Сотмор. Эге-ге! Это что за посудина?.. Из-под уксуса, что ли? Да это вино, ей-богу вино! Ах ты мерзкий негодник! И ты еще божишься, что невинен, когда пойман с такой уликой? Будь я судьей или хоть всей дюжиной присяжных, я бы тебя вздернул на основании одной этой подлой бутылки! Ну, раз уж тебя все равно повесят, дай-ка я выпью за твое благополучное отбытие на тот свет... Ты встретишь там уйму знакомых, отправленных тобою туда же... Ну-с, а теперь я пойду за слугой, пусть позовет констебля.
Скуизем. Стойте, стойте, сударь! Ради бога, не губите меня!.. Неужто, сударыня, вас ничем невозможно умилостивить?
Xиларет. Ничем, кроме строгого исполнения закона. Сударь, прошу вас, не теряйте времени, посылайте скорей за констеблем.
Скуизем. Я сделаю все, что вы скажете, я согласен на любые условия!
Xиларет. Констебля, констебля!
Скуизем. О, погодите, сударь! Голубчик! Я дам вам сто гиней! Я сделаю все!
Xиларет. Вспомните, как вы обошлись с двумя джентльменами нынче утром!.. Но я отомщу за них... Сударь, пошлите же за стражей, прошу вас!
Скуизем. Одного из них я уже освободил, а другого немедленно выпущу.
Xиларет. Поздно!
Сотмор. Послушайте, сударь, обещаете ли вы бросить женщин и перейти на вино?
Скуизем. Я брошу и то и другое.
Сотмор. Тогда вас повесят. Но если вы обещаете начать новую жизнь и напиваться всякий божий день, как подобает порядочному человеку, я похлопочу перед этой дамой за вас, чтоб она вас отпустила, как только вы отпустите ее друзей.
Скуизем. Я сделаю все, я брошу все!
Сотмор. Сударыня, будьте на этот раз милосердны к этому несчастному, к этому заблудшему служителю правосудия.
Xиларет. Сударь, я не в силах в чем-либо отказать вам.
Скуизем. Дайте мне перо и чернила! Я пошлю за ним тотчас и прикажу его освободить.
Сотмор. Перо, чернила и бумагу, любезный! Да прихвати бутылочку старого портвейна!
Скуизем (к Хиларет). И у тебя хватило бы совести присягнуть против бедного старца?
Сотмор. В самом деле, это было бы немножко жестоко, сударыня. Неужели у вас хватило бы духу смотреть, как болтается в петле этот ветхий мешок с костями? Неужели вы осмелились бы предложить правосудию такое невкусное блюдо? Вот и бумага! Пишите же, сударь, скорее приказ об освобождении того джентльмена, - это же и вам вольная!
Скуизем пишет. Сотмор и Хиларет выходят на авансцену.
Сотмор. Вы так блестяще провели это дело, что я, наконец, уверовал в женский ум.
Хиларет. Уж если пошло на каверзы, мистер Сотмор, положитесь на женщину - не подведет.
Сотмор. Да, сударыня, на женщину, которая не гнушается стаканчиком, можно положиться. Вино - источник мыслей:
Чем больше вина,
Тем больше ума.
Я так и не решил еще, что больше: польза, приносимая вином, или вред, причиняемый лекарствами? Была бы моя воля, я превратил бы все аптеки, какие есть в нашем городе, в кабаки.
Хиларет. Боюсь, что чем больше бы вы развели кабаков, тем больше аптек пришлось бы открыть.
Сотмор. Напротив! Это аптекари со своими снадобьями и портят нам вино: само по себе оно ведь так же безвредно, как вода. Сами посудите, какой может быть вред от виноградного сока? Иное дело все эти порошки да травы... Послушайте меня, сударыня, - бросьте ваш чай, эту гнусную тлетворную воду, и переходите на вино. Оно оживляет лицо лучше любых румян, оно укрепляет нравственность лучше всех проповедей в мире. Я введу вас в несколько клубов, в которых состою сам. Там вы найдете компанию честных малых, которые живут в облаках табачного дыма и не знают иного жилья, кроме кабака.
Скуизем. Вот, сударь, письмо: оно доставит сюда джентльмена, о котором вы хлопочете.
Сотмор. Послушай, любезнейший, доставь это письмо по назначению... Ну что же, почтеннейший судья, хоть наше знакомство и началось не совсем обычно, оно может вскоре обратиться в дружбу. Давайте же усядемся и будем поджидать нашего приятеля, как подобает добрым людям. Вспомните, что вы обязались делать каждый день, и начните новую жизнь с этой минуты. Садись же, старый кабатчик, садись, торговец законами!
Садятся.
Выпьем за процветание вашей торговли, сударь; за то, чтоб не переводились шлюхи и фальшивые игральные кости... Ты сборщик пошлин с человеческих грехов и пороков, вот ты кто! И кто хочет плутовать и распутничать без всякой узды, должен получить от тебя разрешение. Пей же со мной, старина! Если ты хоть каплю оставишь на дне, тебя отправят в тюрьму, клянусь вот этой бутылкой!
Скуизем. Нет, сударь, уж очень вы щедры! Я, право, боюсь охмелеть.
Сотмор. Люблю видеть пьяного судью! Когда правосудие пьяно, оно не способно брать взятки.
Скуизем. Вы, верно, забыли, как афиняне карали судей за пьянство?
Сотмор. Мы, слава богу, не афиняне, и такого закона у нас нет. У нас за пьянство, да и за другие грешки, привлекают только низшее сословие. Пьянство, как и азартные игры, - господская забава. Кто не имеет кареты, чтоб добираться домой, - и думать не смей напиваться!
Xилapeт. Право, сударь, не принуждайте меня.
Сотмор. Клянусь бутылкой, сударыня, я заставлю вас выпить! Я силой заставлю вас пить в присутствии судьи. Для вас вино пользительней чая, и вам не придется после него убегать к себе, чтоб потихоньку запивать его джином. Выпейте за здоровье судьи в знак дружбы и мира. Судья честный пьянчужка и добрый малый. (Обращается к судье.) Позволь дать тебе хороший совет: брось охальничать с девками, предоставь их молокососам. Твое дело - бутылка. Это по нашему с тобой возрасту. И впредь не суди так сирого честных сорванцов. Славных ребят посадил ты нынче за решетку - тех двоих; пусть это будет в последний раз... Будь беспощаден, если хочешь, с шулерами, гулящими девками, которые действуют без твоего разрешения, но если ты еще хоть раз прикажешь схватить кого-нибудь из моих друзей, знай: я тебя заставлю не только пить из бутылки, но и съесть бутылку. Твое здоровье! Надеюсь, что ты станешь честней! Постой, тебе тоже придется выпить стаканчик за свое здоровье!.. Эй, мальчик, еще вина!
Скуизем. Ни капли больше!
Сотмор. "Капля", ты сказал? Будь оно проклято, это слово! А ну-ка, осуши стакан! Видишь, леди ждет.
Скуизем. Да это похуже тюрьмы!
