— Не беспокойся, Альбус. Всё будет в лучшем виде, — кивнул старик и обернулся ко мне. — Не стойте тут без дела, юноша, прошу вас. Ведите меня в больничное крыло.

Без лишних разговоров мы покинули кабинет директора, а Дамблдор остался внутри, над чем-то активно размышляя и делая пометки пером на длинном пергаменте. Вновь нам пришлось идти по тёмным коридорам замка, а когда я предложил скрыть нас чарами, мистер Губер лишь отмахнулся.

— Я что, похож на юнца, что решил прокрасться в женскую раздевалку сборной факультета? Не похож?

— Отнюдь.

— Вот именно. Запомните, юноша. Кто прячется — тот всегда виноват. Не важно в чём. Но вы можете спрятаться. Прекрасно понимаю, что несмотря на всё, вы являетесь учеником Хогвартса, и местные правила на вас действуют в той же степени, что и на остальных.

Кивнув, я скрыл себя чарами. Вопреки моим ожиданиям, нам не попался ни один живой человек — лишь пара привидений. Спокойно добравшись до больничного крыла, мистер Губер вошёл внутрь и направился в кабинет мадам Помфри. Через пару минут он вернулся оттуда с папкой — копией той, что я заверял. После этого он направился через ряды коек ко второму залу, где за ширмой находились постели девочек. Леди Гринграсс всё ещё была там, а стоило ей увидеть старика, как в глазах её мелькнуло удивление. Быстро переговорив между собой, они зашли за ширму, и, как я понял, там девочки давали устные показания, которые мистер Губер тщательно записывал.

После этого адвокат вышел ко скучающему мне.

— Мистер Найт. Прошу вас показать мне тару с воспоминаниями, если вас это не затруднит.

— Конечно, — кивнув, я вытащил из кармана четыре склянки, а мистер Губер провёл над ними неожиданно появившейся в его руках палочкой.

В воздухе перед адвокатом появились четыре точно такие же склянки, а на полу перед ним — портфель из чёрный кожи. Тот сам открылся, а мистер Губер сложил туда немного потолстевшую папку и эти склянки.

— Это всё, что нам понадобится. Отправьте список приложений вашему контакту. На этом…

Дверь больничного крыла открылась, а на пороге появилась профессор МакГонагалл при полном своём каждодневном параде — чёрное строгое платье в пол, зелёная мантия и остроконечная шляпа. Смотрела она на нас поверх аккуратных прямоугольных очков.

— Мистер Найт, мистер Губер, — профессор кивнула адвокату с уважением, но не глубоко — большая редкость. — Директор просит вас срочно явиться к нему в кабинет.

— Профессор, — кивнули мы одновременно и быстро последовали за МакГонагалл.

Кабинет директора почти не изменился за прошедшее время, но тут однозначно добавилось волшебников. На кресле перед директором сидела статная дама неопределённого возраста. Черты её лица были хищны и немного остры, являя собой смесь типично-английской и финской внешности, что ничуть её не портило. Под наглухо запахнутой чёрной мантией можно было разглядеть лишь сапоги на невысоком каблуке. Чуть поодаль, словно поставленные в угол в качестве наказания, стояли Грюм и Нимфадора. Дамблдор глядел на них с укором, но работало подобное только на Тонкс, вызывая совершенно обратный эффект у Грюма — тот лишь с вызовом смотрел в ответ, опираясь на свой посох.

— А, мистер Найт, мистер Губер, — без улыбки обратил на нас своё внимание директор, приглашая пройти. — Это всё, Минерва. Не буду отвлекать тебя от патрулирования.

Как только профессор МакГонагалл покинула кабинет, Амелия Боунс, а это именно она — видел колдофото — крайне строго и недовольно посмотрела на меня.

— Мне крайне любопытно узнать, — заговорила она буквально промораживающим насквозь голосом, — по какой такой причине эти двое доблестных служителей правопорядка, с бумагами наголо, чуть ли не штурмуют мой дом?

— Дело срочной важности, мадам Боунс, — кивнул я.

— Что же такое может послужить поводом для подобного?

— Я вот тоже, — директор откинулся на спинку своего кресла, сложив руки вместе, — с удовольствием послушаю.

В который раз за последние сутки я пересказал суть произошедшей ситуации, но теперь ещё добавил и причины своей поспешности — кто успел, того и тапки. Мистер Губер, кстати, в самом начале разговора занял сидячее положение на одном из кресел, с упоением слушая и, судя по всему, стараясь вычленить упущенные детали.

— Мне ясна суть сложившейся ситуации. Из уважения к Аластору, как к профессионалу своего дела, и раз уж я позволила себя вытащить из дома в столь позднее время, то так уж и быть, подпишу и приму ваше заявление.

Услышав подобное, Нимфадора улыбнулась, и с победным жестом, выдала беззвучное: «Йес». Грюм же усмехнулся.

— Может, присядешь? — обратился к Грюму директор.

— Лучше постою, — прохрипел отставной аврор. — Так обзор лучше.

— Однако, — продолжила свою мысль Мадам Боунс, в то время как мистер Губер встал с кресла и начал выкладывать на стол перед главой ДМП собранные материалы. — Должна вас расстроить. Подобные дела рассматриваются Визенгамотом в малом составе, а в нём состоят в основном представители старых семей с довольно радикальными взглядами, наряду со сторонниками министра Фаджа. Вы должны понимать, что это дело не будет рассмотрено в вашу пользу, и я тут ни на что повлиять не смогу. Задача ДМП в таких вопросах — сбор данных и выдвижение обвинения, наряду с предоставлением материалов дела.

— Тут вы неправы, со всем уважением, — заговорил занявший своё место мистер Губер. — Мой клиент имеет статус члена Визенгамота. В деле, в роли пострадавшей, а в случае встречного иска — обвиняемой, выступает его официальная подопечная, всю ответственность за поступки которой берёт на себя мой клиент.

— Эм… Прошу прощения, мистер Губер, но о ком идёт речь? — мадам Боунс явно не понимала сути разворачивающегося диалога.

— А я, кажется, — улыбнулся директор, — всё понял. Вас, мистер Найт, нужно бы поздравить, но я, с вашего позволения, могу лишь посочувствовать.

— Может быть и мне кто-то объяснит? — недовольным взглядом оглядела присутствующих мадам Боунс.

— Позвольте, — я начал вытаскивать пергамент, полученный в Зале Наследия, а вместе с ним и контракт наставничества. — Я являюсь официальным представителем интересов рода Блэк в Визенгамоте. Вот соответствующий документ, созданный и заверенный по всем правилам в Зале Наследия. А вот контракт наставничества с Гермионой Джин Грейнджер.

Положив документы на стол перед мадам Боунс, я тем самым вызвал у неё живейший интерес, ровно как и у Грюма и Нимфадоры. Досконально изучив документы, мадам Боунс вновь подняла на меня взгляд.

— Позвольте сделать копии и приложить к материалам дела?

— Конечно.

Пара взмахов палочкой и копии документов легли на стол рядом с оригиналами.

— В таком случае, — заговорила глава ДМП, — дело меняется кардинальным образом. Если в деле непосредственно участвует член Визенгамота, то оно рассматривается в полном составе.

— Простите, — я решил уточнить некоторые моменты. — Но в деле так или иначе замешаны дети из семей, чьи представители состоят в Визенгамоте. Разве это не повод для полного собрания?

— Отнюдь. Такое возможно только в случае коллективного прошения, а члены Визенгамота, к семьям которых относятся фигуранты дела отстраняются от голосования и вынесения итогового решения. Да и учитывая фамилии фигурантов, для них полное собрание является невыгодным, ведь в малом составе соотношение их сторонников выше, кто бы что ни говорил.

— Директор, — раздался механический, но эмоциональный голос горгульи. — К вам пытается попасть странная розовая женщина. Мне её пустить?

Дамблдор печально вздохнул, но лишь согласно кивнул. Судя по всему, этого было достаточно.

— Директор, — обратился я к Дамблдору, пока Амбридж не появилась, а в том, что это именно она, я уверен на все сто процентов. — Надеюсь, вы поддержите мой небольшой экспромт.

— Зависит от экспромта, — скупо улыбнулся он.

— Я хочу знать, — с порога заявила Амбридж, важно и быстро заходя внутрь. На ней всё так же была какая-то розовая комбинация в деловом стиле. — Почему Хогвартс превращается в проходной двор, а сигнальные чары не умолкают, то и дело сигнализируя в кабинете ЗоТИ.