Он ухмыльнулся.

— Хочу. Но сначала ты.

Затем он стянул трусики с моих бедер и зарылся лицом в киску. Его пятичасовая щетина скользила по моей коже. Язык ласкал клитор. Я уже была мокрой и хотела его. Мяукающие стоны исходили из моего рта, когда он подвел меня к кульминации.

— Боже, ты на вкус как рай.

— О, черт, — был мой ответ.

Он усмехнулся, будто знал, насколько он хорош, поедая меня, словно он делал это постоянно, как ходил на работу. По телу прошлись первые волны, разбиваясь на мелкие кусочки и снова собираясь в одну волну.

Мои глаза распахнулись, и я выпрямила дрожащие ноги.

— Эй, ты. — Он спрыгнул с кровати, запустив руку в боковой ящик стола. — А?

— Идти сюда.

Он вытащил презерватив. Хорошо, что хоть один из нас вспомнил. Я предохранялась, но презерватив никогда не помешает.

Надев его, он опять устроился между моих ног. Я обвила руками его за шею. Он смотрел мне в глаза, словно я была самой невероятной вещью во всей вселенной. Наши губы соприкоснулись, страстно, но нежно. Его головка скользнула в мой вход, и я застонала ему в рот.

— Черт, — пробормотал он и вошел в меня одним быстрым толчком.

Я задрожала от ощущения наполненности внутри.

— Мне нравится, — прошептал он мне на ухо. — Первое ощущение, когда ты обхватила своей киской мой член.

Все мое тело затрепетало от его слов. Затем он начал двигаться, выскальзывая и снова погружаясь. Набирая темп с каждым движением, пока мы оба не начали все сильнее и сильнее двигать бедрами друг против друга. Пока оба не кончили.

Он навис надо мной, подняв мою ногу себе на плечо, чтобы изменить угол проникновения. И в этот самый момент, дотронувшись своим членом до самого идеального местечка, для меня все вокруг исчезло.

Я закричала:

— О боже, о боже, о боже! — в ночь. Он дышал с трудом, еще раз войдя глубоко, кончив с диким ревом.

Льюис опустил голову мне на плечо. Его мощные мускулы на груди вздымались. Тело насытилось и истощилось.

IV. САМЫЙ ТЕМНЫЙ ЧАС БЫВАЕТ ПЕРЕД РАССВЕТОМ

23. Натали

Лимузин остановился перед «Тринити», клубом Джейн. Сегодня было открытие. Я сидела напряженная на заднем сиденье вместе с Льюисом, глядя на красную ковровую дорожку и папарацци, ожидающих снаружи. Я знала, что будет пресса. Джейн сделала все, что могла. Но мне все равно было не по себе в свете прожекторов. Не говоря уже о том, что я впервые была с Льюисом на таком мероприятии, если не считать неудачную вечеринку у Гармони. Хуже было то, что сейчас я точно знала, что его команда тоже будет здесь. И я смогу с ними столкнуться. Но я все равно решила прийти.

Ради Джейн и ради Льюиса. Ради Шарлотты и Этты. В этот момент я была человеком, который хотел находиться здесь, ради моих друзей... и моего бойфренда.

Несмотря на то, что папарацци меня немного страшили и вызывали массу негативных эмоций. Но я вспомнила с каким важным видом шагала рядом с Кэтрин, будто принадлежала этому месту, будто Кэтрин была моей самой любимой подругой. Но сейчас мне было сложно успокоиться и не нервничать.

— Я не нервничаю, — солгала я ему.

Льюис наклонился и поцеловал меня в вишнево-красные губы.

— Лгунья, — пробормотал он.

— Я не нервничаю. Я просто вспомнила тот последний раз. Вспомнила ту девушку, какой тогда была.

— Натали, посмотри на меня.

Я отвела взгляд от кутерьмы у входа в клуб.

— Твое место здесь по праву. Твое место здесь, со мной. Не позволяй никому убеждать тебя в обратном.

Я расслабилась и выдохнула, впитывая каждое его слово.

Его рука скользнула в мои длинные серебристые волосы, притягивая ближе. Я наклонилась к нему, чувствуя его губы на своих. Я была рада, что покрасила губы стойкой губной помадой, и самому Льюису, который поддерживал меня в этот момент.

Водитель постучал нам в стекло, и Льюис с довольной ухмылкой отодвинулся, оставив меня одну. Он провел костяшками пальцев по моей скуле, а затем подмигнул, возвращая меня в настоящее.

Итак, пришло время шоу.

Водитель открыл дверцу, Льюис вышел первым, потом протянул мне руку. Я взяла его за руку и осторожно шагнула. Я думала надеть платье, которое Джейн купила для меня в «Бергдорфе», но сегодня утром, когда я уже собиралась уходить, мне принести посылку с приложенной запиской.

Я с замешательством приняла посылку — длинную пурпурную сумку для одежды. Сердце затрепетало, когда я увидела золотую надпись «Каннингем кутюр» с одной стороны. Я расстегнула молнию, обнаружив самое потрясающее в мире кружевное платье цвета лесной зелени. Я надела его, обнаружив, что оно сидит на мне потрясающе. Оно было с полностью открытым на спине и совершенно глухое спереди, с застежкой на шее. Оно подчеркивало мою талию, спускаясь до середины бедра, а потом разворачивалось веером вниз к ногам. Этот цвет был таким потрясающим с моими длинными светлыми волосами и светлой кожей.

К сумке прилагалась небольшая записка, написанная от руки.

«Надень для меня.

Джейн»

И с платьем шли туфли на высоких каблуках с красными лакированными подошвами, которые стоили целое состояние. Я хотела отказаться от всего этого. В тот день я вернула все в «Бергдорф», кроме платья, так как собиралась надеть его на это мероприятие. Но я не могла надеть оригинал от Элизабет Каннингем. И видно Джейн, зная, что я пойду на попятный, весь день не отвечала на мои звонки.

И вот я здесь на красной ковровой дорожке. Шагаю мимо камер в черного цвета лабутенах «трахни меня» на шпильке, в единственном в своем роде дизайнерском платье. Это было почти как надеть броню. Отправиться на мероприятие в Верхнем Ист-Сайде было все равно что вступить в бой.

Засверкали камеры. Журналисты стали выкрикивать вопросы. Мы шли по красной ковровой дорожке. И все. Это заняло всего несколько минут, и мое беспокойство было напрасным. Поди разберись.

С высоко поднятой головой я вошла в ночной клуб «Тринити». Я шла под руку с Льюисом Уорреном. Он был одет в убийственный смокинг от Тома Форда. Мы находились здесь по личному приглашению владелицы клуба. Я даже была знакома с одной из моделей, которая собиралась показывать сегодня коллекцию Элизабет Каннингем на этом мероприятии. Может я все-таки принадлежу этому обществу.

Затем носок моей туфли зацепился за подол платья, и я споткнулась. К счастью, Льюис обнимал меня за талию. Поддержал, прежде чем я упала бы лицом вниз. Или еще хуже... порвала единственное в своем роде платье.

— Полегче, — сказал он со смехом.

Я стала красной как помидор.

— Так неловко.

И тут же вспомнила слова Джей — делай вид, что ты принадлежишь этому миру, пока это не станет реальностью.

Мы с Льюисом поспешили скрыться из поля зрения прессы и оглядели клуб. Он был огромен, даже больше, чем я предполагала. Сцена и подиум занимали центр комнаты. Логотип «Cunningham Couture» был со вкусом выложен золотом на пурпурных полотнах. Одна стена целиком была стеклянной от пола до потолка с незаметными выходами на теплый балкон. По обеим сторонам зала тянулся длинный бар, официанты в смокингах разносили бокалы с шампанским. Джейн сказала, что ди-джей Деймон Стоун будет играть сегодня, и я слышала из динамиков его своеобразный стиль.

В общем, все было великолепно. Джейн действительно превзошла саму себя.

— А-а! — раздался голос позади нас, когда Льюис заказал два бокала шампанского. — Ты это сделала!

Я обернулась как раз в тот момент, когда Этта бросилась мне в объятия.

— Мы это сделали, — произнесла я, отстраняясь и улыбаясь ей.

Она была чуть ниже меня ростом, даже на своих высоченных каблуках. На ней было облегающее платье с заклепками, которые подчеркивали ее пышную фигуру. Золотые румяна на ее светло-коричневых щеках были безупречны. Ее косы были искусно собраны в пучок. Она была похожа на лисицу.

— О, смотрите, моя младшая сестра, — протянул Льюис.