– С ним хлопот не будет. Его доставят домой целости и сохранности. Твой день он не вспомнит. Не волнуйся. А тебя вот поищут.

Испуганно перевожу на него взгляд, но он вновь устало заявляет:

– Да не бойся ты… Не сделаю ничего с тобой.

Затем, чуть помедлив, наклоняется чуть вперед ко мне, и глядя в глаза, заявляет:

– А так бы хотелось, Сав. Сладкий, вкусный мальчик. Но…

Он замолкает, и я предлагаю, пытаясь выиграть время:

– Я сам уведу его домой, и потом поговорим.

Игорь неожиданно легко кивает, мгновенно вставая:

– Ну вот и договорились. Пошли.

Перехватив пакет, где лежали деньги и вещи Вальки, тяну его на себя. Валька оказался очень тяжелым, но я, пыхтя и сопя, все-таки смог втянуть его полтела на плечо и пошел к выходу. Тело Вальки почему-то норовило упасть впереди меня, хотя я нес его так, что он опирался к мою спину. Наконец Игорь не выдержал и на улице показал на свою машину.

– Давай его сюда. Быстрее домчим.

Мои шансы сбежать уменьшались на глазах. Но пришлось признать, что так будет лучше.

Субару вместила нас не очень дружелюбно. Хоть салон и был более чем просторный, но влезать с одной стороны сразу двоим, явно было не предусмотрено ни в одной машине. Потому, втащив Валькино тело и сев рядом с ним, я замер в ожидании. Игорь сел не сразу, он зачем-то стоял у машины, отвернувшись от нас и опираясь боком.

Лишь через пять минут он сел и извинился:

– Прости, плохие новости получил.

Странно, он не говорил по телефону. Хотя, может, я и не заметил. Но телефон его, как был в машине, когда я начал втаскивать спящее тело Вальки, так и лежал там же. Что это за человек? И человек ли вообще, это стало занимать меня больше всего. Я уже сам хотел пообщаться с ним, но его внимание ко мне было для меня до тошноты противным. Он безупречный… Волевое лицо… Где-то я видел китайскую маску, которая при разном освещении давала гримасы радости, смеха, боли. Так вот – он сейчас, казалось, горевал глазами, оставляя для всех гримасу радушия и радости. Глаза у него не могли скрыть от меня внутреннюю боль. Сердце почему-то сжалось от его боли или утраты. Стало неловко за себя, за то, что ломаюсь. Может, он просто поговорить хочет и всё. А я тут развел целое представление, чтобы сбежать. Внутренне я не был согласен с тем, как он со мной заигрывает, но почему-то хотелось ему помочь по-человечески. Пусть я поставлю его на место тем, что меня не интересуют мужчины, и я готов просто выслушать его, хотя так-то оно может и не нужно ему тогда мое внимание.

Запутавшись окончательно и бесповоротно, я скомандовал Игорю:

– Вот здесь остановите.

Он согласно кивнул, и мы, пыхтя, вытащили спящее тело моего друга. До дома я отнес его уже легче. Там, открыв Валькиными ключами дверь, я выдохнул от радости, что дома никого не было. Положив его на кровать, предварительно сняв с него ботинки и куртку, я устало присел рядом и сказал, громко рассуждая:

– Эх, Валька. Что происходит – не знаю. Надеюсь, все будет хорошо.

Голос из коридора напомнил

– Я не собираюсь тебя съедать, Сав. Пошли уже.

Покраснев от смущения, я глубоко вздохнул и обреченно вышел из квартиры Вальки. Игорь шел уверенно, и ступая за ним, я неловко запнулся и охнул от удивления, почувствовав, как меня перехватили крепкие руки Игоря. У него что, глаза на затылке?!

Зло выпутался, отбросив его руки, и уже у машины сказал просительно:

– Может, здесь поговорим?

Он качнул вроде бы согласно головой и вдруг, широко улыбнувшись, спросил:

– Ты чего боишься?

Пожимаю неохотно плечами и наконец-то заявляю пристыжено:

– Я не гей и…

Игорь вдруг начинает смеяться. Смотрю на него изумленно и глупо, дожидаясь, когда он успокоится.

– Я не сомневаюсь, что ты не гей. Ты боишься, что я трону тебя? Тебе противно находиться рядом со мной?

Пожимаю вновь плечами и потом смело заявляю:

– Без всяких заигрываний я поеду с тобой. Не трогай меня и считай, что мы договорились. И да, я тоже тороплюсь, ясно?

Он кивнул, и зло усмехнувшись, выплюнул:

– Садись, и поедем уже. Я устал… – сказал он вдруг еще тише, и я почему-то безропотно подчинился.

В машине ехали молча. Я искоса наблюдал за ним, а он, видимо, ушел в себя, потому что даже не замечал, как машина набирает скорость. В какой-то момент я понял, что сижу, вжавшись в кресло так, что, кажется, я с ним сросся. А он лишь смотрел вперед, стискивая зубы.

Наконец я проблеял:

– Сбавь скорость, пожалуйста.

Но машина лишь прибавила обороты, и я, опустив голову, чуть не завыл от бессилья. Мы были уже давно далеко от города и неслись сейчас по трассе мимо деревенек, в едва освещенной пелене, что сливалась лишь единичными фонарями. Вдруг машину повело, и нас понесло на обочину, и дальше я лишь услышал скрежет машины о столб. Смерть, вот она какая. Вспышки света, резкая боль, онемение, чей-то утробный крик, глухой скрежет моих же костей отдавался эхом во всем теле. Словно время застыло отпечатком фотографии того, что я увидел в последний момент. А еще тупое ощущение тошноты, пробирающее меня насквозь.

– Дыши… дыши… Сав, хватит уже, – сказал знакомый голос Игоря, и я ошеломленно открыл глаза, не веря в то, что происходит. Игорь смотрел на меня, белозубо улыбаясь с какой-то ехидцей. Верчу головой вокруг себя, как сова, и с ужасом понимаю, что я не умер. Мы в кромешной темноте, лишь где-то вдали светят приветливо огоньками деревеньки. Самой дороги не видно. Как и машины. Голос пока не слушался меня, а Игорь уже тянет ко мне руку

– Сав, вставай и пошли.

Но почему на нем все тот же костюм, и на мне моя толстовка с глубоким капюшоном? Джинсы нигде даже не помялись. Как такое возможно?!

– Хрыы… – только и смог я ответить ему, неловко пытаясь встать. Он поднял меня словно пушинку и, поставив рядом с собой, положил руки мне на плечи.

– Не волнуйся ты так. Это всегда происходит так, когда впервые. Привыкнешь.

Его взгляд, обращенный ко мне, таил угрозу. Я видел в нем теперь лишь врага, и он не скрывал этого. Никакого переживания за меня. Словно торговец со стороны смотрит на свой товар. Как я сейчас себя веду, его, видимо, не устраивало, но он терпел и сейчас всем своим видом показывал мне, чтобы я уже приходил в себя и слушался его во всем. Наконец он сжалился.

– Сав, ты мертв. Твое тело осталось где-то там, в одном из миров. Расслабься и получай удовольствие. Здесь тебе и мне будет гораздо лучше. Нам туда, – показал он рукой куда-то вдаль в сторону огоньков. И затем потянул меня за собой.

Я чувствовал себя трупом или зомби, шатаясь и кривляясь, кое-как справляясь с собственным телом, идя за ним. Огни были далеко, но в какой-то миг стали совсем рядом, и я удивленно воззрился на огромный особняк, стоящий перед нами. Игорь скомандовал весело:

– Наконец-то, вот мы и дома, Сав. Это отлично.

Он быстро стукнул по огромному кованому забору, и где-то впереди нечто огромное зарычало утробно и дико. Игорь весело засмеялся и кинулся вперед.

– Тяпа!!! Иди ко мне!!!

Кто такая Тяпа, и что это рычит, я не понимал, но чуть не сходил под себя от жуткого рева в ответ. Огромный монстр, скаля жуткие клыки, кинулся на Игоря, норовя его, наверное, сожрать, но тут же, резко остановившись перед ним, визгливо завыл и упал на спину, показывая живот. Моя челюсть так и упала. Игорь присел перед монстром и погладил его по животу. Я даже не мог представить, что это за порода собаки или крокодила. Огромные мощные задние лапы и чуть короче передние, когти были выдвигающими.

– Погладь мою девочку, – сказал Игорь, и я увидел в его глазах холодный блеск. Я люблю животных… именно животных, а это – какой-то монстр из ада, а не обычное милое животное. Но переборов страх, также сел перед монстром, и неуверенно погладив его живот, кивнул.

– Я нашел её в каком-то мире, – сказал он, погружаясь в воспоминания. Монстриха урчала как кошка и ластилась, аккуратно поддевая клыками руки Игоря. А я, отодвинувшись, так и смотрел на Игоря. Что он такое? И где мы. Почему я сейчас живой и невредимый?