— Что правда?! — огрызнулась она. — Правда для тебя ничего не значит. Ты только и делаешь, что лжешь и манипулируешь, чтобы добиться своего. Ты понятия не имеешь, что такое правда, и понятия не имеешь, что такое любовь.

— Ты же знаешь, что это неправда. Ты тоже испытываешь ко мне чувства.

— Может, и так, — сказала она срывающимся голосом. — Может я влюбилась в тебя. Но какое это имеет значение теперь, после того, что ты совершил со мной? Как ты можешь это исправить?

— Я сделаю все, чтобы исправить, Натали. Просто дай мне шанс.

Она всхлипнула.

— Боже, я не могу поверить, что ты действительно прилетел сюда.

— Конечно, прилетел. Я не мог позволить тебе уйти с мыслью, что у меня нет к тебе чувств. Натали, у нас все получится, вот увидишь. Мы сможем.

— Каким образом? — спросила она, смахивая случайно появившуюся слезу. — Расскажи мне, как сможем. В какой реальности у нас все получится? Между плейбоем из Верхнего Ист-Сайда и его помощницей? Я не вижу такой реальности.

— Это совсем не важно. Важно лишь то, что имеет значение — наши с тобой чувства друг к другу.

— И другое тоже важно. — Ее блестящие голубые глаза поднялись на меня. — Одной любви мало.

— Натали…

— Если бы вопрос касался только нас… прямо здесь и сейчас, возможно, все было бы по-другому, — сказала она. — Может у нас бы и получилось. Но вопрос не только в нас. Дело в другом. И наши чувства друг к другу — не единственное, что стоит на карте.

— Я знаю, знаю, но вместе мы все победим. Я уверен, что у нас все получится.

Она отошла от меня, отрицательно качая головой. Явно пребывая в замешательстве, но я знал, что смогу достучаться до нее. Я смогу дотянуться до нее. И она увидит и поймет, что мы сможем, потому что я был уверен в этом. Я никогда ни в чем не был так уверен, как именно в этом.

— В первый раз, когда мы встретились, ты сказал, что твой самый глубокий, самый темный секрет заключается в том, что ты ненавидишь свою семью и их ожидания от тебя. Ты сказал, что хочешь жить другой жизнью. Ну, прошло уже шесть лет, Пенн, и как бы ты ни думал, что выбрался, ты все еще продолжаешь жить той жизнью. Ты все еще живешь в Верхнем Ист-Сайде. Ты все еще тусуешься с той же командой. Ты все еще заключаешь пари, соблазняешь женщин и губишь их жизни. В твоей жизни не появилось ничего особенного.

— Ты появилась, особенная.

Она глухо рассмеялась.

— Но, если бы мы были вместе, мне тоже тогда бы пришлось жить такой жизнью.

Я остановился, внимательно слушая то, что она говорила. Я буквально ловил каждое ее слово. Тут вопрос касался не только меня и моего щенка Тотла. Вопрос касался большего, более глубокого. Натали наконец-то поняла, насколько ужасна моя жизнь. Я понял и знал это уже очень давно.

— Так что, если бы мы были только вдвоем, — прошептала она, — тогда... возможно. Но дело касается не только нас с тобой. Ничего не получится. Тебе постоянно придется иметь дело с матерью, друзьями и обществом Верхнего Ист-Сайда. Ты всегда будешь на виду у публики. Тебе всегда придется иметь дело с тайнами, драмами, скелетами в шкафу и всем тем, что я даже не могу себе представить.

— Мы можем ни с чем из этого не иметь дел, — попытался я уверить ее.

— Ты прав. Мы может и да, но не ты, тебе придется.

— Натали, пожалуйста, выслушай меня. Мне все это не нужно. Мне нужна только ты.

— Хотела бы я тебе поверить, — сказала она, отступая на шаг. — Ты не можешь сбежать из Верхнего Ист-Сайда, Пенн. Ты пытался и потерпел неудачу. Так как же, черт возьми, я смогу сбежать оттуда?

Я застыл на месте и уставился на эту прекрасную женщину, в которую полностью влюбился. И понял... она была права.

Я ненавидел свою жизнь. Ненавидел обязательства, драму и ожидания. Я хотел выбраться. Я очень давно хотел выбраться. Но мне не удавалось сбежать.

— Мы оба знаем ответ на этот вопрос, — тихо произнесла она.

— Но я люблю тебя, — в отчаянии повторил я еще раз.

Она кивнула, по ее щеке скатилась слеза.

— Получается, что этого мало. После того, через что мы прошли, и что ты совершил. Нет будущего, в котором я вернусь в Нью-Йорк вместе с тобой. Твоя мать ненавидит меня. Твои друзья ненавидят меня. Я не принадлежу твоему миру... а ты принадлежишь ему окончательно.

Я открыл рот, чтобы возразить, но не смог. Я хотел, чтобы она оказалась в моем мире. Я отчаянно хотел, чтобы она была там вместе со мной. Но если я ненавижу свою жизнь и не хочу жить такой жизнью, то как я могу винить Натали за то, что она тоже не хочет жить такой жизнью?

— Поэтому, пожалуйста, просто уходи. — Она смахнула слезы с щек. — Не звони, не пиши и не пытайся увидеться со мной. Я не могу быть с тобой.

Я галантно взял ее руку в свою и нежно поцеловал так же, как сделал в самый первый раз, когда мы познакомились.

— Хотел бы я, чтобы все было по-другому.

Она пыталась сдержать слезы.

— Прошу тебя, уходи.

Я не хотел уходить. Мне хотелось заключить ее в объятия и отгородить от остального мира. Заставить ее понять, что только мы имеем значение в этом мире.

Но ни разу за всю мою жизнь любовь ни у одного из нас не стояла на первом месте. Ни с моей матерью — мэром, ни с отцом — алкоголиком, ни с братом — ходячей неприятностью. Ни с одной женщиной в моей жизни, ни даже с командой. Нас связывали верность и секреты, но не любовь. Почему я решил, что с Натали все будет по-другому?

ЧАСТЬ I. ВСЕ НАЧАЛОСЬ ЗА СТОЛОМ ПЕРЕГОВОРОВ НА МАНХЭТТЕНЕ

1. Натали

Натали,

Я говорила с Джиллиан на той неделе и подтвердила оставшиеся детали твоей поездки в Нью-Йорк. Мы обе будем рады встретиться с тобой и отпраздновать выход «Пари». Этот год был в процессе становления. Трудно поверить, что книга наконец-то увидит свет.

Я приложила к письму расписание мероприятий, который прислала Джиллиан, и пометила себе за нашим ланчем обсудить твою следующую книгу. Мне интересно услышать о твоих блестящих идеях.

Если тебе что-нибудь понадобится или возникнут вопросы, я всегда готова позвонить, чтобы все урегулировать. Поздравляю, Натали! Я так горжусь тобой!

С уважением,

Каролина Либерман

Литературное агентство «Уиттена, Джонса и Либерман»

Дальше шло письмо от Джиллиан:

Кэролайн,

Вот окончательный план для Натали. Я также надеюсь увидеть тебя на вечеринке.

С наилучшими пожеланиями,

Джиллиан Кент

старший редактор

Издательство «Уоррен»

План

Воскресенье

13:20 прилет, авиабилет прилагается

Понедельник

10:30 экскурсия по «Уоррену»

11:00 Встреча в «Уоррене»

19:30 ужин Уоррена в «Твиг»

Вторник

12:00 ланч с Кэролайн в «Норма» (Вам понравится!)

18:00 «Пари», вечеринка по поводу выхода книги в «Клубе 360»

Среда

12:00 — 16:00 автографы в книжном магазине «Стрэнд» в Вилладже

20:00 «Гамильтон»

Четверг

7: 30 вылет, авиабилет прилагается

Я смотрела на экран своего телефона, потом снова на здание издательства «Уоррен Паблишинг» на Пятой авеню, потом снова на экран телефона и снова на здание.

— Может, ты успокоишься, Нат? — Пробормотала Эми рядом со мной. — Явно это оно.

Конечно, это было оно. С четким, великолепным W, выглядевшим как два скрещенных Vs с заходящей петлей. Я мечтала об этом моменте всю свою жизнь, и теперь, когда этот момент настал, я не чувствовала ни возбуждения, ни облегчения, ни головокружения. В основном меня подташнивало. Мне было не по себе. Было такое чувство, словно в любой момент стресс и тревога от осознания того, что завтра я выпущу свою первую книгу, накроют меня с головой.

— Я знаю, что это оно. Я просто не могу поверить, что все происходит на самом деле, — наконец выдавила я.