– Потеряно семь дронов. Еще пятнадцать лишь частично работоспособны, – сообщила Аянна.

– Да ладно, – пробормотала Лора.

Она не могла перестать думать о Рохасе. «Просто потрясающе». Что же он имел в виду? Что такое он увидел?

«Сколько им лететь?» – спросил Джоуи.

– Двадцать минут, – сказала Аянна. – Стая картографировала другой конец дерева.

Лоре хотелось закричать во все горло: ну почему они не оставили несколько дронов рядом с экзоподом? Надо полагать, на то не имелось инструкции. Но инструкции составляли в Содружестве, где такой уровень нарушения связи был немыслимым. Здесь же все выбивало у них почву из-под ног. Предъявить претензии Аянне? Это ничего не даст.

Каждые несколько сотен метров скольжения дронов вдоль дерева стая теряла один беспилотник. Иногда два или три выходили из строя друг за другом в течение нескольких секунд. Никакого порядка в сбоях не прослеживалось.

– Пока они доберутся до экзопода, не останется ни одного, – проворчала Аянна.

Лора пропустила ее слова мимо ушей. Отказы систем четырнадцатого шаттла тоже множились. Сеть не могла больше поддерживать свою целостность, поэтому многие подсистемы переставали работать. Лора в ужасе следила за тем, как отключились несколько основных систем полета: передние двигатели управляемой реакции, одна из установок термоядерного синтеза, три антигравитационных двигателя, системы пассажирского салона и установка климатизации с устройством регенерации воздуха.

– Черт возьми, – буркнула Лора, когда системы пассажирского салона вышли из строя. – Мы не можем себе позволить остаться без атмосферы.

«На борту достаточно кислорода для трех человек», – сказал Джоуи.

– Достаточно для каких целей? – огрызнулась Лора. – И на планету нас полетит не трое, а пятеро!

– Успокойся, – сказала Аянна. – При самом худшем развитии событий мы можем надеть скафандры.

– Если они в порядке, – сказала Лора, ненавидя себя за то, что выдала свою тревогу. Но… Перспектива удушья разбередила ее воображение. Лора так и видела себя в скафандре, все до единого огни сигналят красным, она слабеющими пальцами царапает лобовое стекло, шаттл подходит к планете, которая столь недостижимо близка…

– Стая приближается к экзоподу, – сказала Аянна ровным голосом.

Лора попыталась очистить свой разум и сосредоточиться на голограмме, показывавшей изображения от стаи. Осталось только восемьдесят семь маленьких дронов. Они снова перестроились в кольцевой порядок, скользя вдоль искажающего дерева по направлению к его сужающемуся концу. Глубокие борозды делали резкие повороты, сливались и мельчали по мере приближения к вершине. Размытые призрачные полотнища света беспорядочно мельтешили внутри кристалла, хотя даже их интенсивность здесь уменьшалась. Большие участки оставались темными в течение некоторого времени между сполохами.

– Вот он! – сказала Аянна.

Экзопод парил в двадцати метрах от стенки узкой извилистой расселины, на расстоянии чуть более ста метров от верхушки дерева. Повсюду здесь из кристалла росли темные сферы.

Лора нигде не видела Ибу. Она скомандовала разворот изображения и обследовала другие борозды вблизи вершины. Их покрывали темные шары, размером от желудя до трех метров в диаметре. И нигде не было ни следа Ибу.

– Стая передает сигнал от экзопода, – сообщила Аянна, – но я не получаю никакого отклика от Рохаса.

– А как же транспондеры в их скафандрах?

Аянна поджала губы и покачала головой.

«Сфокусируйся на экзоподе, пожалуйста», – сказал Джоуи.

Руки Аянны перебросили несколько тумблеров, и изображение несколько раз скачком сменило масштаб, пока наконец увеличенная картинка экзопода не оказалась в самом центре.

«Люк открыт, – сказал Джоуи. – Можешь подвести туда пару дронов?»

Аянна принялась манипулировать несколькими MK‑16bs, перемещая их к аппарату.

– Ну вот, ближе не получится, – в конце концов объявила она.

Голограмма показывала экзопод в высоком разрешении. Он висел над ложами передней кабины их коллективным угрызением совести. Они могли заглянуть в открытый люк и увидеть, как внутри на панелях вспыхивают разноцветные изображения и символы. Лениво колыхались ленты ремней, их пряжки двигались в пустоте, словно хромированные змеиные головы.

– Его там нет, – прошептала Лора.

Она чувствовала себя так, будто вернулась ее космическая болезнь: голова определенно шла кругом, ее кожа заледенела.

«Где же он, черт подери?» – вопросил Джоуи.

– Стая засекла бы скафандры, будь они где угодно в радиусе пятидесяти километров, – сказала Аянна.

– Ты знаешь, где они, – сказала Лора. Заставила себя это сказать. – Они внутри.

«Внутри чего? – переспросил Джоуи. – Внутри дерева или внутри шаров? Или шары – это что-то вроде шлюзов?»

– Мы не обнаружили ни одной полости внутри кристаллической структуры, – сказала Аянна.

– Сканируй шары, – сказала Лора Аянне. – И по хрен, если придется разбить дроны об эту хрень, чтобы вскрыть ее. Мы должны найти парней.

– Правильно. – Аянна резко кивнула и принялась перенаправлять стаю.

Морщинистая поверхность шаров оказалась разновидностью углерода, однако внутренняя часть была непроницаема для любого сканирования. Аянна расположила восемь дронов кольцом вокруг одной из сфер, но их сенсорное излучение встретилось с поверхностью и не проникло дальше.

Лора взяла контроль над одним беспилотником и с большой скоростью направила его прямо на одну из сфер. Остальная стая передала замечательно четкое изображение того, как дрон ударяется о поверхность сферы – и отскакивает, беспорядочно кувыркаясь. Не желая сдаваться, Лора взяла под свое управление другой дрон, отключила предохранители крошечного ионного привода и разогнала аппарат с расстояния в пятьсот метров. Когда дрон врезался в шар, он двигался со скоростью четыре метра в секунду. Удар уничтожил половину его систем, а на сфере не осталось даже царапины.

– Ноль эффекта, – спокойно сказала Аянна; в ее тоне читалось осуждение.

Лора отвела третий зонд на два километра от дерева, а затем разогнала его. Этот ударился о сферу на скорости двадцать восемь метров в секунду. Его корпус развалился на части, и осколки, кувыркаясь, разлетелись в пространстве. Шар от удара не пострадал.

– Из какой хренотени они сделаны? – возмутилась Лора. – Они должны открываться, раковина моллюска же открывается. Раз уж Ибу и Рохаса неведомым образом забрали внутрь.

– Лора, никакого «внутри» у них нет, – сказала Аянна.

– Да черта с два! Просто у дронов недостаточно хороши сенсоры. Парни внутри! Где им еще быть, черт возьми?

– Я не знаю.

– Я одеваюсь. Возьму второй экзопод, отправлюсь и вскрою…

– Нет. – Аянна не повышала голоса, но ее отказ прозвучал категорично, а мысли подтвердили ее решительный настрой. – Ты не берешь экзопод и никуда не отправляешься. Пока мы не узнаем, что с ними случилось, и не разработаем план спасения.

– Ты слышала Рохаса, – горячо сказала Лора. – У экзоподов есть энергетические резаки, способные разрезать шары.

– Тогда почему он этого не сделал? Лора, просто остановись и подумай. Пожалуйста! Мы находимся в пространстве Бездны, которое само по себе странно. Дерево – чужеродный механизм, действующий на молекулярном и квантовом уровне за пределами нашего понимания. Двое членов команды исчезли, и мы не знаем, как это произошло и где они. Броситься туда на эмоциях – ничего не решит и, уж конечно, ничем не поможет Ибу и Рохасу. Нам нужна информация, намного больше информации.

«Она права, – сказал Джоуи. – Рохас умен и опытен, и он знает протокол разведывательного полета лучше нас. И вот он пропал – точно так же, как Ибу».

Лора понимала, они правы, но…

– Вот хрень, – буркнула она.

Ей было трудно признаться, что она наговорила глупостей сгоряча, как девчонка, живущая свою первую молодость. Она не поддавалась безрассудным порывам уже несколько веков.

– Я плохо соображала. Простите. Должно быть, последствия откупорки.