— Вас это не должно беспокоить, Магда. Мы с сэром Уильямом решим все вопросы без вашего участия.
— Мне странно, Генри, что вас это не волнует, — с ледяным звоном в голосе ответила графиня. — Ведь старший сын лорда Лиддела, если вы изволите помнить, женат на вашей дочери.
«Пошла вон», — подумал сэр Генри, но вслух сказал:
— Магда, извольте выйти. Отец Филипп собирается начать мессу по внезапно почившему сэру Эдору, и он попросил всех оставить холл в тишине.
— Хорошо, — коротко кивнула леди Уотерхолл. — Но помните, граф, что беда не приходит одна.
Глава II. Закрытые двери
В синеющей ночной прохладе так сладко засыпать под пение птичек! А еще смотреть на медленно уплывающие за горизонт облака, и представлять себе волшебные приключения. Юная Мэри всегда любила разглядывать пейзаж за окном, особенно после заката, в тот магический час, когда все вокруг погружается в загадочный сумрак, и веселые краски дня сменяются угольными картинами величественной ночи.
Впрочем, вечером сегодняшнего дня Мэри почему-то было не очень приятно смотреть на погружающийся во мрак ландшафт. От плотно закрытой рамы странным образом веяло холодным ветром, и кроваво-алый цвет закатного неба наполнял сердце страхом.
Тем не менее, что-то снаружи заставляло девушку не отводить своего взгляда от окна. Будто неведомая магия притягивала взор, сковывала мысли и чувства. Шли долгие минуты. Мэри постепенно начала засыпать. И как образ из сновидений за стеклом появилось лицо. Молодой мужчина очень приятной внешности улыбался и смотрел в глаза юной девушке. Повинуясь неслышному зову снаружи, Мэри поднялась с кровати и нетвердыми шагами направилась к окну. Перед глазами ее словно туман летали золотистые светящиеся мошки. Она шла, вытянув вперед руки, готовая поднять раму и впустить незнакомца. И лишь почти дойдя до конца, девушка очнулась и в ужасе метнулась обратно к кровати. Силы небесные, как она могла забыть, что ее комната на втором этаже! А это значит, что на самом деле какое-то адское чудище, а не человек, требовало открыть ему. Мэри, непрерывно визжа, накрылась одеялом и забилась в угол кровати.
Вскоре на крики прибежал отец. От ужаса девушка не могла говорить, а только показывала трясущейся рукой на окно, за которым, правда, уже никого не было. Спустя некоторое время Мэри пришла в себя, но толком объяснить, что же произошло, так и не сумела. Поскольку до сей поры она не была замечена ни во лжи, ни в безумных фантазиях, то и мать и отец поверили, что дочери довелось увидеть что-то жуткое и необъяснимое. Все было понятно без лишних слов — в городке объявилась нечистая сила.
А наутро в Ларгон пришло печальное известие — их добрейший барон, доблестный сэр Эдор убит. Об этом гудели торговые ряды, трагическую новость обсуждали зажиточные горожане, и даже бедняки горевали, сидя в своих убогих лачугах.
Но не все рассказал гонец, приехавший из Торнхилла. Умолчал он и о черной с красным стреле, и о том, что смертельный выстрел был сделан буквально с небес. Эти два наистраннейших обстоятельства стали известны только старому аббату Джону Уолтеру и верному помощнику покойного барона сэру Чарльзу Грейтборну.
В просторном зале недавно построенного замка Блу Мэншен эти два благородных человека тихо и неторопливо беседовали о причинах и последствиях произошедшего.
Рыцарь был уверен в том, что на территории герцогства появились вооруженные бандиты, а аббат придерживался идеи о покушении на барона сил потусторонних. Впрочем, в одном вопросе они были едины оба — судьба Ларгона теперь совершенно не ясна. Сэр Эдор не оставил после себя наследников, жены у него не было, родители погибли. Получалось, что баронство должно было перейти к его ближайшей родственнице — сестре Джулии, в замужестве леди Шокли, но эта милая хохотушка всю жизнь думала только о веселье и развлечениях, и едва ли справилась бы с ролью хозяйки феода.
В конечном итоге решение было таким: на время оставить Ларгон и окрестности в подчинении у церкви, управление осуществлять из монастыря аббатства Холироуд. Уолтер был весьма доволен таким оборотом дел, но все же не мог отойти от раздумий по поводу трагедии в Торнхилле.
— Сэр Уильям, должно быть, уже осведомлен о происшествии? — спросил он у рыцаря.
— Да, он сейчас в замке сэра Генри, — кивнул Грейтборн. — Скорее всего, нужно будет мобилизовать народ на поиски банды. Раз сэр Эдор был так сильно обеспокоен, что поскакал не к сэру Уильяму, а в соседний Торнхилл, то совершенно ясно, что банда действует где-то рядом, на пограничных территориях.
— Послушайте, Чарльз, неужели вы до сих пор считаете, что какой-нибудь Джек, вооруженный луком из орешника, смог бы с высоты через раскрашенное стекло точно и наверняка поразить барона? И что у наших неотесанных простолюдинов хватит ума делать стрелы, украшенные знаками сатаны? Нет, нет!
— С чего вы вдруг решили, что эта банда состоит из безмозглых простаков? Я вот лично так не думаю. Вам что-нибудь известно о Черном Капеллане?
— Нет, — с удивлением в голосе ответил аббат. — Что вы имеете в виду?
— Я говорю о некоем Ричарде Оливере Шекли, священнике в графстве Хорншир, это к северу отсюда. Три года назад он ограбил церковь, набрал себе в помощники весьма умных и ловких головорезов, и принялся за разбои и убийства. Войска короля вроде бы утихомирили эту гнусную банду, но Черный Капеллан и трое его ближайших соратников бесследно исчезли. Поверьте, Джон, эти парни способны на самые изощренные и опасные преступления.
— Все равно я не очень-то верю в это, — пожал плечами Уолтер. — Я старый человек, Чарльз, и у меня есть своего рода чутье на сверхъестественные явления. Вы, конечно, можете думать все, что угодно, но я глубоко убежден, что без сатаны тут не обошлось.
— Воля ваша, — вздохнул рыцарь. — Давайте-ка теперь подумаем, как нам организовать траурный сбор в замке, и как быть с мессой по покойному? Говорят, в Торнхилле служение уже было.
И снова разговор перешел в практическое русло. Обсудить предстояло многое, а времени оставалось мало — повозка с телом сэра Эдора уже пересекла границу герцогства.
Тем временем в Ларгоне нарастало беспокойство. Началось с того, что впервые за много лет лавочка мисс Виолетты Гроув, известная на весь город сладкими булочками, не открылась поутру. Раздосадованные покупатели и заказчики тщетно стучались в запертые двери, так и не получив желаемого. И лишь к обеду стало ясно, что с искусной мастерицей что-то случилось.
Поскольку попытки достучаться до мисс Гроув потерпели неудачу, небольшая группа соседей и знакомых решила вломиться в дом. В итоге двум дюжим молодцам — братьям из дома напротив — удалось проникнуть в лавку, хорошенько поднажав на дверь.
Остальные побоялись зайти в помещение, и лишь прислушивались к происходящему.
Внезапно раздался громкий возглас одного из парней:
— Святая дева Мария, помилуй нас! Она мертва!
Послышался грохот и топот, и через несколько секунд оба молодых человека выскочили на улицу.
— Священника! Зовите священника! Мисс Гроув убили в запертой изнутри комнате!
Отец Дэвид, еще вполне молодой и подтянутый человек, не замедлил откликнуться на просьбу и вскоре прибыл к злополучной лавочке. Посмотрев на толпу сочувствующих и зевак, он перекрестился, вздохнул и медленно вошел в дом.
Спустя некоторое время священник вернулся, аккуратно закрыл дверь и громко сказал:
— Во имя всего святого, не заходите в этот дом! Сейчас я уйду ненадолго — мне нужно привести сюда человека, сведущего в медицине. И ради Бога, не трогайте двери и не пытайтесь войти! Там случилось что-то поистине ужасное.
Испуганная толпа быстро разбежалась. Остался лишь полоумный старик Ньюпорт, да еще двое мальчишек время от времени подбегали к дверям лавочки, о чем-то горячо споря. Интерес сменился страхом. Не успел еще отец Дэвид дойти до церкви святого сердца Иисуса, как по городу пополз слух о том, что добрейшую мисс Гроув ночью растерзал дьявол.
