- А если уже откинулась? – тревожно проговорил обладатель грубого голоса.

Вот, ведь засранцы какие! Они еще и обсуждать мое состояние изволят. Нет, чтобы подойти и убедиться в том, что их жертва до сир пор жива. Может, я уже давно тут трупаком валяюсь. А они обсуждают это. Догадки строят. Эрудиты, мать их!

Под такие мысли я окончательно вернулась из холодного и пустого мрака. Такими темпами, я скоро начну к этому привыкать. Уж слишком часто в последнее время мое сознание покидает меня. Надеюсь, на этот раз обошлось без моих криков и стонов. Не хорошо, если и эти милые люди стали свидетелями моих жутких кошмаров.

- Да нет же, - уже не совсем уверенно проговорил молодой, - вон и дышит, вроде.

- Вроде? – усмехнулся кто-то.

- Мне отсюда не видно, - возмутился молодой, - иди и проверь.

- Еще чего, - огрызнулся обладатель грубого голоса, - ты ее вырубил, иди и сам проверяй.

Молодой пробурчал что-то неразборчивое, а потом послышались тихие и осторожные шаги. Так ходят только закоренелые нелегалы. Те, кто скрываются от Властей чуть ли не с самого рождения. Те, кто привык видеть опасность даже в самом мирном жителе, случайно встреченном на улице. Я вот, например, хожу так же. А, может и еще тише.

Шаги постепенно приближались. Вот он, мой шанс. Сейчас-то я тебе покажу, как обижать ни в чем неповинную девушку! Парень остановился совсем близко, а потом я почувствовала прикосновение к моей руке. Прикосновение было холодным и неприятным, и я невольно дернулась. Хватка тут же ослабла, а парень отпрыгнул в сторону.

Ну, вот сорвался мой грандиозный план отмщения. Теперь я не смогу его достать. Да, и тело тут же отозвалось на это совсем маленькое и кратковременное движение неистовой болью. В голове снова зазвонили тысячи маленьких колокольчиков, а перед глазами посыпались яркие искры.

- Я ж говорил, что она жива.

Что ж! Меня разоблачили, и теперь не остается ничего, кроме того, чтоб покориться. Я медленно открыла глаза, уверенная в том, что сейчас меня тут же ослепит ярким светом. Но этого не произошло. Освещение было приглушенным и тусклым. Можно сказать, что в помещении царил полумрак. Что, впрочем, вовсе не мешало мне разглядеть обстановку.

Я лежала на чем-то не совсем мягком, но и не твердом. О том, что это кровать и думать не надо было. Скорее всего, это был какой-нибудь походный мешок или матрас. Но в моем положении выбирать не приходиться, знаете ли. Главное, что не на голый пол бросили, а аккуратненько так с некой долей стараний, я бы сказала, уложили на подобие лежака.

Поворот головы снова отразился звоном гребанных колокольчиков в моем многострадальном сознании. И когда же это прекратиться? Он сопровождает меня с самого Перевала, после встречи с мерзким пауком, и уже порядком надоел. Меня не совсем устраивает такой расклад. Но жаловаться было некому и, в принципе, не зачем. Помочь мне уже никто не мог. И почему же я все-таки отпустила от себя этих несносных повстанцев? С ними, я полагаю, было бы безопасней.

Вокруг были серые обшарпанные стены, а впереди решетка, за которой-то и стояли все четверо участников погони за своей жертвой, то есть за мной. Молодой, тот, что поймал меня, стоял возле открытой решетки. И когда это он там успел оказаться? Вот еще мгновение назад он проверял у меня пульс, и уже в десяти шагах от меня. Не удивительно, что именно он смог меня поймать.

Дальше рассматривать свое обиталище я не стала. От каждого движение перед глазами начинали плясать разноцветные круги, а в голове возобновлялся звон этих чертовых молоточков. Чтоб их! Рука пульсировала невероятной болью. По идее, мне необходимо было сделать перевязку, так как рана, оставленная не вполне гостеприимным хозяином мрачной пещеры, еще не совсем затянулась. Теперь об этом можно было забыть. Да, и ушибы, нанесенные лисицами, не забывали напоминать о своем наличии.

- Очнулась, - констатировал молодой.

- Я это и без тебя вижу, умник, - прошипел мужчина в темной кофте и недельной щетиной на лице.

Его-то я и видела на площади, как только мы попали в город. И он же участвовал в погони за мной. Мужчина сделал несколько шагов и, весьма грубо отодвинув молодого, протиснулся в мои апартаменты.

- Кто вы? – хриплым и весьма тихим голосом спросила я.

- Тебе интересно? – на его лице появилась усмешка.

Я кивнула. Мужчина присел на корточки совсем рядом со мной.

- Я Бром, - все тем же насмешливым голосом продолжал вещать мой собеседник, - это Рик, - он указал на молодого, - а там Шин и Ренди.

Он кивнул в сторону своих приятелей, которые не поленились кивнуть в ответ. Я бросила на них лишь мимолетный взгляд, стараясь не терять из вида моего собеседника.

- Где я?

Мне не ответили. Лишь все те же усмешки на лицах. Им, что так сложно сказать? Или у них какие-то конкретные инструкции на мой счет? Вот, блин! И почему со мной всегда все так сложно?

- Зачем я вам?

- У хозяина спросишь, - Бром поднялся и направился к выходу.

- У хозяина? – я даже подскочила на своей импровизированной кровати, напрочь игнорируя вспыхнувшую боль, - кто он?

- Скоро узнаешь.

И с этими словами все четверо покинули меня. Я осталась одна со своими догадками и домыслами. Что за хозяин? И зачем я ему нужна? Хотя, причина моей поимки может быть вполне ясна. Им нужны деньги, и они решили сдать меня Властям. Но кто этот самый хозяин? И почему я должна ждать его прихода?

Сколько я там пролежала, даже не знаю. Но мои тюремщики проявляли необыкновенную заботу. Меня кормили и иногда справлялись о моем самочувствии. Руганью и угрозами я все-таки выпросила себе оказание медицинской помощи. Примерно через час моих непрекращающихся красноречивых потоков в их адрес в мои апартаменты явился молодой Рик и наскоро обработал поврежденное плечо.

Я попыталась выпытать у него мое местоположение, но Рик игнорировал все мои вопросы. Он даже не смотрел на меня, а иногда, казалось, и не слушал вовсе. Наложив на рану новую повязку, парень скрылся. И снова наступили томительные часы ожидания. Только вот чего я ждала в этом полумрачном помещении?

Прогоняя в своем сознании одну за другой не самые радужные мысли, я снова погрузилась в сон. Тяжелый и мрачный. Это было шесть лет назад. Я направлялась в свой очередной город. Караван, с которым я двигалась, попал в песчаную бурю. Мы не успели дойти до перевалочной базы каких-то пару километров. Путь и без того был не простой, а приближающаяся буря доставляла еще больше неудобств.

Ветер расходился, поднимая в воздух волны сыпкого и темного песка, застилая глаза. Небо потемнело, сводя на нет и без того плохую видимость. Двигаться приходилось практически на ощупь. Через десяток шагов идти стало совсем невозможно. Песок был везде. В глазах, в ушах, в носу, он забирался под одежду и в обувь. Холодный и пронизывающий ветер сбивал с ног, мешая каждому шагу.

Я оступилась, что совсем не удивительно при такой-то погоде. Коротко вскрикнув, я упала на песок, выпустив из рук спасительную веревку, которую размотали по длине всего каравана. Я пыталась подавить в себе возникающий приступ паники. Я понимала, что больше не смогу подняться, ветер и песок просто не позволят мне сделать это. А при таком раскладе через минут пять меня засыплет песком и похоронит в этой холодной пустыне.

Ветер не прекращался. Меня все больше и больше засыпало нескончаемым потоком песка. Я попыталась закричать, но из-за завываний сильного ветра мой крик не долетел до моих спутников. Меня, кажется, не услышали. Я стала слабеть. Силы покидали меня. Я больше не могла бороться. Я уже была готова сдаться и позволить погрести меня под тонной песка. Я задыхалась, медленно прижимаясь к холодной земле…

Проснулась я так же неожиданно, как и погрузилась в сон. Что выдернуло меня из моих тревожных воспоминаний, я не знаю. Но так, бывало, довольно часто. Мое сознание, измученное подобными кошмарами, всегда выталкивало меня из забытья в самые пугающие моменты моей непростой жизни. Вот, например, таких как этот. И очень хорошо помнила, чем закончился наш тот переход, и мне необязательно было досматривать тот ужасный сон.