На этот раз с дровами Валерка провозился значительно дольше. Рябиновый компот не лез в горло. Сварили последнюю крупу с тушкой белки. Половину солдатского котелка получившейся каши разделили на всех. Собакам дали чуть больше – им досталась часть белки, которую отказался есть Володька, сославшись на болезнь.

Этой ночью загорелся спальник Володьки. От попавших искр он стал тлеть сразу в нескольких местах, но Володька продолжал спать. Кода Валерка разбудил друга, у того уже начали прогорать брюки и свитер. Хорошо, что ожоги на теле оказались легкими.

– Отделался испугом, – говорил Валерка, смазывая остатками жира его ногу и грудь прямо через образовавшиеся в одежде дыры. – Теперь и твой спальник тащить нет смысла – остались от него только вход и выход.

– Как же теперь на морозе спать-то будем? – расстроился Володька.

Остаток ночи они провели у костра, постоянно подбрасывая в огонь сучья. С рассветом снова тронулись в путь и прошли довольно большое расстояние. Векша в поисках пищи умудрилась найти несколько мышей. Валерка и Володька довольствовались на ужин лишь мороженой рябиной. Даже Чёрт проглотил несколько ягод. Голод брал своё.

Ночь оказалась очень беспокойной. Ребята то и дело просыпались, мучимые холодом и голодом. Утром Валерка долго не мог разлепить глаза. В голове крутились воспоминания из прочитанных книг о том, как люди замерзали из-за невозможности двигаться. Наконец он резко потёр снегом лицо и встал на ноги. Еле-еле растолкал ещё спящего Володьку, для которого подъём тоже оказался настоящей мукой. Стоянку смогли покинуть только через час. Первые метры Валерка и кобель тащили нарты с огромным трудом. Затем стало не столько легче, сколько привычнее, и они шли и шли строго на север.

Векша залаяла на одинокую пихту ближе к вечеру, ясно давая понять, что где-то наверху затаился зверёк. Валерка с ружьём наготове не спеша подошёл к дереву, осматривая его от нижних сучьев до вершины. Обнаружив маленький темно-серый комочек и убедившись, что это белка, прицелился и выстрелил. Падая, белка зацепилась за самый нижний сучок, на какое-то время задержалась, и тут отвязавшийся и подбежавший на выстрел Чёрт подпрыгнул, сорвал зверька и проглотил в одно мгновение.

Выстрел, и Чёрт, завизжав, ткнулся мордой в снег. Попытался подняться, но второй выстрел успокоил его навсегда.

– Теперь и нам будет что поесть, – сказал Валерка, вновь перезаряжая ружьё.

Векша, видя, как Чёрт упал, поджала хвост и скрылась в лесу. Вернулась не сразу, а после долгих призывных криков Валерки. Подошла к мертвому кобелю, обнюхала его, лизнула кровь. Поняв, что случилось, сжалась всем телом в комок.

– Не бойся, милая, – попытался успокоить собаку Валерка. – Он всё равно бестолковый был. А нам на одной рябине до посёлка не дотянуть. И так еле ноги волочим.

– Что там у тебя за стрельба была? – спросил Володька, когда тот вернулся к нартам. – Почему собака визжала?

– Смотри, какого зверя застрелил! – сказал Валерка, кладя перед ним мёртвого Чёрта. – Сейчас обдерём его и поедим горячего.

– За что ты его? – вздохнул Володька. – Он хоть и балбес был, но вроде как привыкли.

– Достал он меня. Я белку подстрелил, а он сожрал. Ну я его в горячке и приговорил. Зато хоть объедимся. Чертячье мясо оно полезное…

– Как теперь один будешь нарты тащить?

– А что их переть? Возьмём пушнину, оружие и мясо. Остальное бросим, а за убытки заплатим кому следует.

Пока Валерка рубил дрова, жерди для нар и лапник, Володька разделывал застреленную собаку. Вскоре собачье мясо лежало на снегу. Остальное Валерка отнёс подальше в лес и закопал в большом муравейнике.

– Похоронил останки Чёрта, мир его праху, – сказал он, вернувшись. – Выручил он нас. Давай варить.

Валерка порубил топором приличный кусок мяса и покидал его в котелок с растопленным снегом. Затем наполнил снегом чайник и тоже подвесил его над костром.

– Ты, Володь, не помнишь, кто покойному такую кличку дал – Чёрт?

– Как не помню! Мужик, который нам его перед началом промысла за бутылку приволок. Он тогда всё приговаривал: «У, чёрт, хорошая собака. Еле поймал чертяку. А здоровый-то, прямо как чёрт!» Вот так и пошло: Чёрт и Чёрт.

– Я тоже вспомнил. Мужик тот его, наверное, на первой помойке поймал. Вот нам перед промыслом и впарил. – Валерка проткнул ножом кусочек мяса, вытащил из котелка, подождал, пока остынет, попробовал: – Готово! Ешь, Володь, а горячим бульоном запивай, не стесняйся!

– Я не стесняюсь. Лучше скажи, будет ли твоя Векша это мясо есть?

Он взял небольшой кусочек мяса и стал звать лежавшую неподалёку собаку. Векша подняла голову, но подходить не стала и, отвернувшись, уткнулась мордой в свой пушистый хвост.

– Я так и знал, что есть не будет, хоть и голодная, – сказал Володька. – Видно, собаки не каннибалы.

Наевшись горячего мяса и запив его несколькими кружками рябинового компота, оба улеглись поближе к костру и вскоре уснули. Мороз перевалил за двадцать градусов. Небо вызвездило, показалась луна. Разбудил ребят жуткий вой.

– Что случилось? Откуда волки? – запаниковали они спросонок.

– Да нет, это не волки, – наконец успокоился Володька. – Наверное, Векша выла от тоски.

– Где же она? Векша, Векша, иди ко мне! – стал звать собаку Валерка.

Через пару минут она медленно, с опущенным к земле хвостом и прижатыми ушами подошла к хозяину и ткнулась холодным носом ему в руку.

– Успокойся, хорошая, успокойся, – погладил её Валерка.

– Это она по Чёрту воет, – сказал Володька. – Боюсь, теперь нам спать не даст.

Он оказался прав. Как только глаза ребят закрывались, Векша начинала жалобно выть. Так продолжаюсь до самого рассвета. Утром Володька с огромным трудом напялил на плечи рюкзак с пушниной и еле встал на ноги.

– Слабость такая, что хочется лечь вот тут и уснуть, – сказал он.

– Если уснём, сразу замёрзнем, – возразил Валерка, убирая в свой рюкзак оставшееся мясо. – Идти нужно. Еще пару дней – и мы у цели.

Следующие два дня ребята шли словно в тумане. Во время ночёвок вновь загоралась их одежда, и они вновь её тушили. Векша более-менее успокоилась и выть перестала. Днём всё своё внимание она обращала на ловлю мышей и поиск белок. Но удалось поймать лишь одну мышь и облаять пару белок, одну из которых застрелил хозяин, а вторая затаилась, и обнаружить её Валерка так и не смог. Векша, продолжая лаять, еще долго сидела под деревом, надеясь, что хозяин вернётся, но потом понуро побежала догонять ушедших людей.

Володька шёл на одних нервах, стараясь не отставать от товарища. Но это получалось плохо. Валерке постоянно приходилось останавливаться и ждать его. Он давно забрал у больного ружьё и рюкзак с пушниной, а теперь прикидывал, что на следующий день придётся тащить и самого Володьку. Перед очередным ночлегом сварили остатки мяса, но есть его Володька отказался.

– Не хочу я есть и не могу, – сказал он. – Лучше посплю, а то меня знобит что-то.

– Обязательно надо есть, – убеждал друга Валерка. – Если не поешь, завтра идти не сможешь. А я тебя до посёлка не дотащу. Так что давай глотай через силу. А в посёлке я тебя булочками откармливать буду и молоком отпаивать.

Ночью было очень холодно. Костёр не грел, и Валерка спал, обняв Векшу, чтобы было хоть чуть-чуть теплее. И всё равно последние часы перед рассветом, когда мороз усилился, приходилось, отогнав сон, постоянно подбрасывать ветки в слабый костерок.

– Если сегодня до посёлка не дойдем, хана нам, – сказал утром Володька.

– Постараемся дойти, – бодрился Валерка. – Знаешь, что мне в голову пришло? Я вместо своей дипломной работы «Биология и промысел белки на примере госпромхоза» напишу другую – «Техника выживания студентов-охотоведов в период преддипломной практики в угодьях промысловых хозяйств». Звучит?

– Давай сначала до конторы этого государственного промыслового хозяйства доберёмся, – улыбнулся Володька. – Ты лучше на себя посмотри: лицо от грязи чёрное, борода подпалена, бушлат прогорел, вместо рукавичек на руках носки…