Но Патрисия Вилсон вела активную деятельность, у нее два процесса, да и соседи и друзья говорят, что она была полная энергии.

Паули промолчала. На фото постель, где лежала женщина. Казалось, она спала. Спокойное лицо, аккуратно уложенные волосы под сеточкой. Руки поверх одеяла тоже расслаблены. Никакого криминала. На остальных фотографиях были разные ракурсы комнаты. Спокойные светлые обои в стиле прованса, множество картинок и снимков моря. На комоде были различные статуэтки по морской тематике. Паули нахмурилась: