Маргарита Григорьевна, будучи женщиной по натуре своей жесткой, слез не одобряла и на всхлипывающего первоклассника смотрела строго и с раздражением. Девочка с зеленой резинкой на волосах вместо положенного пышного белого банта, стоявшая рядом с толстяком, по всей видимости симпатии у нее тоже не вызывала, поэтому эту странную парочку она поставила в строй последними и посадила в самый дальний угол класса. На тот момент Асе было абсолютно все равно с кем сидеть и где. Она хотела, чтобы все побыстрее закончилось, и она бы могла убежать домой, а там уже всласть поплакать.

Наверное, так бы и случилось, если бы она не встретила Аню, то есть молодую учительницу группы продленного дня Анну Ивановну, которая заприметила одинокую девочку, сидящую на скамейке у спортивной площадки и ковыряющую носком лаковой туфельки пыльную траву.

Ася уже наплакалась и теперь раздумывала над тем, что ей делать дальше: идти домой, где ее никто не ждет или же решиться на поход в больницу, за который обязательно отругает папа, а главное, неизвестно, удастся ли ей туда дойти, поскольку дорогу от школы до больничного городка, она представляла не очень точно, а расстояние было приличное. Зато, если все получится, она увидит маму и до вечера будет с родителями, а не под соседкиным присмотром в пустой квартире.

Мысли эти совсем измучили ребенка, и Ася готова была снова расплакаться от отчаяния. Девочка уже начала хлюпать носом, когда к ней подошла стройная высокая девушка в строгом костюме и очками в тонкой, почти невесомой оправе. Она присела на корточки перед малышкой и спросила ласковым голосом:

– Почему ты сидишь здесь одна и плачешь?

– Я не плачу,– всхлипнула Ася, мужественно пытаясь сдержать слезы, и, не сумев справиться с волнением, все-таки расплакалась.

Девушка не стала больше ни о чем расспрашивать, а просто прижала Асю к себе и дала ей вволю пострадать. Когда ребенок понемногу притих, она извлекла из красивой блестящей серой сумочки носовой платок необыкновенной белизны, высморкала Асе нос, как маленькой, и после этого, достав откуда-то расческу, молча принялась заплетать ей волосы.

–У тебя есть бантики или косичку завязать резинкой?

Ася поспешно достала пышное великолепие из портфеля.

Анна Ивановна восхитилась:

–Какая красота! Сейчас ты станешь прекрасной принцессой с шикарными косами. У тебя красивые волосы, между прочим.

Притихшая Ася ничего не говорила в ответ, лишь преданно смотрела на неизвестно откуда появившуюся добрую фею, рядом с которой охватившее ее отчаяние постепенно сходило на нет.

–Ну, вот, а теперь пойдем поищем твоих родителей, пора уже собираться домой, праздник закончился, – девушка обняла ее еще крепче и поцеловала в лоб, пытаясь поднять малышку. Ася покорно встала со скамейки и всхлипнула.

– Я не хочу домой. Папа сейчас в больнице у мамы. А как туда идти я не знаю.

– А какая это больница ты знаешь? Я могу проводить тебя.

Ася была очень благодарна девушке за то, что она ни о чем не расспрашивает ее, а лишь предлагает помощь. Девочка очень четко выговорила: «Городской онкологический центр». Анна Ивановна вздрогнула, ее глаза стали влажными, и Асе показалось, что она сейчас тоже начнет плакать. Но девушка собралась с силами, улыбнулась Асе и предложила:

–Только давай я сфотографирую тебя на фоне школы, у меня есть полароид, мы подарим твоей маме снимок, ей будет приятно. Согласна?

Ася лишь кивнула в ответ. Дальше она во всем слушалась свою новую взрослую подругу. Аня ее сняла заморским фотоаппаратом с портфелем и букетом, который появился у нее неизвестно откуда. Это был не ее букет георгинов, его она подарила недоброй учительнице в классе. Сейчас в руках у нее оказались пушистые крупные белые астры, от которых пахло уходящим летом.

Фотография получилась яркой, солнечной. Асе она очень понравилась, и девочка удивилась, что выражение лица на фотографии, несмотря на утренние слезы, почти счастливое. Наверное, она очень обрадовалась участию незнакомого взрослого человека.

Потом Анна Ивановна, которая, наконец, ей представилась и объяснила, что она воспитатель группы продленного дня, проводила Асю в больницу, предварительно накормив ее булочкой с соком в школьном буфете.

В больнице их встретил папа, он мимоходом поблагодарил Анну Ивановну, проводил Асю к маме в палату. Мама очень обрадовалась фотографии, которую принесла ей Ася, она поставила ее на тумбочку в изголовье кровати.

Конец дня для Аси оказался более праздничным и радостным, чем его начало. Маме стало лучше, она расспрашивала дочь, понравилось ли ей в школе, интересной ли была линейка. Как учитель, она вникала во все тонкости, и Ася решила не делиться с ней своими впечатлениями о своей учительнице, которая первокласснице показалась злой и равнодушной. Зато девочка с удовольствием рассказывала об Анне Ивановне, показавшей ей и школу, и классы, и буфет.

Пока мать с дочерью разговаривали, папа съездил в кондитерскую и привез большой шоколадный торт, коробку конфет и яркий пакет яблочного сока. Втроем они отметили первое сентября, смеясь и вспоминая какие-то моменты этого знаменательного дня и в жизни родителей.

Поздним вечером папа с Асей вернулись домой, договорившись в выходные пойти за новой куклой в подарок дочери. Засыпая, девочка снова почувствовала себя почти счастливой.

Как ни странно, но воспоминание о первом школьном дне было последним счастливым воспоминанием, связанным с мамой. Потом ее болезнь стала доминирующей во всех семейных отношениях, и кроме маминого ухудшающегося самочувствия больше дома ни о чем не говорили.

Зимой приехала баба Вера, мамина мама. Она вела хозяйство, водила внучку в школу, часто плакала, прижимая девочку к своему мягкому толстому животу, и шептала ей на ухо, что мама очень сильно болеет и что это ее, Веру, бог наказал за неведомые грехи.

Асе было страшно еще и от того, что бабушка называла ее сиротинкой горемычной, а маму ангелом болезным. От странных незнакомых слов веяло безысходностью, от бабушки пахло старостью и нафталином.

Лишь в школе, в группе продленного дня ей было хорошо и спокойно. Когда она пришла туда в первый раз с другими ребятами из своего класса, она увидела Анну Ивановну и подбежала к ней, как к давней знакомой. Девушка, несмотря на внешнюю строгость и серьезность, обняла Асю и поцеловала ее в макушку. Между ними сразу завязались почти родственные отношения.

Анна Ивановна помогала делать домашние задания, гуляла с ребятами в школьном саду и даже играла с ними на спортплощадке в выбивного. Веселую красивую учительницу любили абсолютно все ученики, но Ася просто не представляла, во что бы превратилась ее жизнь, если бы с ней рядом не оказалась эта добрая молодая девушка.

После похорон мамы баба Вера заявила, что заберет внучку к себе. Ася расплакалась навзрыд, и ее долго не могли успокоить. Отец поссорился с тещей, но дочь не отдал. Если бы он поступил иначе, Ася вряд ли его бы простила.

Однако после отъезда бабы Веры, которая поспешила вернуться в родной город, квартира опустела, и девочка осталась один на один со своей бедой. Отец, который несколько лет назад уволился из армии, с головой ушел в работу, его бизнес в то время только набирал обороты, требуя неусыпного внимания и полной самоотдачи, что позволяло хотя бы на время отключиться от горестных воспоминаний. Дома он появлялся крайне редко и почти совсем не общался с дочерью. Все заботы о ребенке он поручил сердобольной соседке тете Маше, которая готовила обеды и два раза в неделю убирала в квартире. Она же каждое утро будила Асю в школу, варила ей манную кашу на завтрак и провожала из дома.

Возвращалась Ася после продленки в пустой дом, где на кухне под пуховым платком ее ждал обед. Но даже с тетей Машей она встречалась лишь на следующее утро – у женщины были муж- алкоголик и двое великовозрастных сыновей- балбесов, все вечера она проводила с ними. Папа же приходил поздно вечером, уставший и неразговорчивый. Через месяц Ася совсем перестала разговаривать с окружающими ее людьми.