Но вы, Семирамид Петрович, как и все представители вашего некрасивого рода, как это обычно с вами бывает, глубоко заблуждаетесь на Мартин и на весь женский счёт – они не в пример вам и вашим мыслям о них, сообразительней. И Марте, может действительно ещё с утра мало что знающей о робототехнике, достаточно было познакомиться с роботом Леонидом и провести с ним пару часов наедине и вдали от глаз мужа, чтобы всё-всё о конструктивных особенностях этого модельного ряда узнать.
Так что Семирамид Петрович зря старается, пытаясь относиться с сомнением к личности робота Леонида. Марта на все его вопросы найдёт достойный ответ. И если бы не бесконечная вера Марты в его благоразумие, то она бы могла подумать, что он ей не то что не доверяет, а откуда-то из фильмов набрался предубеждений к вечно одним находящимся дома супругам и записал Марту в число тех жён, кто замужем за козлов (рога на их голове наводят на такую мысль). А это грозит своими осложнениями в их отношения.
Но пока Марта устойчива мыслит в сторону Семирамида Петровича и своим ответом ставит его в очередной тупик. – Ну, ты меня удивляешь, Семирамид Петрович, своей отсталостью. – С укором посмотрев на Семирамида Петровича, сказала Марта. – Леонид это тебе не робот из прошлого, которого смажь, электричеством напитай и на этом всё, а Леонид модель продвинутая, – он ведь не простой робот, а киборг, – и у него запросов гораздо больше. Ведь ему нужно поддерживать эластичность и натуральность кожи, а для этого нет ничего лучше калорийного продукта.
– А вино? – вдруг не сдержался Семирамид Петрович, перебив Марту. На что Марта могла бы заметить Семирамиду Петровичу, какой дурной пример он показывает Леониду, так себя не галантно ведя и перебивая супругу, но она воздержалась от этого, чтобы не заострять внимание Леонида на этих нюансах семейной жизни. А почему она не захотела стыдить при постороннем чел…тьфу, роботе, своего мужа-нахала, то разве не понято, она уже чуть ранее, до прихода Семирамида Петровича, имела разговор с Леонидом на его счёт, где ему и объяснила, какая неблагодарная скотина этот Семирамид Петрович.
– Да-да Леонид, – склонив свою голову на не по-человечески сильное плечо Леонида, пожаловалась на свою тяжкую долю Марта, – бывают такие моменты в семейной жизни, когда тебя твоя половина совершенно не замечает и не ставит в счёт. – А Леонид тогда и не поверил, что бывают такие жестокие люди. Он-то думал, что отношения между людьми строятся на любви и уважении, а тут вон какое безобразие со стороны этого частного случая, Семирамида Петровича (а этот его образ мыслей в него был заложен в его микросхемы и память его создателем, человеком близким к образу мышления Семирамида Петровича, и оттого он так был предварительно благожелательно настроен к особам женского пола, ну и мужиков он не собирался в обиду давать).
И тогда Леонид, то есть в тот момент, когда Марта раскрыла ему глаза на этого полного одной жестокости и коварства Семирамида Петровича, по своей технической наивности предложил подправить микросхемы Семирамиду Петровичу, раз они у него находятся в таком расстроенном состоянии. Марта в ответ, конечно, посмеялась, в шутку сказав, что это Семирамиду Петровичу вряд ли поможет, а вот если ему кое-что закрутить в узел, то это прояснит его мысли.
Ну а Леонид, в свойственном ему понимании мира, через срез взгляда робота, со всей своей прямолинейностью поинтересовался у Марты, каким образом, он может помочь Семирамиду Петровичу и что у него нужно закрутить в узел, чтобы он взялся за ум. – Об этом Леонид в своё время, а пока… – Марта, в общем, не настолько зла на своего мужа, чтобы натравливать на него робота, и Семирамиду Петровичу дался шанс исправиться. Но как выясняется, зря.
И этот опять недовольный Семирамид Петрович смел ей заметить в ответ, что этот Леонид, по его сугубо личному мнению, уже давно испорченный робот, раз он заявляется к ним без особого приглашения и главное, что его во всём этом деле смущает, то он пришёл тогда, когда его дома нет.
Но это мы опять отвлеклись, тогда, как сейчас слово берёт Марта, в ответ на вопрос Семирамида Петровича о вине.
– А вино … – проговорила Марта и на этом всё, её образ расплылся, перебитый голосом Ноя Фёдоровича. – И только таким он и должен и быть. – Постукивая кольцом об стол, заговорил Ной Фёдорович. – Гладким со всех сторон. Но вы и сами в скором времени поймёте его значение и почему он таков. – Ной Фёдорович на этот раз без всякой визуальной ошибки остановился взглядом на Семирамиде Петровиче.
Но на этом всё, поставленная во главу угла этой, и так слишком затянувшейся главы, цель достигнута, и можно следовать дальше. А большего нам всё равно сейчас не понять.
Глава
2
Отчасти проведённая в размышлениях и рассуждениях, которые не могли не привести так скучно тратившего свою жизнь человека, туда, куда они привели.
Вот спрашивается, но только сейчас, а так об этом никогда не спрашивается, да и кто спросит, когда всё и так очевидно, о чём думает человек, вдруг решивший прогуляться в такую пасмурную от сырости погоду, да ещё за полночь, не где-нибудь, где находится парадная сторона жизни и полно народу, а в местах не столь способствующих подъёму духа, а вот упадку, то это как раз для этих задворок жизни и центральных улиц, для которых они служат своей изнанкой, то есть подворотней.
– Да ни о чём он не думал, а вот что-то замыслил, то это определённо можно сказать, – вот к такой мысли склонился бы всякий другой человек, кто и сам не заметил, как оказался в подобном положении, но уже по весьма основательным причинам, он выпил лишнего, и натолкнулся на такого человека на своём фигуральном пустыре мысли. – И это на этот раз действительно так, но только не в том смысле, в каком предпочитают думать люди, относящиеся с недоверием к своим соплеменникам и предпочитающие обходить их стороной.
Так вот, этот задумавшийся человек, и при этом достаточно глубоко, что и привело его ноги вначале в какую-то подворотню, а затем к одной из луж, для которых здесь было своё раздолье и оттого их здесь было полно, наткнувшись на это размытое препятствие, на этот раз остановился, – в нём сработал рефлекс бережливого человека, на котором надеты добротные туфли (это говорит о том, что как бы ты не отвлёкся от действительности, всё равно рефлексы всегда с тобой).
И Семирамид Петрович, а этим задумавшимся человеком был он, с долей удивления посмотрел на это лежащее препятствие перед собой, затем с не меньшим удивлением посмотрел по сторонам и, видимо поняв, что в своих мыслях перешёл все пределы здравомыслия, – какого хрена я здесь делаю?! – с выражением лица, которое говорило о том, что он человек открытый и не чурается открыто выказывать свои эмоции на лице, в данном случае страха, очень быстро, пока его никто в этом месте не застал и не встретил, рванул отсюда. Ведь в таком случае (при встрече с кем-то), и он совершенно не сомневается в этом и более чем уверен, обязательно возникнут свои вопросы друг к другу.
– А ты, ханыга, чего здесь потерял? – вот с такого самого простого запроса, как правило, и возникают будущие отношения между людьми, встретившимися в этой подворотне жизни. Где крайняя забота о своём ближнем, есть первейшее правило местного ореола обитания прожигающих свою жизнь в этих местах людей. Так что тебе вряд ли дадут пройти мимо, не оказав свою посильную помощь, постаравшись всеми возможными способами облегчить твою жизнь. А что сковывает и отягощает жизнь и ход всякого путника? Всё верно, тяжесть и груз в карманах, которые и будут освобождены от монетизации груза забот, которые тормозят путь всякого путника.
Но Семирамид Петрович, видимо уж очень сильно был привязан ко всему тому, что им было носимо в его карманах, – такой он уж приземлённый человек, на которого сила гравитации действует особенно привязано, – отчего он, как только спохватился, – Чёрт! Где я? – схватившись за свои карманы, со всех ног понёсся из этого захолустного места, где в один момент можно стать частью него и чего-то большего.
